Май. Дело Анны - Тимур Штоль

Благодаря отчиму, Лиза стала рано понимать, что есть такой тип людей, которым для счастья необходимо страдание. Для них любовь – это, прежде всего, муки ревности, а близость должна нести боль. Они избегают комфорта, теплоты и искренности. Ищут подчинения, зависимости и обмана.

Три года назад мать узнала про диагноз. С тех пор Лиза тщательно следила за своим женским здоровьем. Наблюдалась регулярно.

Мать тогда ушла из дома. Она приняла решение дожить отпущенное ей время вдали от семьи. Однажды все проснулись утром, а её в доме не оказалось. На столе лежала записка с просьбой о прощении. Её искали. Безуспешно. Через тринадцать месяцев пришло известие из одного уральского монастыря, что мать прожила там последнее время послушницей и отдала Богу душу. Была похоронена на монастырском кладбище по своему волеизъявлению.

Когда Лиза с отчимом стояли возле её могилы, Лиза не плакала. А отчим рыдал.

Квартира досталась им пополам. Но разъезжаться родственники не стали. Лизе было удобно и ничего не хотелось менять. Отчиму было страшно, и он хотел оставить всё как есть.

В год смерти матери Лиза поступила в институт. Сама. Без блата. На бюджетное отделение. Если бы не залетела тогда, всё бы продолжалось бедно, но ровно. А теперь они жили в нищете, на отцовскую пенсию. Втроём. Жить можно, но сложно. Поэтому теперь Лиза решила взять академический отпуск и попытаться заработать денег. Любым способом.

Девушка хотела быстро убраться из своего района. Он, казалось, весь пропитан весенней грязью и нищетой. У неё не было денег на такси, только немного, на пиццу или курицу из кулинарии. На такси их тратить не хотелось. Автобус не появлялся. Подкатившая вишнёвая пятёрка с кавказцем за рулём не вызвала в ней энтузиазма.

– Эй, красавица, давай подвэзу. Нэдорого возму, – заговорил джигит потрёпанных лет, опустив стекло со стороны переднего пассажира.

– Вали, бомбер. Денег нет, – Лиза отвернулась.

– Эй. Ты зачэм такая грубая? Я же тебе ничего плохого нэ сдэлал. Помощь прэдложил. Лиза отвернулась и пошла по обочине в обратную сторону от машины.

– Что за люди эта молодёжь? – беспомощно возмутился водитель. – Я ей в отцы её отца гожусь, а она мне «валы отсюда». А, уеду я из этой страны. Бездомные собаки лучше друг с другом разговаривают. А-а-а. – Он нажал на педали, вывернул руль и резко тронулся с места.

Лиза повернулась и видела в темноте ночи, как фигура водителя жестикулировала в автомобиле, пока не скрылась за поворотом, словно спорила сама с собой, доказывала, что лучше родной земли ничего не бывает. Девушка почувствовала неловкость, что с ней редко случалось. Обычно она не стесняла себя чужими эмоциями.

На этот раз возле неё остановился седан «ауди» A4 красного цвета.

«Ещё один – подумала девушка, – но у этого хотя бы тачка».

Как и минутами ранее, переднее стекло опустилось, в салоне включился свет. За рулём сидела женщина, лет тридцати пяти.

– Садись, подруга, подброшу.

Ничего особенного в её голосе не было. Во внешности тоже. Сорт монолица, с одинаковыми скулами, надбровными дугами и одутловатыми губами. Таких лиц стало полно на улицах городов с ростом кабинетов косметологии. Но Лизе тоже хотелось такое лицо. Оно автоматически переносило обладателя в верхние позиции среднего класса.

– Не стесняйся, – продолжала незнакомка, – Я не кусаюсь.

– У меня денег нет, – ответила Лиза, стараясь слегка улыбаться и надеяться, что разговор на этом не закончится.

– А я и не просила, – добродушно сказала хозяйка «ауди».

– И расплачиваться нечем.

Лиза постаралась придать лицу как можно больше наивности. Подняла бровки домиком и стала чаще моргать, как будто извиняясь.

– Меня Марина зовут. Садись.

Она щёлкнула центральным замком.

Лиза села в авто. Было удобно и мягко. Марина нажала кнопку подогрева сидения. Приятное тепло медленно разливалось по бёдрам. Ощущение комфорта чуть-чуть пьянило и вызывало лёгкую зависть.

– А я Лиза.

– Куда едем, Лиза?

Девушка указала адрес Бориса. Марина нажала кнопку аудиосистемы, и по салону поплыл неспешный Чилл Аут. Сорок минут можно было наслаждаться дорогой. Ночным городом за окном. Иллюминацией. Лиза подумала, что тоже сможет когда-нибудь стать владелицей такого автомобиля. А может, ещё круче.

Она снова набрала своего приятеля.

– Да, Борь, привет ещё раз… Ну, как договаривались… Хочу у тебя пожить… Он же неуёмный, папаша мой… Сын… Да с ним сын … Достали они меня оба. Один пьёт, другой орёт день и ночь… Ничего, у него теперь стимул появится… Ты же знаешь, он человек-то хороший.

Всё это время Марина слушала разговор, слегка улыбалась, слегка прищуривала глаза, слегка ухмылялась.

– Да, Бодичка, договорились. Я недолго. Пару недель. Целую. Э-э, что привезти? Нет? Ладно. До скорой. – Лиза убрала телефон.

– Если хочешь, кури. У меня можно, – услышала девушка голос Марины.

Марина нажала на кнопку стеклоподъёмника. Окно открылось. Прохладный ветер начала мая дунул в лицо.

– Мои можешь взять, – Марина указала пальцем на пачку Vogue рядом с рукояткой автоматической передачи.

Лиза достала из кармана рюкзака свою пачку и зажигалку.

– Как хочешь.

Девушка курила неспешно. Затягивалась глубоко. Она пыталась догадаться, чем Марина занимается. Главное, зачем она пригласила к себе в авто. Наверняка неспроста. Позовёт на панель? Может, стоит пойти? Если на панели можно подзаработать на подобную машину, то чем плоха такая работа?

– У тебя есть дети? – спросила Марина.

Лиза не ожидала этого вопроса.

– А ты откуда знаешь?

Марина хмыкнула.

– Подслушала только что.

– Ну, да. Точно. Есть один. А с какой целью интересуешься? – подозрительно спросила Лиза.

– Да так. Просто выглядишь хорошо, – ответила Марина и пожала плечами.

Лиза задумалась. Она чиркнула зажигалкой. Окно уже было закрыто. Огонёк горел. Пламя почти не колыхалось. Лиза смотрела на рыжее горячее пятно. Она ожидала продолжения разговора. Ей казалось, что встреча не случайна. Марина должна предложить ей что-то.

Огонь перегрел механизм зажигалки, и вращающий элемент выстрелил из пластмассового основания. Он отлетел в потолок, отрикошетил и попал Марине в правое бедро. Лиза вскрикнула от неожиданности. Марина поморщилась от боли, но продолжала вести машину.