Куриный бульон для души - Эми Ньюмарк

Когда я приехала к ней в гости для знакомства, то спросила, какая «вещь» для нее самая ценная, и она отвела меня в столовую, указала на огромный шкаф из красного дерева, который вмещал в себя английский фарфор на сорок восемь гостей. «Видишь, моя дорогая, – говорила она мне, – как же я могу оставить мой дом? Ни одно место, кроме моего шкафа, не сможет вместить в себя мой английский фарфор». Глядя на него, я была вынуждена согласиться. Сияя в солнечном свете дня, шкаф казался даже больше, чем моя гостиная!

Затем она пустилась в воспоминания о том, как здесь проводились вечеринки, обеды и другие торжества, и каждый раз она использовала английский фарфор из этого шкафа. Должна признаться, в тот момент я понимала ее. Не имело никакого значения, что последний званый ужин она устраивала тридцать пять лет назад, а английский фарфор использовался по назначению последний раз еще в те времена, когда Белый дом был резиденцией Рональда Рейгана. Она потеряла слишком много: мужа, детей, друзей, свое здоровье и красоту, и поэтому этот фарфор и этот шкаф – чуть ли не единственные свидетели ее блестящей жизни.

Как-то раз один мой хороший друг-психотерапевт сказал: «Когда ко мне приходят пациенты и говорят, что не могут перестать думать о том, что я называю «голубыми слонами», я понимаю, что не могу просто посоветовать им перестать. Даже если их «голубые слоны» причиняют им невероятную боль, разум не может работать по-другому. Чтобы повлиять на него, я должен дать им то, что называю «розовым жирафом» – принципиально иное, позитивное, то, что может вытеснить «голубого слона».

Всю следующую неделю я думала о «голубых слонах», «розовых жирафах» и моей девяностолетней Рапунцель, заключенной в своей «Викторианской башне». Приближался День благодарения, в нашем пансионате планировался праздничный обед для постояльцев, и меня внезапно озарило. Я могла использовать ее опыт в проведении подобных мероприятий, ее советы по выбору праздничного оформления, меню и музыки. По сути, это и был «розовый жираф».

К моему удивлению, она с радостью согласилась помочь, приезжала на такси каждый день и с энтузиазмом подключилась к организации праздника. Получилось одно из самых великолепных и пышных мероприятий, которые мы когда-либо проводили, ведь Рапунцель продумала каждую деталь.

Когда праздники закончились, она приходила по выходным в наш Клуб по интересам и я, как бы между прочим показала ей просторную комнату с великолепным видом из окна. Ей понравилась и комната, и персонал, она с удовольствием общалась с постояльцами и принимала участие в различных играх и развлечениях, но каждый вечер вызывала такси и уезжала домой.

Мне понадобился год, чтобы убедить ее наконец покинуть свою «Викторианскую башню». И я никогда не забуду того разговора:

– Барбара, скоро новый День благодарения, и мне, безусловно, нужно больше времени для организации, чем ты выделила мне в прошлый раз. Чудо, что я вообще успела хоть что-то сделать, чтобы спасти ваш праздник. Но в этот раз все будет гораздо лучше. И масштабнее. По поводу масштаба не переживай, моего фарфора хватит на 48 человек! Только у меня маленькая просьба: пожалуйста, пусть сотрудники столовой найдут постоянный дом для моего фарфора, так как после званого обеда мы с ним оба переезжаем к вам.

Барбара Дейви

Погорельцы

«Чем меньше ключей на вашей связке, тем больше перед вами открытых дверей».

    Алекс Морритт

Мы стояли посреди нашей гостиной, обескураженные поставленной задачей: отсортировать наши обугленные вещи. Накануне вечером, вернувшись от друзей, мы обнаружили две пожарные машины и «Скорую помощь» перед своим домом. Пожарный сказал, что не знает, как начался пожар, но, к счастью, наш сосед позвонил 911, так что стены и крыша не пострадали. Мы оставили окна дома открытыми и поехали в отель, чтобы провести там остатки бессонной ночи.

– С чего начнем? – спросил Эд.

– Давай начнем выбрасывать вещи в эти мусорные пакеты, – отважилась я. – Если нам попадется что-то, что еще можно спасти, можно вынести это на крыльцо.

Я разорвала упаковку с мусорными пакетами и передала один Эду. Надела одноразовые перчатки и подобрала то, что осталось от нашей фотографии с отпуска на Гавайях. Как я могла выкинуть это? Эд едва смотрел на то, что складывает в свой пакет.

– Может быть, мы должны пройти через это вместе? – спросила я.

– Дорогая, так это займет в два раза больше времени.

Он посмотрел на меня взглядом «пожалуйста, контролируй себя», который я получала от него несколько раз на протяжении нашего двадцатилетнего брака. Обычно за этим следовал комментарий, что я веду себя как моя мама.

– Хорошо, ты прав, – согласилась я и вернулась к работе в своем углу комнаты, стараясь не съеживаться каждый раз, когда приходилось отправлять что-то в мусорный пакет.

Он не понимал меня. Наш дом был для меня источником гордости на протяжении многих лет. Как будто идеальный дом априори означал идеальную жизнь.

На деле же моя реальная жизнь была далека от той, которую я планировала. У нас был фарфор и столовое серебро для изысканных вечеринок, которые мы никогда не устраивали. Две дополнительные спальни для детей, которых у нас никогда не было. Неожиданно я поняла, как много лет потратила на подготовку к жизни мечты, которая так и не сложилась. Я начала плакать.

– Милая, мы с этим справимся, – утешал меня Эд. – Подумай, как нам повезло, что нас не было дома, когда это произошло. А вещи можно заменить.

Муж поцеловал меня в лоб и осторожно взглянул на меня, – ему всегда было некомфортно, когда я плакала. Я успокоилась, и мы продолжили работу до самой поздней ночи, а затем поехали обратно в отель, где решили остаться, пока все не отремонтируем.

Наш дом был раз в 8 больше, чем номер, который мы снимали. Впервые за многие годы мы делили одну ванную комнату на двоих.

В нашем доме у Эда был его «уголок», где он мог проводить время за своими занятиями в полном уединении, а у меня – ну, наверное, это был весь остальной дом. Зачастую после работы и на выходных мы проводили время по отдельности, встречаясь лишь под конец вечера, когда наступало время идти спать. В доме с четырьмя спальнями было довольно-таки легко проводить время раздельно, но жизнь в одной крошечной комнате полностью это изменила.