Тайна ректора Вечерней Академии - Сильвия Лайм

Арлин глубоко втянула воздух, на миг позволив себе погрузить пальцы в длинные мужские волосы, что в этот момент даже на ощупь казались ей сотканными из огня. А в голове крутилась единственная мысль: «Что же случится, когда Рейнар окончательно не сможет справиться с собой, наконец обратившись в истинного дракайна? Как быстро он ее убьет, впав в неконтролируемое бешенство? И как скоро ее ждет смерть, если он все же сохранит разум, но решит сдать ее властям? »

Впрочем, о последнем думать пока не приходилось. Ведь именно страсть была настоящей природой дракайнов. И именно она в этот момент так горячо вырывалась на волю.

Настолько, что Арлин сама едва не потеряла голову…

Тяжело дыша, девушка оттолкнула Рейнара, через силу уперевшись руками в его грудную клетку.

Она думала, что прямо сейчас, когда он взглянет на нее, в его глазах вспыхнет огненный голод без крупицы разума. И эта мысль отдавалась горечью где-то под желудком.

Вряд ли на самом деле она могла быть ему интересной. Это все проклятое зелье…

Все же каким бы сумасшествием ни выглядело происходящее, Арлин никогда не испытывала ничего подобного.

Ни с кем…

– Прекратите, – проговорила она твердо.

И неожиданно из-под густых волос, отдающих темной медью, на нее посмотрели жгучие, но вполне разумные глаза.

Рейнар приподнял бровь, и… уголок его рта дернулся в ухмылке.

– Ты фея и вне закона, – проговорил он вдруг чуть хрипло и облизал губы.

У Арлин на миг перехватило дыхание, и она с трудом отвела взгляд от этого движения, все еще не понимая, почему у нее-то все тело горит? Она-то не помешанный на сексе дракайн, а фея!

– И что бы это могло значить? – прищурившись, спросила Арлин, стараясь, чтобы ее голос не менялся от того, что в горле совершенно пересохло.

Рейнар улыбнулся, и волна жара лизнула девушку изнутри, подозрительно отдаваясь в грудной клетке.

– Останься со мной… сейчас… И я сохраню твою тайну.

Взгляд Рейнара Реса был абсолютно разумен и коварно привлекателен. Это взбесило фею еще сильнее. Не только то, что он совершенно недвусмысленно пытался заставить ее переспать с ним, будто в этом нет ничего необычного. Но и то, что ей самой этого хотелось!

– И не подумаю, – выдохнула она, покраснев от ярости. Впрочем, жара в груди это не уменьшило. Она одинаково сильно хотела влепить ему пощечину и обхватить его ногами, позволяя касаться себя так, как он делал это только что. Позволяя ему делать то странное и удивительное, что будто будило внутри нее кого-то другого. Девушку, которая никогда не боялась, не убегала всю жизнь и не прятала саму себя ото всех.

Рейнар не боялся. Он всегда был на виду – ректор целой академии. Уважаемый человек, в котором никто и никогда не заподозрил бы монстра Разрыва.

Так похожий на нее и так отличающийся…

– Тогда я уничтожу тебя, – совершенно спокойным голосом и все с той же плотоядной улыбкой ответил мужчина, и не думая выпускать ее из захвата и находясь все так же чудовищно близко.

Расстройство в груди Арлин тут же сменилось еще более сильным возмущением и гневом.

– Что? ! – воскликнула она. – А я тогда уничтожу вас! Мне теперь тоже известно, кто вы на самом деле! Так что меч паладина, что отрубит мне голову, сперва окажется испачкан в вашей крови!

Она думала, что Рейнар разозлится так же, как только что она, однако тот лишь продолжал улыбаться, то и дело скользя горящим взглядом по ее почти распластанной на столе фигуре.

– Вот как? – приподнял бровь он, словно это все была веселая игра.

На короткое мгновение ей в голову даже закралась мысль о том, что он блефует… лишь бы затащить ее в постель.

И тогда она вдруг чуть нахмурилась и спросила то, что вообще-то спрашивать вовсе не собиралась:

– Почему вы позволили мне пройти проверку, хотя знали, что я не послушница монастыря? Вы ведь с самого начала догадались, что я что-то – скрываю?

Внезапно ответ на этот вопрос показался Арлин очень важным.

Она посмотрела ему прямо в глаза и неожиданно заметила, как огненный блеск его карих радужек на миг смягчился.

Рейнар вздохнул и гораздо спокойнее проговорил, словно нехотя признавался в чем-то.

– Хочешь правды, жемчужинка? .. – протянул он, и его черные ресницы чуть дрогнули.

«Жемчужинка…» – эхом прозвучало в голове феи.

Так называли молодые цветы жемчужной астралии. Этот несносный тип явно намекал на те самые кусты, в которых ее обнаружил сегодня утром в живописной позе.

Арлин снова вспыхнула, но все же продолжила терпеливо дожидаться ответа. И он прозвучал.

– Потому что я хотел подыграть девушке, которая так сильно не желала допускать кого-то к своей груди, что даже надела монастырскую робу. Мне казалось, – он чуть сморщился, словно теперь уже прекрасно понимал всю нелепость собственных предположений, – что ты просто стесняешься.

– А нижнее белье я, значит, снимать при незнакомом мужчине не стеснялась? – приподняла бровь Арлин, не удержав смешок.

Вот и зря…

Однако ректор не вспылил, как можно было ожидать, но от него словно еще сильнее повеяло жаром. Карие глаза из-под густых бровей полыхнули огнем. На влажных губах, которые ее только что целовали, появилась предостерегающая улыбка.

– За свою наивность я заплатил, – произнес он угрожающе мягко. – Теперь тебе придется заплатить за свою.

И, чуть наклонившись, так, что их носы соприкоснулись, медленно распахнул губы и провел языком по ее нижней губе.

Арлин резко выдохнула.

Никогда еще ей не доводилось чувствовать себя настолько уязвимой. Как рыбка, которая уже лежит на медленно разогревающейся сковородке. Как рыбка, которая сама хочет снять с себя чешую, не иначе как чтобы разогреться побыстрее…

Арлин поежилась в шерстяной робе, на полном серьезе подумывая о том, чтобы ее снять. А что? Рядом с ней и так слетевший с катушек дракайн, чего уже терять-то? ..

Впрочем, несмотря ни на что, остатки разума оставались все еще при ней, поэтому она натянула пониже задравшуюся из-за раздвинутых ног мантию и сказала: