Прощение и жестокость - Екатерина Политова

Август вздохнул.

– И пожрать сделаешь, – недовольно отозвался он. А потом, подумав, добавил: – И завтрак.

Когда они поднимались по лестнице на удивление аккуратного подъезда, Кристина спросила тихо, но вопрос эхом пронесся по лестничной клетке:

– А оружие у тебя с собой?

Август крякнул:

– Я серебро на людей тратить не собираюсь. Это как бы статья, если что.

– Да просто, припугнуть… – замялась Кристина, остановившись возле двери своей квартиры. Среди старых деревянных и железных дверей она сразу выделялась новой фурнитурой и так и кричала о деньгах внутри. Август с отвращением соображал, во что могла влезть эта девка. На самом деле ему, конечно, скорее хотелось поесть нормальной еды и завалиться спать хоть куда, даже на пол. Четыре с лишним часа, проведенные в отделении, пока местный филиал Корпуса не изъявил желание позвонить и помочь ему, вывели Августа из себя и порядком утомили.

Дверь отворилась, и они вошли в коридор, где по звуку включился свет.

На чистой и светлой кухне было слишком ярко, лампы слепили. Однако глаза у Августа закрывались.

– А почему ты был в полиции?

– Я не хочу говорить. Давай помолчим, окей?

– Окей… – недовольно отозвалась Кристина, поджаривая яичницу на плите. – Ты не хочешь говорить, потому что все еще не доверяешь мне как помощнику?

– Да, – вяло ответил Август, подперев голову. Он уже хотел лечь на диван, на котором сидел, и выключить слишком яркие светодиодные лампы. Его бесила эта бездушная дорогая квартира, пахнущая сиренью, а не стираным бельем и хлоркой, как бывает в выходные у его соседки. А еще из ее комнаты иногда пахнет кашей – такой знакомый с детства запах… А тут? Искусственная квартира с искусственными запахами, с такой же искусственной фальшивой хозяйкой.

– Но…

– Еще слово – и я уйду. – Август лег на стол и закрыл глаза, не в силах сопротивляться сну. Услышал, как Кристина молча поставила тарелку перед ним и ушла.

Пахло вкусно, но яичницу она пережарила и недосолила. Август смел все за пару минут. Солонку не нашел, поэтому пришлось есть пресное. Ладно, хоть не плюнула туда – хотя кто знает?

Пока он ел Кристина так же молча принесла подушку в какой-то новомодной скользкой наволочке и пушистый плед. Август тут же закрыл дверь и прямо в одежде вырубился на диване, отметив, что он куда удобнее дивана в его комнате. Тот уже не раз укреплялся досками, но все равно разваливался.

Он проснулся в темноте от телефонного звонка. Мобильник на кухонном столе разрывался пианинной мелодией. Август не сразу понял, где находится.

– М?

– Ты где? – прозвучал голос Бледной Змеи.

– А что? – спросонья пробубнил он.

– Нужно встретиться, срочно.

– Завтра не ждет? Я далеко от дома и сплю, – отозвался он, даже не открывая глаз и засыпая прямо на разговоре.

– Нет, мне нужно сейчас! – В тоне Бледной слышалось что-то командное.

– Завтра, – сказал Август и отключился. А потом выключил телефон и завалился спать обратно.

Через час он проснулся от ощущения, что Бледная хотела сказать нечто действительно важное. Но прошедший день его так вымотал, что подняться с дивана не представлялось возможным. Он так же, не открывая глаз, нащупал телефон на столе, включил его и набрал двумя клавишами Бледную.

– Если заберешь меня и дашь денег, я с тобой поболтаю… – сказал он, когда на том конце взяли трубку.

– Заберу, но денег не дам, – бодро отозвалась Бледная.

– Ты вообще не спишь, что ли? – зевая, спросил Август.

– Я спала в машине.

– Блин, раз денег не дашь, то встретимся утром. Мне тут надо подзаработать, чтобы машину со штрафстоянки достать, – вполголоса сказал он, чтобы не услышала Кристина.

– Подработка?

– Типа того… В семь утра на автобусной остановке… как она там? .. А, «Вознесенская»… – Он опять зевнул в трубку.

– Я знаю, где это. Вопросов задавать не буду, – ответила она.

– Э, ты на что это намека… – Он не успел договорить: Бледная положила трубку.

Август бросил мобильник на стол и отвернулся к стене, накрывшись с головой пледом. Под шум холодильника на кухне неплохо спалось, почти как дома.

Он, как всегда, проснулся с первыми лучами солнца, а восход в июне был где-то в четыре утра. Август никак не мог изменить эту мерзкую привычку. Каждый раз, когда солнце только показывалось над горизонтом, он просыпался.

Квартира была все такой же безжизненной. Никто к Кристине не приходил, и все это, Август был уверен, оказалось пустой тратой времени. Эта дурочка, скорее всего, напридумывала себе сумасшедшего ухажера. Может, она хотела умаслить Августа? Что же… Не получилось.

Он вышел в коридор и пнул дверь спальни:

– Просыпайся! Солнце встало! Я хочу кофе и уйти отсюда!

Тишина.

– Кристина, вставай!

– Ты чего орешь? .. – послышалось с той стороны.

– Жрать хочу, вставай!

– Но ведь только легли, ты чего? ..

– Да черт с тобой. Фигня какая-то, а, – махнул рукой Август и пошел одеваться. Надевая ботинки в коридоре, он увидел, как в пижаме в дверях комнаты показалась помощница.

– Ты уходишь?

– Ты спишь, кормить меня не хочешь. Ты, кстати, деньги обещала, – отозвался он, завязывая шнурки. Один шнурок недавно оборвался, и Август каждый раз вспоминал об этом, шнуруя ботинки.

– Сколько?

– Полторы – штраф, три – стоянка. Верну через месяц, – бодро отозвался Август.

Кристина порылась в сумочке и достала из кошелька красную купюру.

– Сдачи не надо, – вздохнула она.

– Не сомневаюсь, – ответил Август, схватил купюру и вышел на лестничную клетку. За ним тут же захлопнулась дверь.

Август фыркнул: фигня какая-то! Но зато он хоть чуток выспался, получил денег и наконец будет ездить на своей машине.

Во дворе было тихо и прохладно, но легкая куртка вполне подошла. В основном он носил ее, чтобы спрятать кобуру с пистолетом, но сегодня утром куртка пригодилась еще и по прямому назначению. Август потянулся, зевнул и… почувствовал вампира.