Укрощение дракона 2. Дракон нашего времени - Маргарита Ардо

– Ой, так Кузьминки это тебе в Москву надо, милок.

– Москву? А как мне туда добраться, любезная донна?

Тётка скептически посмотрела на Иррандо.

– Ты иностранец, что ли? Акцент у тебя какой-то ненашенский.

Принц кивнул, удивляясь: ведь сказал же, что он из иного мира.

– Да и лицо… Француз или итальянец? Угораздило ж тебя, милок, – покачала головой тётка. – Вот какие-то дебилы в интернете напишут, что у нас тут место силы, а другие… хм… ну, как ты… едут чёрт знает откуда, а потом теряются. Деньги хоть есть? Или посеял вместе с мечом?

Поспешно сняв с уха крупную бриллиантовую серьгу, Иррандо протянул её женщине:

– Денег ваших нет, но я отплачу за помощь.

Огромный диамант сверкнул на солнце. Тётка посмотрела с интересом на причудливую серьгу, но отвела ладонь Иррандо.

– Если камушек настоящий, столько оно не стоит. Ты – парень молодой и здоровый, а мне помочь некому. Вон ту ветку спилишь над крышей? А то вот-вот обвалится. А я потом с дальнобойщиками за тебя сама договорюсь, чтоб до Москвы подбросили.

– Буду рад помочь вам, любезная донна.

– Да какая я тебе донна? – добродушно рассмеялась женщина. – Обходчица я, тётя Маша.

Иррандо поклонился:

– Очень приятно узнать ваше имя, любезная тётя Маша. Лорд Иррандо Бельмонте Лонтриэр к вашим услугам.

– Ах, ты прям правда рыцарь? ! – всплеснула руками тётя Маша и кокетливо посмотрела на него: – И где мои семнадцать лет? Ну пойдем, пилу дам и лестницу. Только кольчугу свою сними, замараешь, жалко будет такую красоту… Нет, погоди, сначала сфотаемся, мне племяш смартфон подарил. А то потом девчата не поверят, что мне рыцарь дерево пилил.

– Я не рыцарь, я – принц, – поправил он с истинно королевским достоинством.

– О, так это ещё лучше! – обрадовалась тётя Маша.

Глава 4

Оказывается, папу просто надо было покормить. Он расправился с двумя полнющими тарелками жареной картошки с мясом и просветлел лицом. Я налила до краев кипятка в его пол литровую кружку, кинула пакетик чёрного чаю и размешала неизменные три ложки сахара. Папа взял было кружку и отставил. Взволнованная, я сидела напротив, и на языке вертелся вопрос. Очень важный для меня вопрос. Но я не решалась его задать. Со вздохом папа взглянул на меня.

– Доча, я тут посоветовался немного. Со знающими людьми поговорил. И сам подумал. Ты только не реви больше, договорились?

Сразу в глазах зачесалось, но, закусив губу, я кивнула. Папа набрал воздуха в грудь и выпалил:

– Так вот. Я решил. Не всё ли нам равно, кто отец? Главное, кто мать! И кто – дед. Да?

– Папа! !! Папочка! – завизжала я вне себя от счастья и кинулась ему на шею. – Да! Давай оставим! Надо оставить, правда! Я ещё ничего не должна чувствовать, наверное, и, может, просто кажется, но я прям всё время ощущаю, что он там – живой, масенький, малипусечка… Папочка, он ведь наш! Или она…

– Нютка, – улыбался папа, затисканный и зацелованный. – Ой, Нютка… Надеюсь, внук будет. А то вы меня задушите вдвоём, если девочка…

– От любви! Папочка!

– Ну, вот и хорошо, – выдохнул он удовлетворенно. – Теперь можно и чай пить спокойно. Там у нас пряников нету?

Я глянула в хлебницу.

– Есть, – попробовала на мягкость. По-моему, это ещеё те, что я перед пропажей покупала… – Ими только гвозди забивать, но лучше выкинуть ради мер предосторожности.

– Насчет предосторожности, – посуровел мгновенно папа. – Тебе, Нютка, понятно, нужны положительные эмоции. Но ты моя дочь и должна понимать, что пока я не засажу гада, который тебя похитил, надо быть начеку. С работы уволишься. Никаких поздних гулянок. Бабушку из Мезмая вызовем, чтоб ты не одна была, пока мне отпуск не дали.

– Бабушку-то зачем? У нас тут и так развернуться негде, – удивилась я. – И потом из неё охранник никакой. Только паникёр. И в отпуск ты же летом собирался…

– А тебя кто охранять будет? У меня нет денег на надёжного телохранителя. С ребятами из патруля я договорюсь, чтобы с университета тебя домой отвозили, когда занят буду.

– Пап, это уже конвоем попахивает, – кисло улыбнулась я. – Ты успокойся: я дома, со мной всё хорошо, и больше ничего не случится.

– Я должен в этом удостовериться.

– Но ведь всё не предусмотришь. Вообще мне и кирпич на голову может упасть. Ты ж не будешь передо мной с сачком бегать?

– Зачем с сачком? – опешил папа.

– Кирпич ловить. Или шлем на меня надевать…

– С сачком нет. А насчет шлема надо подумать.

– Ну, па-а-ап! – закатила я глаза.

– И на курсы самообороны тебя запишу, – папа явно не шутил, и это пугало. – И экстремального выживания. Чтобы не терялась в любой ситуации. Завтра с утра я забегу на работу на пару часов. Потом пойдем к психологу.

– Зачем?

– Насчет памяти. И прочего. Не перечь.

– Да я молчу.

– После к Федор Иванычу в больницу. Пройдёшь обследование. Анализы сдашь. Всё, как положено. Запишу тебя на права учиться, чтобы сама водила. Машину купим, я кредит возьму.

Я оторопела от размаха папиных мыслей по защите меня.

– Потом в полицию и в оружейный.

– А это ещё зачем?

– Во-первых, документы восстановить. Во-вторых, баллончиком теперь не обойтись, – буркнул папа. – Купим электрошокер, самый мощный. И травматику, пистолет. Потом в тир, пристреливаться.

Мои глаза чуть из орбит не выпали. Потому как я думала о кафе-кондитерской, чтоб отпраздновать моё возвращение, о том, что мне нечего надеть – одни штаны в шкафу и футболки, а хотелось чего-то красивого – платьичка. И в детский заглянуть: мне так и мерещились пинеточки – то розовые, то голубые. Хотя рано ещё. Ну, хоть мишку плюшевого!

– Может, не надо, пап?

– Надо!

Походу с пироженками и платьичком я пролетаю…

– Тогда ладно, чего уж мелочиться, – махнула я рукой, – пошли сразу танк покупать. И пару гаубиц. Можно БУ. И гранату в сумочку.