Тень надежды - Николай Степанов

– Которого? Их было пятеро.

– Того, кто вошел вместе с тобой в кабинет.

– Помню. Такой добрый дядечка…

– С завтрашнего дня он будет заниматься твоим делом.

– Но он же не главный чародей Кантилима! Обычный волшебник вряд ли справится с седым колдуном.

– Не волнуйся, этот «обычный волшебник» – лучший специалист по боевой магии в Кантилиме.

– Точно?

– Абсолютно.

– Прошу прощения, ваше могущество! – В кабинет, как по заказу, вошел «добрый дядечка» грунзонки. – Срочное донесение.

– Марита, выйди за дверь! – приказал Ариант.

– Вместе с ним? – кивнула женщина на вошедшего.

– Одна и побыстрее, если не хочешь вылететь через окно. – Брюнетка быстро смекнула, что сейчас не стоит дразнить главного мага, и поспешила покинуть «гостеприимного» хозяина. – Слушаю тебя, Рлуанд.

– Сегодня ночью огарцы спешно покинули столицу и отправились на восток. Пять минут назад мне сообщили, что черным колдунам удалось оторваться. Моих людей пустили по ложному следу.

– Это немудрено. К сожалению, наши чародеи уступают огарцам в мастерстве. У рундайского посольства никаких неприятностей?

– Там пока тихо, – ответил главный эсэмбист. – Возле их здания дежурят двое моих парней плюс городская стража и посольская охрана. Кому-то придется сильно постараться, если он вздумает проникнуть к рундайцам, а сами они на рожон не полезут.

– Это хорошо. Я слышал, что в Огаре едва не выдворили рундайского посла. Ситуация с каждым днем меняется не в лучшую сторону.

– То-то и оно! А мы в такой ответственный момент упустили Урзага.

– Будем надеяться, что это не самое страшное, – вздохнул Ариант. – У меня к тебе будет еще одно поручение…

Разговор с верховным смотрителем турнира сильно озадачил Зерга.

– Насколько мне известно, ты был выслан в Темьград из-за незаконного применения тумана мертвого омута? – спросил блюститель порядка.

– Да, господин Шрынг.

– Что ж, тебе сильно повезет, если во время сегодняшних боев ни один из гладиаторов не пострадает от его воздействия.

– Да, господин Шрынг.

Мраг достал из кармана небольшой гребень, украшенный массивным бриллиантом, и принялся расчесывать волосы. Похоже, он получал колоссальное удовольствие от этой процедуры, поскольку минут на пять беседа оказалась прервана. Лишь когда расческа заняла прежнее место в кармане, смотритель продолжил допрос:

– Может, хочешь в чем-нибудь сознаться?

– Нет, господин Шрынг.

– А жаль. Ты же знаешь – за чистосердечное признание мы отстраняем от участия только в следующем турнире. Сами докопаемся – будешь на двух сидеть в качестве зрителя.

– Да, господин Шрынг.

– Зря ты надеялся, что мы не обнаружим следы мертвого омута здесь. Только непонятно, зачем нужно было поливать его раствором землю возле баков для смачивания метел? Там же никто, кроме рабов, не ходит. Не хочешь объяснить?

– Нет, господин Шрынг.

Верховный смотритель, вдруг усмехнувшись, взглянул в окно за спиной изгоя.

– Знаешь, Зерг, а тебе повезло, что ты именно сейчас находишься у меня в кабинете. Иначе я бы подумал, что вон тот дракон заглянул к нам в гости по твоему приглашению. Ладно, пока можешь идти.

– Да, господин Шрынг.

Изгои мрачного мира в беседах со свободными мрагами могли лишь отвечать на их вопросы. Вариантов для ответов у преступников существовало всего два. Зерг в разговоре использовал оба. И, как ни странно, в ходе допроса он получил гораздо больше информации, чем спрашивавший.

Седому изгою действительно сильно подфартило с моментом визита к верховному смотрителю, поскольку рептилия, прежде чем покинуть небо над ареной, плюнула огнем точно в ложу Горгуна. Извечный соперник Зерга в последний момент успел поставить защиту и сам не пострадал, лишь в память о дружественном визите летающего огнемета на трибунах появилась единственная закопченная ложа.

С того разговора прошло три дня, но мрага не оставляло серьезное беспокойство. Особенно сейчас, когда его боец добрался до шестого тура. До желанной победы Зергу оставалось всего два шага. В данной ситуации нельзя было совершить ни единой оплошности. Первое, что предпринял изгой, он со вчерашнего вечера запретил Михаилу и его друзьям покидать особняк, охрана вокруг которого была усилена втрое.

Сомов не стал возражать по поводу мер предосторожности и напомнил о синих кристаллах.

– Если хочешь увидеть меня на арене в следующем туре, выполняй условия договора.

– А ты не боишься потерять камушки до того, как они тебе понадобятся? – язвительно задал вопрос Зерг.

– Нет, я боюсь другого.

– Не поделишься своими страхами?

– Меня так и распирает страх врезать мечом по твоей наглой физиономии.

– Можешь дать волю своему страху, но у тебя ничего не получится. Одолеть мрага может только мраг, а мы между собой не сражаемся. Заруби это себе на носу.

– Я бы с удовольствием зарубил это на твоем носу, да меч жалко.

Зерг тогда рассмеялся и выдал гладиатору обещанные кристаллы. Своевольный гладиатор сильно раздражал хозяина, но сейчас главной проблемой являлся не он.

«Неужели Горгун принялся за старые фокусы! – размышлял седой мраг у себя в особняке. – Как он ловко придумал: тут тебе и туман мертвого омута, и покушение с драконом. Не позови меня смотритель именно в этот момент – и попробуй потом докажи, что невиновен».

Управление хохочущим драконом было делом довольно хлопотным. Чтобы держать рептилию в подчинении, житель мрачного мира должен был постоянно повторять заклинание повиновения. Стоит замолчать хоть на минуту – и «птичка» обретет свободу.

Зерг в тот же день попытался разобраться, кто мог вылить редкое снадобье возле баков для смачивания метел. Следов на месте преступления оказалось с избытком: гвардейцы наместника обнаружили два трупа, а в захламленном чулане – еще и форму главного уборщика. И хотя обе жертвы были задушены без применения магии, складывалось впечатление, что действовали разные убийцы.

Рабовладелец Сомова особенно внимательно осмотрел закуток, в котором нашли тело раздетого раба, и чулан. Тому, кто здесь переодевался, было трудновато развернуться в тесноте. Мраг увидел несколько свежих царапин на деревянных балках. От земли они располагались на уровне пояса. Что это за следы, изгой мрачного мира тогда сразу не сообразил, но ему показалось, что разгадка кроется именно в них. Зерг крепко запечатлел в памяти эти отметины.