Лето на Цеоде - Артемий Лукьяненко

– Рад познакомиться, Вукузё! – улыбаясь, сказал Ильфеон. – Это ведь твоя первая телепортация, верно?

– Да, – гордо сказал я, – первая…

– Здо? рово! – кивнул он и обратился к прадедушке: – Вы ведь тоже в первый раз на нашей чудесной планете, да?

– Ага, в первый.

Ильфеон, придерживая руль одной рукой, сделал глубокий вдох. Воздух тут был чистейший.

– Скоро будем дома. Кстати, как вам природа Цеоды?

– Весьма, – пробормотал прадед. – А скажите, пожалуйста, на вашей планете много водоемов?

– Очень много, – с гордостью ответил Ильфеон. – Буквально через каждый километр озеро или речушка какая-нибудь.

Лицо прадедушки тут же просияло: он стал необыкновенно счастливым и радостным. Такое бывает у маленьких детей, когда родители им обещают, что купят не одну игрушку, а три.

– Ч? дно, – потирая руки, сказал он.

С минуту мы ехали молча. Я с интересом изучал всё новые и новые пейзажи, а прадед что-то бормотал себе под нос, периодически похихикивая и потирая руки.

– Я видел, как вы покупали попугая! – улыбнулся Ильфеон.

– Ага, – я кивнул, – мы купили волнистика. Они такие хорошенькие.

– Милашки, – поддержал прадед.

– Мои дети тоже хотят себе попугая, – вздохнул Ильфеон, – но у нас уже есть кот… И я, честно говоря, боюсь за него.

– Оправданно. – Прадед кивнул. – Кот его поймает и съест.

– Да не-е. – Ильфеон махнул рукой. – Дело в том, что он крайне бережно относится к природе. Вот приведу пример: месяц назад Марципан лежал на веранде…

– Его зовут Марципан? – прадед усмехнулся и тут же вежливо добавил: – Красивое имя.

– Дети выбрали, – признался Ильфеон. – Так вот, Марципан преспокойненько лежал на летней веранде, с глубоким безразличием поглядывая на амадинов, клюющих его хвост и прыгающих по животу. Такое случается довольно часто, и я не придал этому особого значения, отвлекся: мы с сыном тогда играли в шахматы. А когда снова посмотрел в окно, то увидел, что один из попугаев каким-то образом провалился Марципану в рот, его перья намокли, и он не мог вылезти. Марципан же, по доброте своей, сидел не шевелясь, понимая, что это может привести к определенным последствиям, опасным для незадачливого амадина. Хорошо еще, что мы вовремя подоспели!

– Крайне необычная ситуация, – хмыкнул прадед.

* * *

Вокруг зеленел лес. Утреннее солнце ярко освещало деревья и заросшую травой поляну и заброшенное здание, рядом с которым стояли немолодой мужчина и девочка лет тринадцати – отец и дочь. В стене здания зияла огромная дыра.

В двух шагах было маленькое озеро, – видно, кто-то построил себе дом у самой воды, но потом уехал, и дом стал разваливаться. Вблизи берега, в удивительно прозрачной воде, весело резвились разноцветные рыбки.

– Видишь? – сказал отец дочери, указывая на одну из рыбин, которая была покрупнее своих сородичей.

– Да.

– Это твоя мишень. Попади в нее.

Девочка посмотрела на него испуганно: «Зачем? »

– Ты должна уметь атаковать. Помнишь, про кого я тебе говорил?

Она опустила глаза:

– Да.

– Так вот, они будут всеми силами стараться погубить нас с тобой… Мы должны уметь давать отпор.

Дочка снова взглянула на рыб – те беззаботно плавали туда-сюда.

– Мы должны, – повторил отец.

Девочка моментально посерьезнела и, подняв обе руки, начала рисовать в воздухе какие-то диковинные символы и фигуры.

Сначала ничего не происходило. Но через пару мгновений земля под ее ногами задрожала, а песок зашуршал, словно гремучая змея. Вверх неуверенно взлетело несколько камушков, а она все что-то шептала и шептала…

Наконец в воздух лениво поднялась пара увесистых булыжников. Они медленно раскачивались и, казалось, жаловались, что их потревожили.

– Камни увесистые, – отец хмыкнул, – но это еще не оружие!

– Поняла.

Булыжники завибрировали, осыпаясь на землю мелкими камушками. Поднялась пыль.

– Умница!

Пыль осела – и их взорам предстали два острейших гладких каменных кинжала.

– Метни их!

Она прицелилась и… Ей стоило в буквальном смысле только щелкнуть пальцами, и кинжалы, как спущенные с поводка гончие псы, понесутся на ничего не подозревающую жертву. Но она не смогла.

– Чего ты ждешь? – холодно спросил отец. – Ты же любишь рыбу на ужин! Убей их!

Рыбки весело плескались в воде. Они то выпрыгивали из нее, поблескивая чешуйками, то пускались вдогонку друг за другом.

– Ясно… – Отец вздохнул.

Он поднял руки и несколькими ловкими движениями подчинил себе один из кинжалов.

– Придется самому…

Щелчок пальцами – и кинжал стремительно рванулся прямо к цели.

– Нет! – Девочка вскрикнула и с яростью взмахнула рукой.

Второй кинжал, доселе висевший в воздухе, понесся наперерез первому.

– Что ты делаешь? – недоуменно спросил отец.

Казалось, первый кинжал, разогнавшись, выбьет из рыбы жизнь и, понесшись дальше, глубоко вонзится в дно озера, но…

Второй кинжал, выпущенный девочкой, вращаясь по своей оси как сверло, мчался чуть ли не вдвое быстрее первого.

Девочка вскинула руку и прошептала:

– Стой!

Первый кинжал на секунду завис в воздухе, и этого хватило, чтобы второй, гнавшийся за ним как молния, настиг его. В метре от поверхности воды прозвучало негромкое цок – и второй нож, с легкостью раскрошив лезвие первого, рухнул в озерную глубь. В воду посыпалась каменная крошка, и рыба, испугавшись, бросилась врассыпную.

Отец подошел к ней. Она опустила голову, ожидая суровой отповеди, но он лишь похлопал ее по плечу и кивнул:

– Неплохо. Совсем не плохо…

* * *

– Добро пожаловать! – поприветствовала нас жена Ильфеона, когда мы выбрались из машины.

– Здравствуйте! – поздоровался прадедушка. – Вы, я полагаю, Адаль?

– Верно! – Женщина дружелюбно улыбнулась. – А вы прадедушка Вукузё и его тезка?

Прадедушка с довольным видом кивнул, и мы огляделись.

Дом находился в пригороде столицы Цеоды – тихом уютном местечке на берегу озера. Папа мне показывал фотки, но я даже не думал, что все будет так красиво!