Судьбы водят хоровод - Лана Барсукова

В дверь позвонили. На пороге стоял курьер с огромным букетом цветов.

Наташа приняла букет, гадая, зачем Слава заказал его. Может, им вечером в гости идти, а он забыл ее предупредить? Или она что-то упустила, и сегодня какой-нибудь юбилей?

В стеблях цветов, словно распорка, торчала открытка. Наташа достала ее и начала читать. С каждой новой буквой глаза Наташи наполнялись изумлением, а щеки покрывались румянцем. К концу чтения она стала пунцовой и возбужденной.

«Милая моя незнакомка! Не знаю, как тебя зовут, но твоя походка пленила меня. Не сердись, но я проследил твой путь. Теперь я знаю, где ты живешь. Разреши мне хоть изредка, раз в неделю, посылать тебе цветы. В этом нет ничего плохого. Я боготворю тебя и никогда не нарушу твой покой, лишь бы ты была счастлива».

Наташа приложила ладони к щекам, постояла пару минут и решила, что букет с таким посланием невозможно оставить дома. Она – замужняя женщина, а букет отчетливо намекал на адюльтер. Наташа решительно двинулась к мусоропроводу. Там она еще раз рассмотрела букет. Последний раз она получала цветы на Восьмое марта. Кажется, это были протокольные мимозы. А тут яркая, восхитительная красота, изящество формы, тонкий аромат. Нежность, завернутая в полиэтилен. Цветы не заслуживали такой участи.

Наташа вернулась, спешно набросила курточку и выбежала из дома. Ее подружка Светка жила неподалеку, буквально в паре остановок на трамвае. Наташа решила отдать букет Светке под предлогом, что цветы оказались аллергенные. И подруге хорошо, и цветам неплохо. А самое главное, что Слава про это точно не узнает. Между мужем и Светкой взаимная неприязнь. Они не вступают в контакты по собственной инициативе. Слава считает Светку безалаберной и сторонится ее, как будто это заразно. При его руководящей должности любая расхлябанность недопустима.

На обратном пути Наташа особо тщательно распрямила плечи и втянула живот. Подойдя к подъезду, она красиво выгнулась, читая объявление об отключении горячей воды. Наташа приняла меры на случай, если за ней наблюдает неизвестный воздыхатель.

Когда Вячеслав Всеволодович вечером пришел с работы, он застал жену без особых перемен. Его ждал ужин по графику, с нужным количеством калорий. По правую руку от главы семейства сидела жена, по левую – дочь. Все было правильно и на своих местах. Букета в доме не было, что порадовало мужа. Ему не хотелось выслушивать ложь.

Через неделю курьер принес новый букет. На этот раз Наташа уже не вспоминала про мусоропровод. Букет ушел жить к Светке незамедлительно.

Вячеслав Всеволодович бдительно следил за настроением жены. Первым звоночком перемен было нетерпение, с которым жена стала провожать его на работу. «Курьера ждет», – догадался Слава.

– Ты не видела зонтик?

– Дождя не будет.

– А вдруг будет?

– Не будет. Иди уже!

Вячеславу Всеволодовичу не понравилось это «иди уже», но, с другой стороны, мертвая царевна такое не скажет. Стало быть, оживление идет полным ходом. А живые люди порой доставляют неприятности. И муж решил, что он на верном пути.

Терапевтические букеты шли чередой, как по графику. Иногда в них попадались открытки с незатейливыми комплиментами. И каждый раз Наташа относила цветы Светке, которая со временем узнала о незадачливом ухажере и оттачивала остроумие на его счет.

Шел третий месяц букетного лечения. Вячеслав Всеволодович с удовлетворением отмечал перемены в жене. Наташа похорошела. Но к радости мужа примешивалась легкая досада. Лечение привело к нежелательным побочным действиям. У жены появилась неприятная манера подходить к окну и улыбаться, разглядывая облака. Этот странный блуждающий взгляд слегка бесил его. А на него, своего мужа, Наташа смотрела как-то обтекаемо, как будто она смотрит сквозь него куда-то в прекрасное далеко.

Вячеслав Всеволодович понимал, что достиг цели. Жена ожила. Но что-то пошло не так. Как будто поезд тронулся, пустился в путь, но не остановился на нужной станции, промахнул ее. И теперь летит, набирая скорость, в неизвестность.

Прежняя Наташа, сонная и уставшая, что бы он ни говорил, тут же соглашалась. В ней чувствовалась покорность и надломленность. Теперь в Наташе поселилась какая-то резвость, а с ней и резкость. В ее плотно сжатых губах все чаще угадывалось раздражение, несогласие и порой презрение. Она молчала, но как-то насупленно. А когда он начинал рассказывать об институте, Наташа опускала глаза.

Однажды Вячеслав Всеволодович, как это часто с ним бывало, начал:

– Как ученый, я не могу согласиться с тем, что…

– Но ты ведь не ученый, – тихо сказала Наташа.

– Да, я вынужден был пожертвовать карьерой ученого. Коню понятно, что управлять людьми тяжелее, чем писать статьи. Наука осталась для меня хобби.

– Наука не может быть хобби, – упрямо возразила жена.

С этого дня Вячеслав Всеволодович перестал присылать курьера. Он решил наказать жену, поставить ее на место. На то самое место, где нет воображаемого Елисея. Где есть только он, ее муж. Важный начальник, нуждающийся в покое.

Обрубив поток букетов, Вячеслав Всеволодович начал ждать реакцию жены. Приходя с работы, он внимательно разглядывал ее лицо, мстительно надеясь увидеть признаки тревоги и тоски. Может даже слез. Но, странное дело, Наташа продолжала цвести. И все чаще, подойдя к окну, она посылала облакам эту противную бессмысленную улыбку.

Однажды у Вячеслава Всеволодовича сдали нервы. До нервного зуда захотелось размазать эту улыбку по ее лицу, смыть ее слезами. Еле дождавшись, когда дочь уйдет на очередную студенческую тусовку, он стал выбивать стульчик счастья из-под ног жены.

– Ты чего там, в окне, все время высматриваешь?

– Ничего. Просто красиво.

Наташа даже не повернулась к нему. Это было уже слишком. Вячеслав Всеволодович почувствовал раздражение, резкое и неукротимое.

– Ухажера высматриваешь?

Наташа сосредоточенно молчала.

– Любовь себе придумала?

Наташа вздрогнула. Потом присела, сложив руки на коленях.

– Слава, нам нужно поговорить. В моей жизни появился другой мужчина…

Волна злобы смыла со Славы остатки благородства.

– Другой мужчина? Ты думаешь, что кто-то в тебя влюбился?

– Я не думаю, я знаю. – В глазах Наташи вспыхнула дерзкая радость.

– Ха! – попытался засмеяться Слава. – Знает она! Что ты знаешь? Да это я тебе букеты посылал! Я! Понимаешь? Я!