Первая, последняя любовь - Татьяна Оболенская

– Нормально, – неопределенно проговорила Вика, – бывает и получше.

– Нет, ну ты не права, – обиделась Светка за «своего» адвоката. – Он просто супер.

– Уже твой? – насмешливо перебила ее Вика. – Не рано ли? Он знает, что уже твой?

– Не придирайся к словам, – обиделась Светка. – Он так на меня смотрел! Я ему понравилась, это точно!

– Ага! – хмыкнула Вика. – Держи карман шире! Он клеит на всех студенток одинаково, своими серыми глазами, – тут же вспомнились эти удивительные глаза.

– Ты права, – задумчиво проговорила Светка, – глаза у него красивые, обалденные просто и сам он обалденный.

– Я не сказала, что у него красивые глаза, – нахмурилась Вика, чувствуя, как кровь приливает к щекам, – я сказала только, что они у него серые. – А ведь действительно красивые, очень красивые, – неожиданно подумала она и покраснела.

– А…, покраснела, – хлопнула в ладоши Светка, – значит, он тебе тоже понравился. Он не может не нравиться!

– Ничего подобного! – возмутилась Вика. И неожиданно поняла, что подруга права, на все сто! Этот чертов адвокат ей ужас, как понравился. Вот именно с таким, как он она всю жизнь и мечтала закрутить роман со всеми отсюда вытекающими. Лика, например, простилась со своей девственностью три года назад. И теперь меняет мужиков, как перчатки, периодически посмеиваясь над своей правильной сестрой, отстающей в этом смысле от нее. У Лики мужики надолго не задерживаются, хотя последний, кажется, задержался. Лика с ним уже полгода. Вспомнив про сестру, Вика быстро попрощалась с подругой. Пора домой. Если вечером выступать в клубе, нужно немного разогреть мышцы. У них с Ликой дома есть «станок», остался еще от бабушки. Она долго, лет до шестидесяти, несколько часов в день проводила у «станка». Уже дома Вика немного порастягивалась, нашла в интернете ролик с гоу-гоу и врубила громкость на полную. Она танцевала и смотрела в зеркало напротив, и ей нравилось то, что она делает. Ярко, страстно, необыкновенно. Просто здорово! Может тоже попробовать подрабатывать в клубе, пока каникулы? Хотя, какие каникулы! Через несколько дней должна начаться практика. И Вишняков обещал пристроить Вику в какую-нибудь адвокатскую контору. И деньги будут какие-никакие, и опять же практика по своей специальности. Хотя Вику больше интересуют различные расследования. Она даже подумывала после университета пойти работать в полицию, если возьмут, конечно.

Глава 2

Никита Алексеевич Туманов – вполне успешный московский адвокат, можно сказать из династии адвокатов. Алексей Алексеевич Туманов, отец Никиты, известный адвокат, когда-то преподавал в МГУ. Немало юристов, чьи имена у всех на слуху, прокуроров, следователей, адвокатов вышли из этого вуза и не раз вспоминали Туманова добрым словом. Никита был ребенком от второго брака. Первая жена Алексея Алексеевича Туманова умерла от онкологии, оставив ему пятилетнюю дочь – Полину. Погоревав года три, он женился на своей студентке, замечательной девушке Любочке с удивительными серыми, искрящимися глазами. Люба искренне полюбила Полину и никогда не делала разницу между своим сыном Никитой и падчерицей. Сам Никита тоже любил старшую сестру, хотя иногда не понимал некоторые ее поступки, например, замужество. Поля встречалась с одним парнем, а замуж вышла за другого. Но кровь не водица! За Полину Никита порвал бы любого. Полина была замужем почти двадцать лет. Ее мужа, Антона Викторовича Ткаченко, Никита терпеть не мог. Чувствовал какую-то фальшь в его отношении к Полине. Плохо они жили. Никита, как взрослый мужик понимал, что Антон изменяет Поле, хотя доказательств у него не было. Но для Никиты достать их было плевое дело, при его связях-то. Просто не хотел. В конце концов, пусть сами разбираются в своих отношениях. Сам Никита, в свои тридцать три года был не женат, и в ближайшем будущем не собирался менять свой статус. Постоянной девушки у него не было, не хотел длительных, серьезных отношений. А может быть, он еще просто не влюбился? Ой, ну, какая любовь в тридцать с лишним лет! Хотя, сегодня у него прямо на экзамене случился самый настоящий «стояк». Это когда вошла та красивая студентка с синими глазами, Ладынина, кажется. Прямо кровь забурлила, дыхание перехватило, стоило ему только взглянул на ее сочные губы, которые сразу захотелось поцеловать, приоткрыть их и внедрить свой язык поглубже ей в рот, переплести с ее языком, чтобы почувствовать ее вкус. Он усмехнулся. А она, кажется, испугалась его, а потом ей стало стыдно, за то, что незаслуженно получила пятерку. Маленькая глупышка! Он бы поставил ей десятку, только бы она позволила залезть к ней в трусики. Телефонный звонок прервал его размышления. Звонил отец. По голосу Никита сразу понял, что-то случилось.

– Да, отец, – отрывисто проговорил Никита. Почему-то он подумал, про маму, и сердце сжалось.

– Полины больше нет, – хрипло проговорил отец, – приезжай.

Отец уже положил трубку, он, очевидно, не мог говорить.

Никита держал трубку в руке и переваривал услышанное.

– Полинки нет? – пронеслось в голове у Никиты. Но это невозможно! Ей всего сорок лет. Она здоровая, совсем еще молодая женщина. Автомобильная катастрофа? Возможно. Нужно ехать к отцу.

Никита быстро собрался и поехал к родителям. Они уже пять лет жили за городом, в ближайшем Подмосковье, тридцать минут на машине, если нет пробок. Сегодня пробок не было, и Никита добрался довольно быстро. Дверь ему открыла мама. Лицо заплаканное, удивительные, искрящиеся серые глаза, такие же, как у Никиты, потухли, как будто внутри выключили лампочку.

– Сын! – мама бросилась ему на грудь и расплакалась. – Никитка, Поли нет! Это невероятно! Да что? Почему?

Никита обнял маму. Какая же она стала маленькая по сравнению с ним. Когда-то мама наклонялась, чтобы его поцеловать, теперь наклоняется он. Он должен что-то сказать, утешить маму. Но он молчит, в горле ком.

– Никита, зайти в кабинет, – прозвучал суровый голос отца.

Он стоял в дверях и смотрел на сына. В его глазах сквозила неприкрытая боль.

Никита осторожно освободился из маминых объятий и проследовал за отцом. Отец предусмотрительно закрыл дверь кабинета, сел в кресло и кивнул Никите, приглашая сесть напротив. Никита не торопил отца, знал, тому сейчас тяжело говорить. Отец кашлянул и взглянул на сына хмурым взглядом.

– Ее убили!