Проект «Немезида» - Брендан Райх

А каменные глыбы, сбившиеся, так сказать, с пути истинного? Я никак не могла быть с ними связана. Вероятно, это называется синдромом отрицания или что-то в этом роде.

– А что если нам встретиться потом, после Объявления? – Гвоздь никогда не принимал отказов. К этому времени мы уже добрались до аллеи на заднем дворе школы. Минута – и мы сольемся с толпой соучеников. – Что уж тут? Пан или пропал. Давай! Если новости окажутся паршивыми, мы можем забраться в старую шахтерскую хижину и обсудить, что бы такого красивого надеть напоследок, в порядке «церемонии гибели от межзвездного мусора». Составить списки того, что еще нам может понадобиться.

Я глубоко вздохнула. И кивнула.

– Если мне удастся улизнуть из дома.

– У нас будет свидание! – вскричал Гвоздь и понесся по дорожке, воздевая руки к небу и ликуя:

– Свидание! Свидание! Свидание перед концом света!

– Это будет не свидание, кретин! – крикнула я ему вслед. Но улыбнулась.

По крайней мере, у одного жителя Файр-Лейк есть сегодня чему радоваться.

4

До своего школьного шкафчика я добралась как раз перед звонком. Опустив голову как можно ниже и крепко скрестив руки на груди, пересекла нижний вестибюль. Меня ни при какой погоде не назовешь слишком общительной, но сегодня хотелось стать попросту невидимой.

Сообщу вам о себе один факт: я тяжело схожусь с людьми, и тем более завожу друзей. Возможность доверять человеку, по-моему, является непременной предпосылкой для длительных отношений, а у меня с этим обычно туго. Я редко что-либо кому-либо о себе рассказываю, и эта добровольная самоизоляция давно дала всходы.

Если честно, дело тут не только в моих повторяющихся убийствах. Я просто знаю, что смотрю на мир иначе, чем другие. Я обладаю способностью оставаться в стороне. А в Файр-Лейкской старшей школе доброжелательное отношение к чужим причудам всегда в большом дефиците, любое «не как у всех» немедленно выкидывает тебя на обочину.

Со временем мне стало вполне уютно в положении изгоя. Я им даже наслаждалась.

Поэтому, конечно же, я меньше всего в этот день хотела видеть людей, меня сразу окруживших.

– Привет, Мелинда, – крикнул мне Итан, развязной походкой идя по коридору в своей леттермановской [11 - Letterman jackets (англ. ) – спортивные куртки, которые носят учащиеся колледжей и университетов, выступающие в спортивных соревнованиях. Термин «Леттерман» (букв. «человек буквы») происходит из практики нашивать каждому участнику соревнования тканевую букву, которая указывает на принадлежность к определенному учебному заведению. ] куртке. Коротко подстриженный блондин с красивым заостренным носом казался верхом совершенства до тех пор, пока вы не обнаруживали, какой он говнюк.

Его небольшой рот изогнулся в улыбке. Ему страшно нравилось называть меня полным именем – Мелинда, – потому что мне это страшно не нравилось. Вслед за ним следовала небольшая свита из приятелей.

Я пробежала глазами по их лицам, слегка задержавшись на каждом. Сам Итан. Сара Харден и ее лучшая подружка по группе поддержки спортивных команд Джессика Кейл. Близнецы Нолан, оба с шевелюрами цвета пожара. Ноа Ливингстон. Чарли Белл – шрамы, угри, прыщи и все такое. Тоби Альбертсон.

В общем, компания, которую я при всем снисхождении охарактеризовала бы как Наихудший вариант.

С Итаном мы знакомы с третьего класса, и никогда не ладили. Все остальные по отдельности были ребята ничего – все же, хочешь не хочешь, а нам с ними пришлось расти в общей щенячьей стае, – но, собравшись вместе, они превращались в жуткую ораву. Именно ей они в настоящий момент и являлись.

Итан наклонился и сложил руки на верхней планке соседнего с моим шкафчика. Остальные распределились в зависимости от степени интереса. Сара и Джессика едва на меня взглянули – они были слишком заняты нервной болтовней о последних слухах относительно Объявления. В неформальной школьной табели о рангах красоты они прочно занимали первое и второе места, и при случае каждая из них вполне могла всадить нож в сердце той, которая их обойдет.

Ноа слегка отклонился назад, просматривая что-то в своем телефоне. Он был красивым парнем: светло-русые волосы, зеленые глаза… В моем присутствии он редко открывал рот, как, впрочем, и без меня, судя по всему. Его отцу принадлежал лыжный курорт на северном склоне каньона. Он был самым богатым человеком в нашем городе. Остальные же четверо парней – Крис и Майк Ноланы, Чарли и Тоби – проявили ко мне исключительное внимание.

– Тебе от меня что-то нужно, Итан? – спросила я настолько дружелюбно, насколько смогла себя заставить.

– Просто пытаюсь оценить твое состояние перед Катастрофой. – Его ледяные голубые глаза сверкнули деланной заботой. – Как там, на стоянке трейлеров, готовы к встрече с Молотом?

При у поминании об астероиде по толпе школьников пронеслась невидимая волна. Словно в коридор влетел легкий, едва заметный юркий призрак страха. Я легко разглядела некоторые его признаки – признаки, на которые человек посторонний, скорее всего, не обратил бы внимания, но для меня они были виднее солнца в ясном небе. Крис Нолан слегка прикрыл глаза, его брат принялся переминаться с ноги на ногу. Костяшки пальцев Чарли побелели – так сильно он сжал учебник, который держал в руках. Сара запнулась на середине очередной сплетни, и ее рука инстинктивно взметнулась, чтобы поправить прядь волос клубничного цвета.

– Мы готовы так же, как и все, – равнодушно ответила я, запирая шкафчик. – Тем более, раз не имеет значения, где эта штука упадет…

Тоби фыркнул. Крис кивнул, словно желая показать, что я попала в точку.

– А домики на колесах вообще не обладают никакой прочностью, – изрек очевидную истину Итан, поигрывая замком соседнего шкафчика. – Одно хорошо: если его расплющит, вы не много потеряете.

Меня бросило в краску. Я взглянула на Ноа, который хмуро посматривал на свои эппловские наручные часы. Не вмешивается, но и пальцем не шевелит, чтобы прийти мне на помощь…

Я отвела глаза. И что мне на него смотреть? Ноа – красавчик, высокий, крепкий, поджарый, сложен, как чемпион по плаванию, у него лучший автомобиль, прикид, и он ведет самый роскошный образ жизни в Файр-Лейк, но что толку? Ни в чем ни на чью сторону он никогда не становится. Даже интереса, по моим наблюдениям, не проявляет.