Специалист по выживанию. Том 1 - Олег Волков

Верблюд насупился. О последнем обстоятельстве можно было бы и не упоминать лишний раз.

– Впрочем, всё не так уж и плохо, – торопливо добавил Николай Павлович. – Есть надежда, что так или иначе вы сумеете уйти в игру. А в более продвинутой «Другой реальности» местные врачи сумеют вас излечить.

– Тоже вариант, – Верблюд нехотя кивнул. – А в чём подвох? Ну, кроме жажды и бесполезного яда. Он должен быть. Такие знания, такие «плюшки», просто так и на блюдечке? Не верится.

– Верно, – Николай Павлович усмехнулся. – По этому поводу Виант Фурнак высказался очень точно: «Ценные знания никто просто так на блюдечке с голубой каёмочкой не принесёт. Наоборот – их нужно заработать потом и кровью, буквально выцарапать. И вовремя унести ноги».

Николай Павлович на мгновенье замолчал, а потом разом выпалил:

– В «Другую реальность» игрок попадает накануне самой настоящей глобальной ядерный войны.

– О, господи! – Верблюд резко выдохнул.

От такой новости аж мороз по коже. Слава богу, в родной реальности Холодная война так и не переросла в Третью мировую. Пусть сейчас на мировой арене творится чёрт знает что, одна война в Сирии чего стоит, но, по крайней мере, «ядерные грибы» до сих пор не выросли. Что в Рязанском воздушно-десантном училище, что позже в различных частях, Верблюду приходилось регулярно учиться и учить других как пережить ядерный удар, а так же последствия применения всех прочих видов оружия массового поражения. Но всегда и везде в глубине души жила надежда, что все эти знания и навыки так и останутся невостребованными. А тут…

– Что? – Николай Павлович усмехнулся. – Только что пожалели о содеянном?

– Скажем так: – Верблюд кисло улыбнулся, – я даже не думал, что мне выпадет шанс сдохнуть от лучевой болезни под радиоактивными развалинами. Я всего ожидал, но чтоб такое! – Верблюд пожал плечами.

– Это верно, – Николай Павлович усмехнулся. – Зато вам не придётся прыгать с головой в тёмный омут. Вы узнаете о «Другой реальности» всё, что нам удалось выжать из Вианта Фурнака. А выжать нам удалось очень даже много чего. Его допрашивали опытные дознаватели. Для полной надёжности, были применены специальные средства и гипноз. По крайней мере, Виант Фурнак рассказал всё, что знал, причём честно. Главное, месяцев за шесть вы выучите дитарский язык.

– Может быть даже быстрее, – заметил Верблюд. – Кроме английского, я в совершенстве владею арабским, пушту, фарси. В принципе, смогу объясниться на тайском и мандаринском.

– Очень и очень на это надеюсь, – Николай Павлович склонил голову. – В принципе, Геннадий Григорьевич, у вас имеется свободный день. Точнее, полностью свободная вторая половина дня. Если хотите, то можете отдохнуть. Так сказать, прийти в себя после долгой и нелёгкой дороги. Там, – Николай Павлович скосил глаза, – принять душ, ванну. Иллионора Андреевна, так сказать, составит вам компанию.

– Шутить изволите, – Верблюд печально рассмеялся. – Отдохнуть можно, только смысла нет. Да, физически я чувствую себя неважно, зато куда уж основательно выспался. Мне удалось подремать ещё в транспортном самолёте. Не говоря уже о снотворном по пути до «Синей канарейки». Будет лучше, если занятия начнутся прямо сейчас. Да и, – Верблюд отвёл глаза, – признаться, любопытство распирает.

– Великолепно, – Николай Павлович выпрямился на табуретке. – Учить вас дитарскому языку будет Илья Моисеевич Шантыгин, наш штатный лингвист. Заодно он познакомит вас с миром «Другой реальности». Ноутбук я оставляю, он вам потребуется. Если вопросов больше нет, то, – Николай Павлович поднялся с табуретки, – разрешите откланяться.

– Пока вопросов нет. Но, боюсь, будут.

– О-о-о, по этому поводу можете не беспокоиться, – Николай Павлович подхватил с пола чёрный дипломат, – мы с вами ещё увидимся, причём ни раз. Доброго вам здравия и не падать духом.

– И вам всего наилучшего, – в ответ Верблюд склонил голову.

Дверь за Николаем Павловичем тихо закрылась. Верблюд аккуратно переложил ноутбук на прикроватную тумбочку. Что можно сказать? Верблюд откинулся на подушку. Сбылась мечта идиота. Растерянность, самая настоящая растерянность охватила его с ног до головы. Типичный конфликт между горячей душой и холодным разумом.

Холодный разум предупреждал-предупреждал, предупреждал-предупреждал, что без подлянки, без подлой и грязной подлянки, обойтись решительно невозможно. А горячая душа один хрен, вопреки всем логическим выкладкам и рассуждениям, надеялась на чудо. За долгую службу в ВДВ Верблюд привык рисковать, причём не деньгами, а собственной жизнью. Но! Одно дело, когда риск, пусть даже огромный, худо-бедно можно просчитать, и совсем другое, когда от тебя лично ничегошеньки не зависит. Ну не захочет эта инопланетная хрень исцелять его да так и оставит в том самом Стартовом меню с парализованными ногами на верную смерть. Не захочет, и ничегошеньки с этим не поделаешь.

Самое тяжкое бремя для инвалида – собственная беспомощность. Верблюд даже самостоятельно в туалет сходить не может. Если в Стартовом меню он и в самом деле останется инвалидом, то это ещё полбеды. Гораздо хуже, если ни одна из ампул с ядом не сработает, или их не будет вообще. Тогда каким-то образом всё же придётся добраться до «малахитового компьютера» и нажать на те самые кнопки наугад. Само по себе такое действие будет крайне проблематичным. А потом его будет ждать «Другая реальность». А где гарантия, что его, пришельца хрен знает откуда, будут лечить? Может статься, что его отправят в виртуальный аналог «Липок». И тогда ему до конца жизни так и придётся лежать на кровати, кататься на инвалидной коляске и писать в утку? Хотя нет, даже этого может не получится. Ядерная война унесёт миллионы жизней. Если у здорового человека всё же есть шанс пережить её, то у прикованного к постели инвалида – без вариантов. Это точно. Да-а-а… Верблюд тяжко вздохнул, поздно пить боржоми…

Шорох входной двери словно спасение свыше. Верблюд поднял глаза.

– Добрый день. Меня зовут Илья Моисеевич Шантыгин, – незнакомец аккуратно закрыл за собой дверь. – Дабы на корню пресечь крайне неприятные для меня расспросы, сразу сообщаю: да, мой отец еврей, а мать – русская. Может быть вы и примите меня за еврея, однако настоящие евреи меня за своего так и не приняли. Не помогло даже обрезание. И хватит об этом!

Левая рука очень вовремя приподняла верхний край одеяла, Верблюд едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Вот он личный маленький комплекс. На вид Илье двадцать шесть лет, может быть двадцать восемь. Лицо, а нос в особенности, самое что ни на есть семитское. Но Илья прав: у евреев национальность передаётся по матери, а не по отцу. Для настоящих евреев он и в самом русский.