Видящая звезды - Брендон Сандерсон

– Ладно. Мы еще обсудим это позже, – ответил он.

Кобб жестом велел мне следовать за ним и двинулся к выходу. До того как мы вышли из комнаты, адмирал вдруг остановился и посмотрел назад.

– Лейтенант Маккефри! – позвал он.

– Да, сэр! – отозвался Родж, высунувшись из-за перегородки.

– Вы все еще работаете над тем своим проектом?

– Так точно, сэр! – сказал Родж.

– Хорошо. Посмотрим, верны ли ваши теории. Я поговорю с вами позднее. – И он шагнул в коридор, увлекая меня за собой.

– О чем это вы, сэр? – спросила я, когда за нами закрылась дверь.

– Сейчас это не важно, – отозвался Кобб, направляясь к обсерватории в другом конце коридора. Это просторное помещение с низким потолком называли обсерваторией, потому что из него открывался захватывающий вид на расположенную внизу планету. Едва войдя в комнату, я сразу же увидела Россыпь, глядящую на меня из огромного, во всю стену, окна.

Кобб встал у окна и глотнул кофе. Я подошла ближе, стараясь, чтобы походка не выдала дрожи в ногах. А потом, помимо своей воли, обернулась в сторону библиотеки, где мы только что смотрели видео.

– Что ты увидела в той записи? – спросил Кобб.

– Себя, – ответила я – с Коббом можно было говорить откровенно: он давно доказал, что заслуживает моего доверия, и даже более того. – Знаю, звучит невероятно, но та темнота на видео обрела форму, и это была я.

– Спенса, однажды я наблюдал, как мой лучший друг и ведомый попытался убить меня, – тихо проговорил он. – Теперь мы знаем, что его заставили видеть не то, что есть на самом деле, или его мозг понимал все иначе, поэтому он принял меня за врага.

– Вы думаете… это что-то похожее?

– У меня нет других объяснений того, что ты увидела себя на архивной записи, сделанной сотни лет назад. – Он снова поднес к губам кружку с кофе, допил все, что там было, и даже запрокинул голову, чтобы не осталось ни капли. – Здесь мы слепы. Мы не знаем, на что способен наш враг, не знаем даже, кто он на самом деле. Ты что-нибудь еще видела в той темноте?

– Словно кто-то обратился ко мне… сказал, что «слышит» меня. Но ощущения были совсем иные. Этот зов исходил как будто из другого места, и в нем не было ярости. Не знаю, как объяснить.

– Ну, – пробормотал Кобб, – по крайней мере, теперь мы имеем хоть какое-то представление о том, что случилось с жителями этой планеты.

Он повел кружкой в сторону окна, и я встала рядом, чтобы посмотреть вниз, на Россыпь. Она казалась необитаемой, с этой поверхностью, превращенной в золу. А обломки разрушенных платформ на нижней орбите, возможно, появились после того, как до смерти перепуганные люди на планете стали стрелять в обступающую их сущность.

– Чем бы эта штука на записи ни была, – сказал Кобб, – она пришла сюда и… уничтожила все население планеты и платформ. Они назвали его делвером.

– Вы когда-нибудь слышали о нем? – спросила я. – Вы же знали о… глазах, которые я иногда вижу.

– Само слово «делвер» не слышал, – ответил Кобб. – Но у нас есть заветы, дошедшие до нас от наших предков. В них говорится о существах, следящих за нами из бездны, из глубочайшей тьмы, и о том, что следует избегать беспроводных коммуникаций. Поэтому мы используем радио только для самых важных военных каналов. Тот человек на записи сказал, что делвер пришел потому, что услышал их переговоры, значит это может быть как-то связано. – Кобб внимательно посмотрел на меня. – Нас предупреждали, что нельзя создавать машины, которые думают слишком быстро, и…

– И еще – что надо бояться людей, способных заглянуть в «нигде», – прошептала я. – Потому что они притягивают внимание этих глаз.

Кобб не стал возражать. Он попытался снова глотнуть кофе, но обнаружил, что кружка пуста, и недовольно заворчал.

– Думаешь, та штука из записи как-то связана с глазами, которые ты видишь? – спросил он.

Я судорожно сглотнула:

– Да. Это они, Кобб. Существа, которые смотрят на меня, когда я использую свою силу, и эта штука с шипами, что появилась на видео, – одно и то же. Тот мужчина говорил что-то насчет их цитощита. Это слово похоже на «цитоник».

– Может быть, какой-то щит, не позволяющий врагам слышать или находить цитоников этой планеты, – предположил Кобб. – И он не справился. – Адмирал вздохнул и покачал головой. – Ты видела те новые линкоры?

– Да. Но ведь платформы защитят нас от бомбардировки, правда?

– Возможно, – сказал Кобб. – Часть этих систем по-прежнему работает, но на остальные положиться нельзя. Наши инженеры считают, что на некоторых из тех дальних платформ установлены средства противодействия бомбардировкам, но точно мы не знаем. Я не уверен, что мы можем позволить себе роскошь беспокоиться о делверах, глазах и всем таком прочем. У нас есть более насущные проблемы. Креллы, или как там они называются на самом деле, не прислушаются к нашим просьбам прекратить атаки. Их больше не волнует, выживет ли кто-то из людей. Они полны решимости истребить нас.

– Они боятся нас, – сказала я.

Когда мы с М-Ботом шесть месяцев назад украли информацию с их станции, это стало для меня самым большим и самым неожиданным открытием из всего, что я знала о креллах. Они держали нас тут не из враждебности, а потому, что искренне боялись людей.

– Боятся или нет, но они хотят нашей смерти, – ответил Кобб. – И если мы не найдем способ летать между звездами, как они, мы обречены. Никакая крепость, какой бы могучей она ни была, не может держаться вечно, особенно против такого сильного врага, как Верховенство.

Я кивнула. Это был главный принцип тактики боя – всегда иметь план отступления. Пока мы заперты на Россыпи, мы в опасности. Если мы сумеем выйти в космос, у нас появится масса вариантов. Бежать и где-нибудь спрятаться. Найти другие человеческие анклавы, если они существуют, и попросить о помощи. Напасть на врага, вынудив его обороняться.