Такси заказывали? - Маргарита Ардо

– Да, спасибо! Вы там бывали, в Чикаго?

Он посмотрел вдаль, как романтический герой, затем на меня и произнёс на безупречном английском:

– Да, но мне больше нравится Нью-Йорк. Он прекрасен осенью.

О, решил проверить мои знания, наконец?

– Судя по фильмам, да. Я никогда не была за границей, но усиленно планирую. – Я тоже переключилась на другой язык. – В первую очередь, в Италию, затем во Францию, а потом можно и в Нью-Йорк, если к тому времени его не затопит, как предсказывал Нострадамус. Впрочем, господин Мишель много чего напророчил, и с моими сроками планирования путешествий, боюсь, мне и Парижа не увидеть. В лучшем случае получится приехать в Новую Мекку с Эйфелевой башней посередине. Упс, простите, я опять много говорю…

– Говорите на здоровье, теперь я знаю, что это ваша работа.

– Много говорить? – хмыкнула я.

– У вас это хорошо получается, но… – Он посмотрел на меня с лёгкой снисходительностью: – Вы верите в сказки про Нострадамуса, Марианна?

– Нет, – рассмеялась я. – Однако судя по рассказам друзей, количество девушек в хиджабах и парней из Ближней Африки в Париже стремительно растёт. Надеюсь, что остальное господину Нострадамусу просто почудилось. То были времена готики, настоек и зелий, мало ли что довелось глотнуть магистру в поисках истины? Я верю в лучшее, это приятней!

– Наверняка, – улыбнулся Александр как-то совсем не начальственно. – Вы удивительно позитивны, Марианна!

Он с таким сочным акцентом произносил моё имя, будто выучил иностранное слово, которое ему до жути понравилось. Вот прямо брал и перекатывал языком по нёбу от зубов к зубам: Ма-ри-ан-на. Я даже немного смутилась.

Терпеть не могу своё полное имя, потому что меня так назвала в честь героини дурацкого сериала «Богатые тоже плачут» бабушка. Улучила момент, когда у мамы был мастит после родов, она плохо соображала и согласилась на всё, а папа служил в армии. Родители-то потом меня Марусей называли, но я не с ними в школе училась…

– Для краткости лучше называйте меня Мари, Александр Игоревич, – сказала я.

Его будто передёрнуло, он остановился и сказал:

– Просто Александр, прошу вас! У нас в компании принято без церемоний. – Указал рукой на гущу велосипедов, припаркованных на специальной стоянке, и добавил: – Хотите, покатаемся?

– Нет, – честно мотнула головой я. – Иначе вам точно не обойтись без штрафа, травм и нарушения техники безопасности на рабочем месте. На велосипеде я кататься не умею.

– Как жаль…

И то верно, жаль. Меня так и подмывало его подначить и посмотреть, как сам «Лев» в костюме от Хьюго Босс будет рассекать по Пушкинской на велосипеде. Или вон на том монстре с толстыми надувными колёсами. Босс на самокате, – очуметь.

– Нет, если вам очень хочется, я подожду, – улыбнулась я.

Он качнул головой:

– Это была глупая затея. Просто чтобы сгладить первое впечатление.

Я вспомнила о нашей поездке в «такси», о том, как хорошо мне стало от его первой улыбки. Он был неотразим и тогда, и сейчас. До мурашек. Но мало того, что Александр разведён и фриволен, слухи о его «сопровождении» в командировках тоже наверняка не случайны. Кстати, он сказал мне, что жене не изменял. Значит, соврал, – в три раза больше жаль. Мне просто ужасно надоело обжигаться! И да, не стоит забывать, что теперь Александр ещё и мой начальник. Потому я с явным сожалением ответила:

– Вряд ли это удастся.

– Я понял, – суше сказал он. – Тогда поговорим о проекте.

Думала, он уже никогда не начнёт…

Он поддержал меня под локоть, пока я обходила лужу, и начал:

– Как вы, возможно, знаете, наша компания занимается не только продуктами уровня масс-маркет, но так же элитным алкоголем, предназначенным для закрытых клубов…

– Есть такие клубы на Юге России? – удивилась я.

Он снова посмотрел на меня странно и даже печально.

– Да есть. И не только на Юге. В Москве, на Урале, на Севере. Так вот с ними планируется запуск партнёрской программы. Для подготовки к ней необходим перевод документации, обучающих материалов для сомелье, онлайн-сервиса и ряда переговоров. Работа комплексная и относительно недолгая. Полагаю, вас поставили об этом в известность?

– В общих чертах.

– Прекрасно. – Александр снова был сдержан. – Надеюсь, вас она не затруднит?

– Нисколько. Спасибо, что позволили мне отдышаться! – Я расслабилась, перестав ожидать подвох, и призналась: – Передышка мне была просто необходима! У меня что ни день, то неожиданности. Вчера половина потолка обрушилась, сегодня новая работа, затем приступ аллергии…

– В каком смысле потолок обрушился? – изогнул бровь Александр.

– В прямом, – улыбнулась я. – Штукатуркой на голову, на кухне. У нас очень старый дом. 1910-года. Практически музей!

– Но вы же не можете там жить! Это опасно!

– Ничуть. Просто папа пытался сделать на крыше зимний сад и немного не рассчитал.

– Простите, а он нормален, ваш папа? – вежливо поморщился Александр.

– Вполне, – хмыкнула я. – Хотя мама так не считает.

Он одёрнул пиджак, осмотрел меня с головы до ног, словно искал в складках одежды остатки штукатурки или затерявшуюся в волосах арматурину, затем взял за руку и повёл за собой:

– Идёмте, вы расскажете мне спокойно, обстоятельно, что случилось. За чашкой кофе.

Да я и не нервничала. Однако он так потянул меня в милейшую кофейню на углу, что отказаться и не вышло бы. Шлюпка фрегат не удержит.

Мой новый босс распахнул дверь, усадил меня за круглый деревянный столик, сел рядом, монолитный, как скала, и только тогда отпустил мои пальцы. Нехотя.

– Рассказывайте!

– О чём? – поинтересовалась я. – О штукатурке уже всё. Упала, собрали, вымели, над дыркой натянули полиэтилен. Пока немножко дует. Там, оказывается, была плохо заделанная каминная труба, как потом папа понял по обнажившейся кладке. Зато теперь можно её восстановить и оборудовать в кухне настоящий камин. По-моему, это замечательно!

– Просто кошмар. Ваш папа строитель? – нахмурился Александр.

– Нет, музыкант. Виолончелист. В оркестре Музыкального театра играет.