Безмолвная - Ремигиуш Мруз

В первую минуту я был готов согласиться с ним, но, подумав, решил, что наихудшим является другое – сам факт, что кто-то, очевидно, прячет от меня правду.

Нет, не кто-то. Это сделала она.

А сейчас либо Ева, либо люди, которые над ней надругались, делали все, чтобы я не раскрыл того, что произошло в действительности после той кошмарной ночи.

– Ладно, – проговорил я.

Блиц наморщил лоб, вопрошающе взглянул на меня.

– Что касается Рейманнов, то я найму их, – заключил я.

– Видно, они и впрямь крутые профи, – уверенно сказал Блицкриг. – Я провел небольшой анализ в их среде…

– То есть?

– «Погуглил» их.

– Это не аналитический инструмент. Просто виртуальный поисковик…

– Не умаляй мощи этого устройства. Некоторые живут благодаря ему.

– Не умаляю.

– Взять хотя бы информационщиков. В девяноста девяти случаях из ста их перевес над обычными смертными заключается в том, что они могут быстро просматривать результаты поиска в «Гугле».

Блиц еще некоторое время распространялся насчет исторического значения союза двух аспирантов из Стэнфорда. Я полностью перестал его воспринимать, когда он стал утверждать, что нам уже с трудом верится в создание «Гугла» Пейджем и Брином… без помощи самого «Гугла».

Пока Блицер старался, как нанятый, видимо, справляясь таким образом с собственными эмоциями, я изучал дополнительные свидетельства того, что агентство «Рейманн инвестигейшн» действительно известно в своей среде, и снова стал слушать друга, лишь когда он дошел до конкретики.

– Впрочем, сам посмотри на результаты, – буркнул Блиц, заметив мою невнимательность. – В Приморье это известные люди. Активно занимаются благотворительностью, поддерживают местный бизнес и содержат два приюта для животных.

– Звучит подозрительно…

Блицер недоуменно вытаращился на меня.

– Если для тебя подозрительны те, кто помогает другим, то я не хотел бы смотреть на мир твоими глазами.

– Это как город, который несколько сукиных детей хотят уничтожить любой ценой. А все остальные с интересом приглядываются к ним и вместо того, чтобы препятствовать росту происшествий, жаждут, чтобы их, происшествий, было больше.

– Это уже больше относится к тебе.

– Хм, – хмыкнул я, не желая еще больше впадать в охватывающий меня пессимизм. – Что еще ты узнал о Рейманнах?

– Только то, что их анонимно поддерживают какие-то неправительственные организации.

– Так анонимно, что даже ты говоришь о них?

Блицер вздохнул, словно его угнетала мысль, что я воспринимаю его как какого-то адвоката дьявола.

– Инфу раскопали какие-то местные журналисты, но она не подтверждена.

– Так или иначе, но звучит это подозрительно, – повторил я и поднял руку, сдерживая его возмущение. – Думаю, что, вероятно, они не добились значительного успеха, а…

– Так ведь добились же! – возразил он.

– В детективной деятельности?

– Нет. Роберт Рейманн оставил службу, потому что получил в наследство много земли, на которой разместились несколько пристаней, пищевых производств и сельских туристических хозяйств. У его жены тоже была фирма, динамично развивающаяся на рынке недвижимости.

Чувствовалось, что Блицкриг неплохо подготовился. Он убеждал меня в решении моей проблемы и к тому же обещал заплатить за это.

Я понял, что не должен дольше сомневаться.

– О’кей! – произнес я. – Если ты готов дать мне деньжат, попробуем.

– Прекрасно! Тем более что я уже связался с ними.

– Что?

– Уже обсудил вопрос стоимости с Кассандрой. Исключительно приятная дама!

– Не удивлен.

Я представил себе типичную бизнесвумен, надежную жену местного магната. Кроме того, по сведениям Блица, они предпочитали уединение и редко показывались на публике, а потому представлялись мне этакой голливудской парой.

– Оплата будет договорная; Кассандра разъяснила мне, какие затраты могут потребоваться для проведения этого расследования.

– И? .. Сколько они хотят?

Блицер отмахнулся, демонстрируя нежелание обсуждать этот вопрос, но я понял, что цена значительно выше той, что фигурировала в прейскуранте.

– Ты должен знать: они берутся не за все дела, которые подвернутся под руку.

– Только за громкие?

– Нет. Я уже говорил тебе, что они – не сторонни-ки шоу.

Значит, они действуют как бы в тени? На самом деле, с точки зрения пиара это целенаправленная стратегия фирмы, которая должна выглядеть загадочно, воспринимаясь как противоположность частным детективам, постоянно мелькающим на телеэкранах, – тем, к которым обращаются в основном люди отчаявшиеся.

Вздохнув, я признал, что тоже отношусь к ним. Свидетельством тому – плачевная ситуация, в которой я оказался. Но если полиция не желает помочь, а доказательства исчезают быстрее, чем появляются, то что мне остается делать?

– У меня одно условие, – предупредил Блиц.

– Какое?

– Завалишься сегодня вечером.

– Что? Куда?

– Бл…, Вернер! Так говорят, когда приглашают к себе кого-нибудь. Ты и вправду не в курсах, как это бывает в приятельских отношениях?

Нужно ли было мне отвечать? Всего лишь десять лет назад я ничем не отличался от среднестатистического выпускника любого учебного заведения – все пять лет учебы сопровождались многочисленными развлечениями, и у меня не было никаких проблем с межчеловеческими отношениями. А сейчас я дошел до такой степени, что отказывался даже от виртуальных игр в режиме мультиплеера, предпочитая варианты лишь с одним участником…

– Завалишься – выпьем пива и всё обсудим.

– Сегодня? Вообще-то, я планировал…

– Что? ! Я сам должен упиваться до мертвецкого состояния?

«Да ты и так постоянно мне докучаешь», – подумалось мне. Но в конечном итоге у меня не было иного выхода, кроме как принять предложения Блицера. Ну и потом, может, я почувствую себя лучше… И, возможно, общими усилиями мы сложим всё в единое целое…

Упились мы в стельку. Час или два пили пиво, но это была только прелюдия перед переходом к более крепкому бухлу из холодильника Блица. Самым мощным «ядом» оказался джин с тоником. В общем, при таком коктейле, смешавшемся в наших желудках, мы могли успешно догоняться даже безалкогольным пивом.

Я проснулся, чувствуя себя в целом сносно, но вывод напрашивался сам – хмель еще не прошел и худшее по-прежнему маячило впереди. Я сполз с кровати в гостиной и побрел в зал.