За гранью грехов - Лана Мейер

– Какие люди. Горячая соска Кинга собственной персоной, – меня едва ли не рвет от мерзкого голоса, в котором я узнаю одного из дружков Роберта.

Майкл Доминго – один из магнатов его ближнего круга.

– Что ты тут ищешь, девочка? – похотливым тоном выдыхает он, дергая меня на себя.

– Отпусти меня! – истошно требую я, отчаянно осматриваясь в поисках камер и охраны. Но их будто след простыл. Хотя, готова поспорить, что видела их в холле еще пару минут назад и чувствовала себя в безопасности.

– Нет, милая. Ты слишком много хочешь, рыбка. Раз заплыла в сеть – будь готова стать ужином рыбака, – хрюкнув, шутит Доминго, обнажая свои белоснежные и карикатурные виниры. – Ты думаешь я упущу возможность поразвлечься с маленькой соской Роберта за закрытой дверью? – наконец, в конце холла я замечаю мужчину, напоминающего мне секьюрити. Набирая воздух в уставшие легкие, собираюсь закричать, но Майкл успевает заткнуть мне рот свое потной ладонью, от которой несет туалетным дерьмом.

Боже. Меня сейчас вывернет прямо в нее, если он не уберет свою мерзкую клешню подальше от меня.

Но убирает он ее, только лишь тогда, когда толкает меня в ближайшую VIP комнату.

Мой личный кошмар возвращается. Стоит лишь высунуть голову из песка – и я магнитом притягиваю к себе манипуляторов, психов и насильников.

Я и пикнуть не успеваю до того, как мужчина грубо хватает меня за волосы и нагибает вниз. Бросает на колени и ладони, заставляя приземлиться в позе на четвереньках. Внутренности обжигает адским пламенем, наполненным агонией и обидой. Как бы я хотела стать огнем и сжечь его член, если он посмеет им ко мне прикоснуться. Слезы предательски увлажняют глаза, когда его потная ладонь касается мое задницы, отвешивая самый унизительный шлепок в моей жизни.

– Всегда хотел тебя оттрахать, – я пытаюсь встать с пола, вырваться и убежать, но это приводит лишь к тому, что Майкл толкает меня на кровать. Теперь я уже могу разглядеть мерзкое выражение его лица, охваченное похотью и больным вожделением. В блеске его глаз я вижу то, что каждый раз отражалось во взоре Роберта – одержимость.

– Ты была такая уникальная. Он Боготворил тебя, ты знаешь? Он очень обрадуется, когда узнает, что ты вернулась, – под музыкальное сопровождение позвякивающей пряжки ремня, пыхтит Доминго.

Боже, еще чуть-чуть и меня стошнит. Слезы уже не слегка увлажняют веки, а текут по щекам беспрерывными реками. Любое мое сопротивление встречается со силой жирного Доминго. Я со своим весом в сорок пять килограмм просто не в силах оказать ему должный отпор.

– Заткнись! Отпусти меня. Он отрежет тебе член, если узнает, что ты меня трахнул, – пытаюсь вразумить Майкла я и любым способом остановить действия, которые он явно намерен со мной совершить.

– Я под кайфом, детка. Мне плевать. Пусть отрезает. Хочу посмотреть на его лицо, когда он узнает, что мой член был в тебе, – расплываясь в удовлетворенной улыбке, он широко разводит мои ноги. Толкается тазом, вжимаясь в развилку между ними. Я беспощадно царапаю его лицо, но все тщетно: Майклу не составляет труда заломить мои запястья над головой и пригвоздить меня к матрацу.

Это все происходит со мной. Снова. Из-за Дэниела. Нет в мире слов, которые бы описали мою к нему ненависть.

Мысленно я уже попрощалась со своей честью и достоинством (ах, а они у меня остались? ), когда почувствовала, что от момента проникновения и насилия меня отделяют считанные секунды.

Губы Доминго настойчиво тянутся к моим и я намерена их искусать до крови. Да только его кровь фонтаном сама изливается на меня, сразу после характерного звука, напоминающего разрезание ножом живой плоти. Истошный крик вырывается из его рта вместе с алой рекой, водопадом стекающей на мою грудь.

От зловонного запаха багряной жидкости, созерцания мерзкой гримасы на лице Доминго и осознания всего треша, что происходит со мной прямо сейчас, я мгновенно вырубаюсь от ужаса.

– Он должен остаться в живых, – находясь в закрытом вакууме, слышу властный и ледяной голос Дэниела. – Доминго в больницу, а Эридой я займусь сам, – по коже бежит ток, от одного лишь представления о том, что мне снова придется остаться с ним наедине.

Больше всего на свете я хочу поставить его на место.

У каждого из нас своя одержимость, не так ли?

И больше чем в «sins», я нуждаюсь в мести. Но настолько тонкой и изощрённой. Напоминающей маленький осколок стекла, который никогда не будет заметен в моем ледяном блюде, что я подам семье Кинг на ужин. Однажды.

Глава 4

Дэниел

Прикладывая ключ-карту к датчику открытия своих апартаментов, плечом выталкиваю дверь вперед. Мои руки заняты Эридой, хотя я совершенно не ощущаю тяжести легкого тела на своих предплечьях, когда заношу ее в свое жилище. Старший секьюрити косится на меня с подозрением, но мне плевать. Один взгляд в его сторону – и он закрывает за собой дверь с другой стороны.

Я не только манипулятор, но еще и эмпат.

И в особо стрессовых для жертвы ситуациях, даже моей патологической тяге к чистоте свойственно вырубаться. Не спорю, желудок слегка скручивает от отвращения, когда я замечаю подсыхающие ручьи чужой крови на обнаженной коже Ри.

Меня защищает рубашка и перчатки. Прямого контакта с грязью нет.

А вот сознание то и дело озаряют флэш-беки. Картины из прошлого, так похожие на ту, что я вижу сейчас.

Это все уже было. В день, когда я направил одну из своих ползучих красавиц на отца, чтобы остановить экзекуцию Эриды.

Она уже истекала алыми каплями на моих ладонях.

Это было красиво. И отвратительно. Между совершенством и уродством любой ситуации лежит тонкая грань, на которой нам всем хочется балансировать. Иногда, это единственный способ ощутить себя живым. Для любого человека.

Эра никогда не поймет, зачем я все это делаю с ней. И прямых ответов она не получит.

Тем интереснее игра – смотреть, как жертва отчаянно пытается понять ее смысл. Выбраться из лабиринта. Над которым стоит просто взлететь.

С этой расчетливой и хищной мыслью, я опускаю спящую красавицу на свой белоснежный диван. Он проходит тщательную дезинфекцию утром и вечером. И после Ри, мне придется заменить несколько кожаных подушек.