Аполлон и Стикс - Ирина Алеева

На сайте интернет библиотеки вы можете начать читать книгу Аполлон и Стикс - Ирина Алеева онлайн бесплатно и без регистрации. Электронная (цифровая) литература удобна тем, что читать романы online с телефона можно абсолютно везде. Вы нашли версию издания Аполлон и Стикс, так как интересуетесь работами автора Ирина Алеева или жанром в стиле современная русская литература. Помимо чтения, книгу можно скачать в популярном формате fb2, перейдя на соседнюю страницу. Читайте актуальные новинки и скачивайте их на свои гаджеты.

Роман рассказывает о сплетении историй нескольких современных москвичей, чьи судьбы объединяет фигура главного героя, психотерапевта Александра Гречицкого. Личные кризисы нескольких персонажей встречаются и взаимонакладываются в кабинете психолога, как в алхимической реторте. Это роман о любви, о смерти и о жизни; роман о травме, и о том, как она влияет на выбор судьбы, на осознанные и неосознанные установки, на действия, которые ведут нас к развитию или к саморазрушению; о том, что способность осознавать и преодолевать критические моменты существования является, в конечном итоге, главным свойством здоровой психики.

В книге содержится нецензурная лексика.

Автор книги – практикующий психотерапевт, рассказывающий о специфике своей профессии и сопряженных областей медицинской науки с множеством ярких, аутентичных деталей, которые редко освещаются в художественной литературе. Роман содержит много подлинных подробностей, взятых из медицинской и психологической практики, и представляет собой редкий для русской литературы взгляд на профессию изнутри. Книга достаточно нова и в своем осмыслении психологии, и в раскрытии перед читателем интригующей, сложной профессиональной среды.

Комментарий Редакции: Я была первым человеком в Издательстве, которому посчастливилось открыть эту книгу и – поверьте – влюбиться в нее с первой страницы. Передо мной оказался многослойный и тщательно выверенный текст, в котором реальность и вымысел слились в унисон. Глазами главного героя, психотерапевта Алекса, читатель наблюдает за течением жизни пациентов, борьбой и бессилием, любовью и ненавистью. Перипетии судеб сплетаются воедино, краски сгущаются, и к концу романа уже читатель обнаруживает себя в виртуальном кабинете психолога. (Анастасия, продюсер RED).

1

Он уже давно находился в таком состоянии. Полуразрушенный, он прятался за обширным маскировочным полотном, на котором был изображен фасад старинного здания. Ветер трепал полотно, посылая волну по его многометровой поверхности, но не нарушал целостности покрова и не позволял досужему взгляду проникнуть внутрь, под обвалившуюся штукатурку, в пустые лестничные пролеты, за черноту зиявших оконных проемов. Единственным элементом конструкции, выступавшим из-под маскировки, была чердачная крыша с круглым окном, расчлененным фигурным переплетом на части в виде цветка с симметрично расположенными лепестками. Присутствие этого призрака в центре маниакально застраивавшейся Москвы, где едва ли не каждый месяц разгорались скандалы в связи со сносом очередного памятника архитектуры, являлось, очевидно, парадоксом теории вероятностей. Проезжая мимо, Алекс всегда обращал на него внимание. Пока дом стоял на прежнем месте, ожидая то ли уничтожения, то ли реновации, он чувствовал, что и ему в жизни можно было ничего не менять.

Сегодня дом особенно одиноко вырисовывался на фоне заунывной февральской слякоти. Часы показывали 14: 25, но солнце пряталось за облаками, и окружавший его урбанистический пейзаж был создан в строгой, приглушенной манере письма с преобладающим использованием таких материалов, как пепел и слезы ангелов.

В ожидании зеленого сигнала Алекс смотрел на декоративный занавес дома, выходившего прямо на перекресток. Природная склонность характера и профессиональная деформация, действуя сообща, заставляли его фантазировать, что находилось под ним, причем не только в будничной современной статике, но и в динамике исторической перспективы. Он ничего о нем не знал. Здание не было очевидной достопримечательностью. Чья-то усадьба, может быть, доходный дом. Давались ли там балы, плелись ли государственные интриги, планировались ли убийства? Кто встретил там любовь, а кто разгадал, наконец, секрет устройства вселенной? Чего дом не увидел до сих пор и кого он ждет до последнего вздоха, пытаясь удержать биение жизни в полуистлевшем теле? Светофор распахнул зеленый глаз, и Алекс двинулся вперед, бросая взгляды на дом в зеркало заднего вида.

Рискуя опоздать к клиенту, он свернул с Верхней Сыромятнической на Земляной вал и поехал к офису длинным путем.

“Депрессия, как и было сказано”, – услужливо подсказал внутренний знаток МКБ-10 [4 - Международная классификация болезней 10-го пересмотра. ].

Ему не хотелось покидать комфорт салона, выбираться из знакомой скорлупы в пронизанную ветром действительность общего пользования. Круговая дорога, подобно змее, кусавшей себя за хвост, очерчивала таившийся за границами сознания хаос.

В пятницу, впрочем, его настроение всегда улучшалось. Развернуться у Курского вокзала удалось быстро. На Воронцовом поле от Французского института под колеса едва не кинулись две девицы в коротких шубах с одинаковыми парами длинных тонких ног, затянутых в высокие сапоги. Алекс въехал во двор, открыл шлагбаум и припарковался ровно без десяти три.

Внешний мир встретил его холодом, криками детей и привычными выбоинами под ногами.

* * *

– Это странный дом, – говорил Кирилл. – Недостроенный, без крыши. В окнах нет стекол, одна стена ниже другой. Честно говоря, есть ощущение, будто его строят так долго, что он уже начал разрушаться в процессе. Понимаете, о чем я говорю?

– Вам кажется, что я не понимаю? – спросил Алекс.

– Да нет, – засмеялся Кирилл, – это просто слово-паразит. Я постоянно его использую, вы же знаете.

– Знаю. – Алекс кивнул.

Его разговор с Кириллом продолжался уже три года. Когда Кирилл впервые пришел к нему в кабинет и сел в клиентское кресло, он сказал:

– Я хочу кое-что для себя прояснить, понимаете?

С тех пор он так заканчивал почти каждую фразу.

– Что вы хотите прояснить? – спросил тогда Алекс.

– Ну, понимаете, я родился в определенной среде. У меня было ужасное детство. Денег не было вообще. Из-за них постоянно скандалили. Нам ничего не покупали. Отец пил запоями. Когда пил, всех бил. Мать бил, сестру бил, нас с братом бил. Мы от него под кроватью прятались, но он находил, понимаете?

– Понимаю, – сказал Алекс, представив себе ребенка, которого таким образом нашли.

Кирилл в тот момент посмотрел на него с интересом и сообщил:

– Вот поэтому я к вам и пришел. У вас тут много фриков. – Заметив его удивленный взгляд, он объяснил: – Ну, всяких идиотов, вроде меня, которые вам всякую жесть рассказывают. Поэтому вы удивляться не будете. А нормальным людям я не могу это рассказать.

– Нормальным не можете? – улыбнулся Алекс.

– Нет. – Кирилл энергично помотал головой, не заметив повода для иронии. – Не могу рассказать, как я рос. У нас двухкомнатная квартира была. Отец почти каждый вечер ее разносил. Ломал что-нибудь. По ночам начинал ругаться иногда. Уже уснешь и просыпаешься от того, как они с матерью в другой комнате дерутся. Сестра бежала соседей на помощь звать. Брат младший орал от страха. Я их разнимать пытался и все время чем-нибудь получал. Кричал, что убью его, потом меня все за руки держали. В общем, жесть, говорю вам. Приличным людям такого не скажешь, понимаете?

– Понимаю, – подтвердил Алекс. – А почему мне решились рассказать?

Кирилл посмотрел на него с удивлением.

– Ну, вы врач, – сказал он. – Психиатр. Вы еще не такое видели. А обычные люди не видели. Они едут себе в машинах за пять лимонов и живут в стерильных хоромах со слугами. Такие, как я, для них мельче таракана. Они даже не заметят, если меня раздавят.

Алекс порадовался обилию образов и решил вернуться к запросу.

– Вы сказали, что хотели что-то для себя прояснить, – напомнил он.

– Да, хочу, – живо подтвердил Кирилл. – Понимаете, я решил, что больше в моей жизни жести не будет. Давно решил, не сейчас. Я закончил школу без троек, поступил в университет на исторический. Туда конкурс был поменьше. Я хотел на экономический, но боялся, что не пройду. Там все по блату учились. Потом познакомился с одним парнем. Долго объяснять, но, в общем, он мне предложил в Москву переехать. Ему родители квартиру здесь купили, но боялись его одного отпускать, чтобы он от рук совсем не отбился. Молодые же. Короче, меня взяли к нему чем-то вроде няньки. Я очень положительный был, послушный, маме его нравился. И вот мы с ним стали тут жить на Кантемировской, тоже в двух комнатах, и я за ним как бы присматривал.