Бездна Мурены - Михаил Сельдемешев

Запись № 19. Теперь или пан, или пропал. Если мой главный антагонист Повар клюнет на приманку для своих низменных инстинктов, пришедших на смену утраченному после анабиоза интеллекту, он временно станет моим союзником. Если же нет – я заполучу семерых злейших врагов. Противостоять им я не смогу. Да, я подготовлен лучше, чем кто-либо на Земле. Исключая этих семерых, которые мне ни в чём не уступают. Тогда останется опустить руки и просто наблюдать, как «Нулевой парсек», единственная надежда Земли, деградирует и дальше, озабочиваясь лишь едой, сном и пустой болтовнёй. В то время как Белая Мурена засасывает достижения цивилизаций в свою Бездну.

Глава VI. Ухабы галактики

В палату Повар вернулся совершенно другим человеком. На глазах изумлённых соседей он затанцевал по проходу между кроватями от выхода до стены и обратно, довольно что-то напевая себе под нос. Первым терпение лопнуло у врача Шлемофонцева:

– Не мучай – излагай! Какой-то новый укольчик выпросил?

Лыжников встал, подпирая стену и тяжело дыша, скрестил руки на груди, расплылся в улыбке и закатил глаза.

– Только представьте: будуар с ниспадающими шёлковыми занавесками, повсюду расставлены мягкие диванчики и кресла, огромные кровати с атласными простынями, горят свечи. – Андрей оглядел разинувших рты слушателей, убедившись в должном впечатлении от сказанного. – И в каждом мягком закутке этого райского уголка примостились нежнейшие создания женского пола, потомки Евы, изнывающие по греху. Их талии стянуты корсетами, грудь выпирает и вздымается от желания, они так долго не видели мужчин, что переполнены сладострастием…

– Э, завязывай, мы с Виталиком аж пропотели! – оборвал рассказчика Юрич. – Рисовать тебе голых баб всё равно не стану.

– Не надо их рисовать! Их надо пользовать! – Повар снова затанцевал по проходу. – Сегодняшней ночью вакханки к нашим услугам. Невинные и не очень, красивые и безобразные, в меру нормальные и совершенно безумные, но все стопроцентные женщины, дамы, гражданки. Кто пойдёт, кстати?

– Ну не ври, Андрюха! – истерично воскликнул Штурман.

Голосующая рука его непроизвольно вытянулась вверх, но он тут же смутился и поспешно опустил её.

– В женское отделение я не пойду. Нельзя. – Р-Нат потупил стыдливый взгляд.

Повар подсел к нему на кровать и приобнял за плечо:

– Идут все, даже Дипер. – Лыжников показал пальцем на Командора, который тут же натянул на глаза шапочку. – Ты же не хочешь, чтобы тебя считали ценителем мужских отделений?

Р-Нат отрицательно помотал головой:

– Нет – тебя! – он сбросил руку Андрея со своего плеча.

– На бабе прыгать – это почти как летать, – сострил Бортинженер. – А Русланчика от полётов укачивает.

По палате прокатился хохот. Повар снова возбуждённо заходил между кроватями. Р-Нат, неожиданно оказавшись в центре внимания, помрачнел.

– Но ведь нельзя же! – пытался он объяснить почти сквозь слёзы.

– Сегодня можно. – Лыжников поднял вверх указательный палец, заставив всех разом смолкнуть. – Наша оргия санкционирована лично Шуриком. Уж не знаю, что наш капрал наплёл ему, но Третий только что сам мне это подтвердил! Но кроме нашей палаты – чтобы никому ни звука!

Андрей поднёс к губам всё ещё вытянутый палец, после чего подошёл к довольно улыбающемуся Зениту и хлопнул того по плечу:

– Каков проныра, а? Кто бы мог подумать!

– А бухнуть там будет чего? – разнузданное воображение Шлемофонцева требовало большего.

– Виски, ром, коньяк, шампанское, – не моргнув глазом ответил Повар. – Всё, что только душе угодно.

– Гонево, но я иду. – Врач поднял руку. – Безухен де шлюхен!

– Идут все, – безапелляционно заявил Андрей. – Слышь, Бакровский, готовь свой пестик – тычинки ждут!

Он легонько пнул торчащую в проходе ступню двухметрового соседа.

– Не упрощай, Лыжников, – скривился Биолог. – Процесс скрещивания растений гораздо сложнее, чем случка у вас, животных.

– Всегда есть нюанс! – громко завопил Командор.

– А вот тут Дипер прав, – Повар многозначительно закивал. – Нюанс неизбежен.

Капрал понял, что пора присоединиться к обсуждению, и легонько кашлянул:

– Командор всегда прав. Бордель межпланетный: тычинки, хоботки и лапки у его прелестниц во всём их многообразии.

– Фу-у! Чё-то идти сразу расхотелось. – Шлемофонцев состроил кислую физиономию. – Ахтунг!

– Воистину ахтунг! – подскочил к нему Лыжников. – Примешь одну из своих пилюль, и тебя начнут возбуждать даже какие-нибудь…

– Саблезубые медузы с Красного Альтаира, – подсказал Зенит.

– Вот-вот!

– А нюанс-то в чём? – От внимания Юрича не ускользнул подвох в многообещающих речах Повара. – Поход к бабам не бесплатный?

– Что-то в этом роде, – кивнул Андрей, многозначительно поглядев в сторону Зенита. – Короче, мужики, нам до самого вечера придётся не мешать капралу бороздить просторы Вселенной на звездолёте. Причём не просто не мешать, а всячески содействовать его нелёгкой космической миссии.

В третьем отсеке бороздящего Вселенную звездолёта повисла тишина. Обитатели отсека недоумённо переглядывались и бросали пытливые взгляды то на Повара, то на капрала.

– Да ладно, – приободрил Лыжников соседей по палате. – Ради секса с достойной тётей я готов поверить во что угодно.

Он встал в проходе, взялся за спинки противоположных кроватей и принялся яростно их трясти.

– Мы скачем по космическим ямам и ухабам, прорываемся сквозь метеоритный поток! Выдержит ли титановая обшивка?

– Титановая не выдержит, – отметил Зенит. – А вот феррудиевая – запросто. Не говоря уж о том, что бортовой ИИ активировал силовое поле.

– И вот мы парим в невесомости!

С этими словами Лыжников принялся размахивать ногами, уперев руки в спинки кроватей, словно на спортивных брусьях.

– Не надо, меня стошнит! – Смуглое лицо Р-Ната приобрело зеленоватый оттенок.

– Крепись, салага. Через пару лет кувырканий по орбитам привыкнешь и не к такому. – Повар поднял ноги на «уголок» и замер в этом положении, побагровев от натуги.

– Да ты гимнаст, Андрюха, – усмехнулся Бортинженер. – Тебе не на взлётке – на арене цирка выступать.

Лыжников спрыгнул на пол.

– Не, Юрич, сегодня я астронавт, – с непривычки он тяжело дышал. – Орбитальный, мать его, кашевар.

Капрал встал и оглядел членов экипажа, довольно потирая руки: