Ведьма из прошлого - Софья Эл

Две девушки, что сидели на диване напротив, практически впритык прижимаясь к высокому блондину, которого я видел второй раз в жизни, звонко засмеялись на его какую-то пошлую шутку. Воспользовавшись тем, что девушки заняты, он быстро подскочил с места, ловко вырывая из рук Пашки вторую рюмку, что тот уже практически поднес ко рту.

– Тш, – серьезно прошипел блондин, сведя брови на переносице и опережая ругательства зависшего с открытым ртом Паши, – много пить – вредно, – рассудительно отметил он и, подмигнув хихикающим девушкам, опрокинул в себя рюмку.

– Ты не попутал, кошкообразное? – рыкнул Паша, а я устало развалился на диване, лениво разглядывая оставшихся без внимания блондина девушек.

– Не нервничай, я же о тебе забочусь. На себя удар взял, – выпятил грудь блондин и дернулся в сторону от летящего на него Пашки, – тише, тише. Я человек творческий, нежный, меня оберегать надо, а ты с кулаками.

– Детский сад, – устало выдохнул я, потирая глаза, когда эти двое выбежали из випки, не переставая препираться.

Девушки переглянулись и быстро, оценивающе оглядев меня, тоже сорвались следом за двумя парнями. Хотя я и видел блондина лишь пару раз в компании Пашки, складывалось впечатление, что этим двоим гораздо веселее друг с другом, чем в компании некоторых не обремененных мозгами личностей женского пола. Несмотря на всю свою дурость, они были слишком умны и, видимо, постепенно привыкали к этому. Все еще таскали за собой ряды разукрашенных девиц, но предпочитали больше разговаривать, чем лапать силиконовые фито-тела.

От размышлений меня отвлек официант, который регулярно обслуживал наш столик. Собрав со стола все лишнее, он кивнул на мою практически пустую кружку пива.

– Повторить, Марк Алексеевич? – осторожно спросил он, поправляя манжету рубашки.

И не понятно, радоваться или разочаровываться, что в подобных заведениях меня знают, да еще и по имени-отчеству. Хотя обычно мы собирались большей компанией, чем сегодня, да и гуляли гораздо с более интересным размахом. В основном заслуга такой известности лежала на Паше, что любил своими выходками засветиться в сториз у половины клуба. С другой стороны, если бы не современные технологии, он в жизни не вспомнил бы, что вытворял.

– Нет, – покачал я головой, а официант поморщился, снова затеребив рукав, – пока не нужно.

– Хорошо, – улыбнулся он, подхватывая поднос с пустыми тарелками из-под закусок, – я попозже подойду.

Поудобнее перехватив свою ношу, официант пытался сохранить на лице приветливое выражение, но сквозь искреннюю улыбку вновь просочилось болезненное выражение. Я уставился на его манжету, что задралась, когда официант согнул руки.

Красное пятно, не яркое, но очень напоминающее отпечаток чьей-то ладони, если бы этот кто-то с силой схватил парня за запястье, долго сжимая.

– Постой! – не веря тому, что делаю, я подскочил на ноги, перехватывая руку официанта. – Откуда это?

Он неловко пожал плечами и растерянно огляделся, словно в поисках помощи. В ушах шумело от прилива крови так, что я не слышал ни музыку в зале, ни в наушнике. Весь тот легкий хмель, что собрался во мне за последние пару часов, испарился, оставляя в сознании лишь одно.

«Ты знаешь других».

Лицо ведьмы стояло перед глазами так, словно я только что видел ее. Безумную и при этом пугающе притягательную. Где-то я слышал, что зло всегда такое. Соблазнительное, привлекающее внимание, яркое. Все тянутся к нему, слетаются, как бабочки на огонь. С другой стороны, если бы оно не было таким, разве кто-то бы рисковал бессмертием своей души?

– Поставь поднос, – приказал я, кивая на стол, – я врач.

Волшебное выражение. Делает людей разговорчивее. Все же обожают знакомых врачей. И плевать, что ты – хирург. По любой простуде, дерматиту и проблемам интимного характера – все звонят тебе.

Но официант замешкался, вцепившись в поднос, словно утопающий в соломинку.

– Да там ничего страшного, – быстро залепетал он, но ложь выдал бегающий взгляд, – это я там, на кухне обжегся, – осекся официант, практически врастая в пол.

Только вот то, что видел я перед собой, никак не было похоже на ожог. Скорее на то, как выглядели «ожоги» от рук ведьмы через пару часов после всего произошедшего. Практически выдрав поднос, я схватил окаменевшего парня за плечи, глядя прямо в глаза.

– Откуда у тебя это пятно?

– Я не знаю, – промямлил парень, отводя взгляд, – да какое вам дело.

Повинуясь неведомому порыву, я ближе придвинулся к лицу официанта, ткнув пальцем себя в щеку. Да, там уже практически ничего не было видно, да еще и в таком скудном свете, но тот, кто гадал, что с ним произошло, явно мог различить очертания ведьминой ладони.

По-моему, парень перестал дышать, внимательно разглядывая легкое покраснение кожи, что легко можно было принять за следствие просто очень крепкого сна.

– Я правда не знаю, – уже более решительно ответил он, расстегивая пуговицу на манжете и уже беспрепятственно протягивая мне, – я больше в ночную смену работаю, утром на учебу, а днем сплю. Так удобнее выходит. Ну а сегодня проснулся от того, что рука пульсирует. Там сильнее было, но быстро сошло, я как-то значения и не придал. Только что натирает, – поморщился он, – неудобно.

– А что тебе снилось – не помнишь? – на всякий случай уточнил я, судорожно копаясь в фотках на своем смартфоне.

Когда Анна первый раз оказалась на пороге моего дома, я на следующий день вновь нашел ее историю болезни и пробил всю информацию, которую мог, чтобы убедиться в отсутствии у нее психических заболеваний. И тогда же на всякий случай загрузил пару ее фото, чтобы показать нужным знакомым. И вот прямо сейчас, сидя в позе лотоса с умиротворенным выражением лица, с экрана моего смартфона на меня смотрела Анна. Зависнув на секунду, я быстро сунул телефон в руки официанта, внимательно наблюдая за его реакцией.

– Не помню, – нахмурился он, разглядывая фотографию, – а что это за девушка?

Я молчал, продолжая мысленно фиксировать любые изменения в выражении лица официанта. Только вот их не было. Он просто улыбнулся, протянув телефон мне обратно.

– Не знаю такую девушку, – улыбнулся он, осторожно поднимаясь с места, – но если бы увидел, точно запомнил бы.