Раунд 1. Любовный нокаут - Кэти Эванс

Я вскочила с места, как и все присутствующие в зале, но это все, что я могла сделать, наблюдая за тем, как Ремингтон в своей умопомрачительной манере выходит на ринг. Толпа начала безумствовать, приветствуя его, и у меня мгновенно закружилась голова. Вот он нарочито медленно, с вызовом развернулся – живое олицетворение самых смелых фантазий женщины: взъерошенные черные волосы, загорелая грудь, улыбка с ямочками на щеках – просто убийственная улыбка – и это все Ремингтон Тейт. Он – само совершенство, и я почувствовала, как новая порция гормонов впрыскивается в мою кровь, когда он красовался перед толпой, так откровенно выставленный на всеобщее обозрение в своих низких боксерских шортах и настолько ошеломляюще сексуальный, что сразу стал центром моей вселенной.

Да, именно так – центром моей вселенной.

С тех пор как я перестала участвовать в соревнованиях, я немного обросла жирком и теперь могу похвастаться здоровыми восемнадцатью процентами. Я стала более фигуристой, чем когда-либо, с небольшими дополнительными округлостями сзади и спереди. Но я никогда так остро не ощущала свое тело, все его внутренние и внешние резервы, как в те минуты, когда общалась с этим мужчиной. Я даже не знала, сумею ли когда-нибудь привыкнуть к этому, не знала, что могу сделать, чтобы не реагировать на него так остро и сильно. Смогу ли когда-нибудь позволить себе принять тот факт – да, приходится признать это, – что он лишает меня контроля над моим собственным телом.

– А теперь знаменитый и прославленный Оуэн Уилкс, Ирландский Кузнечик!

Пока его дерзкий рыжеволосый противник занимал свое место на ринге, Ремингтон пристальным взглядом обвел толпу, пока не заметил меня. Наши глаза встретились, у меня мгновенно перехватило дыхание, и губы расползлись в дурацкой улыбке. На его щеках появились ямочки, и лицо осветилось потрясающей улыбкой, такой же идеальной, как и его тело. Она пронзила меня, заставляя вибрировать каждый кончик моих нервов.

Я продолжала улыбаться как ненормальная, когда раздался гонг, и я вопреки своему желанию задержала дыхание, когда начался бой. Забавная парочка. Ремингтон выглядел как скучающий ротвейлер, а его противник, оправдывая свое прозвище, резво прыгал по всему рингу вокруг него, подобно маленькому задиристому кенгуренку.

Ремингтон быстро нокаутировал его, затем еще одного и еще… продолжая выигрывать один бой за другим, он выбил всех своих противников. Из того, что рассказал мне Пит, я поняла, что последние восемь финалистов из каждого города будут соревноваться в следующем из назначенных городов и все это сведется к большому бою в конце тура в Нью-Йорке, где два победителя будут участвовать в длинном 16-раундовом бою вместо нескольких 3-раундовых.

Между тем на ринг вышел человек, больше похожий на борца-тяжеловеса, чем на боксера. У него дряблый, объемистый брюшной пресс, и он примерно вдвое шире Ремингтона. Какое-то неистовое, животное чувство опасности сжало мне сердце, я вскочила на ноги с безмолвным криком «Н-е-ет! » И в этот момент боец, которого называли Мясником, нанес страшный удар в грудную клетку Реми. Удар был настолько силен, что я услышала, как из груди Реми вырывается дыхание.

Все внутри меня сжалось от ужаса, и даже когда Ремингтон через мгновение пришел в себя, мое сердце все еще продолжало неистово колотиться, отдаваясь в висках. Я прикусила губу, наблюдая, как он наносит несколько ответных мощных ударов по корпусу Мясника. При этом Реми двигался так плавно и в то же время стремительно, что я, загипнотизированная его гибкими сильными движениями, время от времени забывала, что он дерется с противником.

Мне нравилось смотреть на его сильные ноги с крепкими мышцами, которые позволяли ему удерживать великолепный баланс и двигаться стремительно и ловко. Я любовалась каждым изгибом его квадрицепсов, плеч, бицепсов, тем, как татуировка, обвивающая его руку, подчеркивает великолепно вылепленные плечи.

– У-у-у! – Толпа начала кричать, топать и свистеть после того, как Реми пропустил еще один мощный удар в верхнюю часть корпуса. Я вздрогнула, когда Мясник сразу же после этого нанес прямой удар в лицо, голова Реми дернулась назад, я увидела брызнувшие к его ногам капли крови и услышала, как снова шепчу: «Не-е-т! » Он выпрямился, мотнул головой, возвращаясь в прежнее положение и слизывая кровь с рассеченной губы. Но я не понимала, что происходит, почему он потерял бдительность.

Все выглядело так, словно он совершенно не защищался, и даже Тренер и Райли озадаченно хмурились из угла ринга, наблюдая за продолжением боя. Ремингтон всегда превосходно парировал удары, но он непонятно почему открыл для ударов Мясника верхнюю часть грудной клетки. Я не знала, что и подумать, и мне оставалось только с нетерпением ждать, когда все это закончится, потому что в тот момент знала и чувствовала единственное: каждый удар ужасного боксера отдавался в моем теле, словно нож, кромсающий мою плоть.

И когда после новой серии ударов Мясника Реми упал на одно колено, я поняла, что больше не вынесу. Мне захотелось умереть.

– Не-е-ет! – завопила я, подаваясь вперед.

Какая-то женщина рядом со мной, услышав мой вопль, приложила руки ко рту и закричала, как в рупор:

– Вставай, Реми! Вставай! Выбей из него все дерьмо!

Реми вскочил, вытирая кровь с губ, и я уже было выдохнула с облегчением, но в эту минуту его взгляд устремился в мою сторону, и он пропустил еще один страшный удар, отбросивший его прямо на канаты.

Мои нервы напряглись до предела, мне даже пришлось опустить голову и закрыть глаза – я просто не могла больше смотреть на ринг. У меня в горле начал набухать огненный шар, не позволяя мне сглотнуть. В том, как Реми пропускал удар за ударом, крылось нечто такое, что заставляло меня чувствовать себя совершенно беспомощной, как в тот день, когда я повредила колено и поняла, что уже ничего не смогу с этим поделать. И эта пассивность была для меня особенно мучительна. Меня глодала непреодолимая потребность выскочить на ринг и шарахнуть этого противного толстяка либо просто сбежать отсюда. То самое чувство, которое можно выразить фразой: «Сражайся или беги! ». Но вместо этого я просто сидела среди вопящей толпы и не чувствовала ничего, кроме ужаса.

Внезапно фанаты начали привычно скандировать: «Реми… Реми… Реми! »

И пока я сидела, сжавшись от страха взглянуть на ринг, там что-то поменялось, потому что в зале начался хаос, и все вокруг принялись громко скандировать: «Да-а-а! РЕМИ, РЕМИ, РЕМИ! »