Горячее прошлое - Николай Леонов

– Чего ухмыляешься? – сердито бросил Лев Иванович, когда очередной пешеход отказался разговаривать с ним.

Делиться информацией о заброшенных домах никто из местных жителей желания не изъявлял.

– Того! – Крячко даже не пытался скрыть удовольствие. – Великий сыщик Лев Гуров сел в лужу, да еще как! Есть повод повеселиться.

– Что же в этом веселого? Прокатались три часа напрасно, а завтра снова сюда ехать. Другой зацепки ведь у нас нет.

– Эх, что бы ты без меня делал, Лев Иванович. – Стас потянулся, поправил зеркало заднего вида и продолжил: – Ладно, спасу я твою профессиональную честь. Есть у меня соображения насчет того, как исправить положение.

– Давно ты их вынашиваешь?

– Минут двадцать как, – ответил Крячко. – Если бы ты не зацикливался на идее отловить местного жителя, обладающего информацией, необходимой нам, то эта мысль и тебе наверняка в голову пришла бы.

– Что за мысль?

– Железнодорожная станция, – проговорил Крячко. – И расположена она в черте поселка, и народ там работает по сто лет подряд. Наверняка все из местных. Уж они точно знают слабые места родного поселка.

– Крячко, ты свинья! – с возмущением произнес Гуров. – Столько времени молчать!

– Знаю, но ты не представляешь, насколько приятно мне было наблюдать, как твоя идея летит в пропасть! Я просто не мог отказать себе в таком удовольствии.

– Не знал, что ты такой злопыхатель! Вот уж действительно, целый век с человеком проживешь, а от сюрпризов все равно не застрахуешься.

– Ладно, прости. Глупо было с моей стороны, – примиряющим тоном проговорил Крячко.

– Я сам хорош, погнал тебя по ночи на поиски призрака. – Гуров начал остывать.

– Все, проехали. Разворачивай тачку, гони на станцию.

До станции сыщики добрались быстро, оставили машину на парковочной площадке для отъезжающих и пошли в здание вокзала. Одноэтажный домик, крытый металлочерепицей, занимали пригородные кассы и зал ожидания.

Крячко просунул голову в окошко кассы, предъявил удостоверение и поинтересовался у пожилой женщины, где найти старшего по станции. Женщина на красные корочки едва взглянула. Она сообщила сыщикам, что им нужен Подколотников Дмитрий Тимофеевич и велела идти до конца платформы. С левой стороны они должны были найти домик, поставленный для путейцев.

Дверь домика оказалась заперта. Гуров постучал. Спустя полминуты на пороге появился заспанный мужичок.

– Чего ломитесь? Глаза разуйте, касса дальше, – сердито проворчал он и собрался закрыть дверь.

– Вы ведь Дмитрий Тимофеевич будете, не так ли? Мы, собственно, к вам, – придержав створку, заявил Крячко. – Пустите нас?

– Кто такие? – осведомился мужичок.

– Из Москвы мы, уголовный розыск, – ответил Стас.

– Уголовный, говоришь? Что, грохнули кого-то на станции? – Мужичок заметно оживился. – Это я самое интересное проспал?

– Войти можно? – повторил вопрос Крячко. – В тепле куда приятнее беседу вести.

– Заваливайте. – Мужичок отступил в сторону, пропуская гостей. – Тесновато тут, зато действительно тепло. В этом году нам на отопление субсидии выделили, а в прошлом году мы замерзали, прямо как немцы под Москвой. – Этот человек, довольный собственной шуткой, зашелся дребезжащим смехом.

Крячко сдержанно хохотнул, Гуров подыгрывать не стал.

Сыщики вошли в домик, осмотрелись. Маленькая комнатенка с продавленным диваном, закрытой тумбочкой советского разлива и новеньким электрическим чайником на ней. Вот и все.

– На диван падайте, стульев нет. – Мужичок жестом предложил визитерам присесть.

Крячко отодвинул в сторону подушку, сбросил на пол телогрейку и уселся по центру дивана. Гуров пристроился с краю. Сам хозяин предпочел опуститься прямо на ту самую телогрейку, использовал ее как подстилку.

– Ну, рассказывайте, кого убили, – устроившись, заявил мужичок.

– У вас-то никого, Дмитрий Тимофеевич, а вот в Москве убивают чуть не каждый день, – подлаживаясь под настроение хозяина, начал разговор Крячко. – А нам, бедным операм, с утра до ночи по окрестностям гоняйся, преступников отлавливай.

– Эх, жалко. – В голосе мужичка звучало неподдельное разочарование. – Такая скукота здесь, на станции, хоть на стенку лезь. Так хоть какое-то развлечение было бы. Мозговой штурм, так сказать.

– Мозговой штурм? – Гуров едва сдержал удивленный возглас.

Слышать подобную фразу из уст заспанного путейца было довольно странно.

– Ну да, мозговой штурм, – повторил мужичок. – Мотив, возможность, цель. Узнать, кого убили, а там вычислять подозреваемых. Мне ведь сам процесс интересен, а результат от меня не зависит.

– Ого, какие обширные познания в области ведения расследований! Откуда? – полюбопытствовал Крячко.

– Да я ведь не всю жизнь в этой дыре прозябаю. Бывали времена, когда у трех вокзалов хорошую должность занимал, а по молодости в ментовке подрабатывал, шоферил. Там и нахватался. У трех вокзалов преступность просто зверская. Мы там трижды в неделю жмуриков собирали. То с поезда снимешь, то на путях найдешь, а то и в самом вокзале покойник пристроится. А шоферил я на труповозке, сами понимаете, насмотрелся и наслушался от души. Должность такая.

– Теперь понятно, – сказал Гуров. – Выходит, мы попали по назначению. Познания ваши могут оказаться весьма кстати.

– Да ладно! Все-таки мозговой штурм я получу, да? – Мужичок потер руки. – Прекрасно, прекрасно. Только вы погодьте, дельце одно спроворю, и приступим. – Он выскочил из домика и захлопнул дверь.

Гуров решил, что тому по нужде приспичило, но через пару минут ситуация прояснилась сама собой. Вернулся мужичок весь раскрасневшийся, с запахом алкоголя и поблескивающими глазами. Из кармана штанов торчало горлышко.

– Вот, приобрел по случаю. – Он выставил на стол бутылку, уже опустошенную примерно на треть. – Вам не предлагаю. Вы же при исполнении.

– А вы, значит, на выходном? – не удержался от комментария Гуров.

– У нас тут все гораздо проще, чем у вас. Моя работа заключается в том, чтобы дважды в день пути проверить, молоточком специальным по рельсам постучать, да за лампочками на семафоре следить. Глоток вина этой работе не помеха.

Крячко украдкой ткнул Гурова локтем в бок. Не нарывайся, мол, единственного волонтера спугнешь. Лев Иванович замолчал, предоставил другу возможность действовать. Стас уже понял, что для того, чтобы вызвать у путейца интерес, придется представить ему дело об убийстве Веденеева во всех деталях. Эта идея ему не особо нравилась, но он видел, что другим способом раскачать мужика не удастся.