В одной тональности… - Иоланта Сержантова
- Автор: Иоланта Сержантова
- Жанр: природа и животные, стихи и поэзия
- Размещение: фрагмент
- Теги: Самиздат, стихи для песен, стихи о природе
- Год: 2021
В одной тональности…
А теперь? Всё назад бы, впустила, да только…
Он давно уж с другой целовался под "Горько! "
И она – распустёха, неряха, беззуба,
И сварить не умеет ни щей и не супа.
Только – любит, то ясно по каждому взгляду.
Берегите друг друга! А что ещё надо?
Философическое
Оставлен след насколько крепче узы…
Всё видно там, где меркнет белый свет,
И талый снег не пахнет, и арбузы
БелЫ, невкУсны. В прорези монет
Не видно, только звон глухой о днище,
Нестройный звук гитарный, перебор.
Себя всегда не так, не там мы ищем:
Кому притворство, а кому притвор, -
Никак иначе, вздумалось, – бывает,
Звезда пропала, млечной пеной снег,
В минувшем он, как прежде, узнаваем.
Как от себя несбывшийся побег…
Свинцом на душу
Свинцом на душу – неба облака
Легли, и, настроения не пряча.
Прогонит ветер их, издалека,
И, миг спустя, окажется утрачен
Его простой и благородный лик.
Он бледен и безлик? То не по меркам.
Ему так шёл седой густой парик,
Но то был случай, прихоть иль поверка.
Примерно так же жизнь плашмя веслом
И по воде кругами неумело.
Но ты привязан к ней морским узлом
И тем, одним, но бесконечным делом.
Ни при чём
Следишь за тем, как утекает время,
Спокойно на поверхности воды,
И страхов ненавязанное бремя
Не трогает. Случится, но не ты
Окажешься к грядущему причастен.
Несчастен тот, иной. Так, между строк:
Ты ни при чём, и в этом безучастен,
Как распустившийся на дереве листок.
Экспромт-с
То было, – други, моцион, маца, мацони
Тому полвека, что же так? Куда нас гонят?
Куда уходят те, кто был так близок, друже?
И отчего теперь не ты, ни он не нужен.
И вспоминаю пополам да с горем фразу:
Что жизнь-мгновенье. Не соврал никто, ни разу.
Рецензент
Враньё милее правды? Что за диво? !
Кого оно однажды пристыдило?
В погоне за желтухою скандала,
Как на слонах индусы за сандалом.
И – раз ещё. Эпистолярный жанр…
Так от него, однако ж, не рожал…
Пока никто! Простите моветон.
Честнее он, чем фильма грубый тон.
Ах я его пока не посмотрела? !
Так не хочу, не стану. В этом дело.
Ведь для того, чтобы не пачкать ноги,
Ступать не в грязь, а лучше – по дороге.
Про любовь?
Луна раскисла облаком отчасти,
И филин прокричал своё "угу".
Бесстыдно кошка проклинает счастье.
По снежной крошке берега бегу
Я прочь. Так всё непрочно и порочно.
Себя коришь и бьёшь наотмашь, стриж
С земли взлететь не может не нарочно.
Ты про любовь с другими говоришь.
Всё это так, размеренно и верно.
Любя, грущу, никак иначе. Там
Где в жизни каждый враг или соперник
Нет места зацветающим садам.
Жизнь
Авизо жизни зная наперёд,
Идёшь в манеж, усердием изнежен.
И скипетр вишен, пьедестала лёд,
И лени мёд, и вдох уже разрежен…
Венок истлевших листьев, их вуаль,
Собою красит пустяки, а звуки
Едва слышны, когда мелеет даль
То млеют те, из юности. От скуки
Сюда пришед, они на стон тиши,
Но ты не должен никого тревожить.
И жизнь не в такт утешить не спешит.
И сделать ничего с собой не может.
Невольное
Тону в бутонах, нежный тон
Воды о воду влажный звон
Меня волнует каждый раз,
И слёзы, как всегда, из глаз
Навстречу той, невольной, боли.
Никто к такому не неволит.
Оно само, как дождь и снег.
Волны задуманный набег
На тот, безбрежный берег тих.
Случайной молнии шутих
Дождаться, переждать и вволю
Предаться скоро новой доле.
На первый раз
Гора с горою не столкнулись почему
От наших истин, не исполненных ни разу.
Любимых жизни и немилые отказы,
Да вьём напраслины упрямо бечеву.
И всё увереннее наш небрежный тон,
И всё беспомощнее взоры вдаль, а ночью
Гора с горою разминулись не нарочно.
Так, заглядевшись, распустившийся бутон
Нас извинит, когда завянет, но не враз.
Ночной фиалки беспокойный взгляд подлунный.
Земное кажется земным, порывом тунным [8 - тщетный].
Но это так, на первый взгляд, на первый раз…
Повод
У нас метель. Ноябрь. Большое дело!
Тепла немного. Для любого тела
Губительны и холод, и мороз,
Покуда есть надежда спрятать нос
В узоры шарфа, в мех воротника, -
Погода – повод рифмы и стиха.
Грустное
Вода мерцает. Отражается в листве.
Горит как будто бы в невидимом родстве,
Не признаваясь. Как причине сбыться,
Когда, ломаясь, рвутся струны, спицы
В том колесе, который ворот-два
С оси сорвётся, и теперь едва
Его держу, а руки слабнут… Мощь
Уже минула, как проходит дождь.
Читать похожие на «В одной тональности…» книги
Красавица Светлана жила, горя не знала: дом – полная чаша, муж бизнесмен, двое очаровательных детей. Давно и привычно налаженная жизнь рухнула в одночасье – горячо обожаемый супруг ушел к другой и Светлана с детьми осталась без средств к существованию. Любимая подруга Ленка предложила отправиться с ней на заработки в Турцию, Светлана согласилась, не подозревая, что там их продадут в самое настоящее рабство…
Кто из нас никогда не испытывал трудностей в отношениях? Кому не приходилось принимать судьбоносные решения? «История одной любви» даёт ответы на сокровенные вопросы, а именно: как сохранить самые дорогие сердцу чувства, при этом обретая счастье и свободу. Автор искренне выступает за преодоление своего эго во имя высших ценностей и созидания во всем мире. Вместе с этой книгой вы делаете шаг в своем духовном развитии, приближаетесь к гармонии, позволяющей творить великие вещи, светиться изнутри
На скромную библиотекаршу Надю Митрофанову свалилось неожиданное наследство: дом с прекрасным садом в ближайшем Подмосковье. Правда, соседи там довольно неприятные: зловещая слепоглухая ясновидящая, стареющая красотка-психопатка, пьющая куриную кровь, и подозрительный, всюду сующий свой нос пенсионер. А над дачным поселком возвышается темный недостроенный замок, на развалинах которого произошло уже не одно убийство. И с того дня, когда Надя и ее возлюбленный, журналист Дмитрий Полуянов,
Героя этой книги ожидал нелегкий путь по строгим правилам кругосветных путешествий от Британского Королевского географического общества: побывать на всех шести континентах Земли, пересечь все меридианы, все часовые пояса, дважды – экватор, три океана и более 40 стран. 100 000 километров непрерывного пути без авиаперелетов – передвигаясь только наземным и водным транспортом. 280 дней приключений и преодолений, где с каждым шагом менялся не только мир вокруг, но и сам герой. Путь, едва не ставший
Героя этой книги ожидал нелегкий путь по строгим правилам кругосветных путешествий от Британского Королевского географического общества: побывать на всех шести континентах Земли, пересечь все меридианы, все часовые пояса, дважды – экватор, три океана и более 40 стран. 100 000 километров непрерывного пути без авиаперелетов – передвигаясь только наземным и водным транспортом. 280 дней приключений и преодолений, где с каждым шагом менялся не только мир вокруг, но и сам герой. Путь, едва не ставший
Москва. Огромный город, населенный множеством людей. И у всех проблемы. Кому-то для счастья не хватает виллы на Лазурном берегу, а для кого-то и крохотная квартирка на окраине – предел мечтаний. На что только не пойдешь ради того, чтобы твое самое заветное желание осуществилось! Синдром Раскольникова – болезнь прогрессирующая, потому что количество людей, берущих деньги в долг, только растет. Но растут и риски тех, кто одалживает деньги. Да еще под огромные проценты! Как говорится, кто не
Это история о последнем путешествии пожилой француженки Агнес. Ее воспоминания и душевные терзания заставили вновь пережить события своей молодости. В качестве компаньонки она нанимает молодую девушку по имени Васса. Приезжая в очередной город, Агнес рассказывает ей пережитую историю и посещает дорогие ее сердцу места. Перед Вассой постепенно раскрывается неординарная личность Агнес и ее интересная, наполненная трагическими событиями жизнь. Но девушка не догадывается, почему именно ее Агнес
Петербургский писатель Виктор Голявкин известен в первую очередь своими рассказами для детей – забавными, добрыми, ироничными. Однако Голявкин писал прозу и для взрослых, сохраняя при этом свой своеобразный лаконичный слог и неповторимый тонкий юмор. В большое собрание сочинений включены рассказы и повести для детей, рассказы для взрослых, а также автобиографический роман «Арфа и бокс».
Темница! Жуткое место! Так в народе прозвали американскую тюрьму, в которой заключённые дожидались смертной казни. Какие же тайны скрыты за её мрачными стенами? Вернувшись с войны, Джейсон устраивается туда охранником. И теперь ему предстоит столкнуться с необъяснимыми явлениями, которые стоят за пределами человеческого понимания... ЛЮБИТЕ ЗАГАДОЧНЫЕ ИСТОРИИ? 1. Узники судьбы 2. Роковая ошибка 3. Ловушка дьявола 4. Близкие контакты энной степени 5. Проклятие вождя племени Кохэна 6. Хозяин
«Метро» Дмитрия Глуховского переведено на 37 языков мира и издано двухмиллионным тиражом. Третья мировая стерла человечество с лица Земли. Планета опустела. Мегаполисы обращены в прах и пепел. Железные дороги ржавеют. Спутники одиноко болтаются на орбите. Радио молчит на всех частотах. Выжили только те, кто услышав сирены тревоги, успел добежать до дверей московского метро. Там, на глубине в десятки метров, на станциях и в туннелях, люди пытаются переждать конец света. Там они создали новый