Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Тамара Вепрецкая

– Да нет. Послушай, Коль, может, конечно, я схожу с ума. Но твой приятель Леонардо сможет подтвердить мою историю.

Леонардо Гарсия, мексиканский археолог и хороший знакомый Николая Быстрова, по его же рекомендации встретил Игоря Ветрова в аэропорту города Паленке и провез его на своем автомобиле в качестве сопровождающего с обзорной экскурсией по городищам майя от Паленке до Тулума, где и сдал его с рук на руки самому Николаю.

– Что случилось, Игорь? – потребовал Быстров, изнывавший от нетерпения.

Игорь рассказал, что почти с самого начала поездки по Мексике он почувствовал, что находится под постоянным наблюдением. Подозрения переросли сначала в легкое волнение, а потом в тревогу. Драгоценный сосуд, тщательно упакованный, находился постоянно при нем. Ни на секунду он не расставался с ним на протяжении всего путешествия. Когда тревога заполнила все его существо, она вылилась в уверенность, что древний сосуд могут похитить.

– И тогда я решил его спрятать. Я избавился от него в одной археологической зоне, когда вдруг понял, что мне не дадут покинуть это городище с сосудом, что, пока он при мне, надо мной занесен дамоклов меч.

– Игорь, тебе надо уехать домой вместе со мной! – вскричал Николай.

– Да не кипятись! Угроза позади, – впервые за последние полчаса улыбнулся Ветров. – Нет кружки – нет опасности. Пять дней я не ощущал никакой слежки.

– Но без кружки, как ты ее называешь, тебе нет смысла ехать в этот, как его там…

– В Кампече. Почему же? Я сегодня разговаривал с директором этой научной лаборатории сеньором Буеналусом. Завтра за мной пришлют машину, провезут еще по каким-то важным городищам, чтобы я окончательно проникся ценностью цивилизации майя, и целехоньким доставят меня на научную посиделку. Там я все расскажу ученым, и мы в сопровождении полиции вместе добудем кружку из укрытия.

Николай вдруг спросил:

– Почему же ты не обращался в полицию?

– А что бы я им предъявил: домыслы, чувства, нервы, психоз?

– Ты приехал с такой бесценной вещью. Почему же к тебе изначально не была приставлена охрана?

– Друг мой, это не имело смысла, – горячо заговорил Игорь. – Я ехал с частным визитом. О сосуде никто не знал. Твой приятель Леонардо не имел понятия, что в моем походном рюкзаке валяется такая драгоценность. Просто теперь сосуд некоторое время полежит в укромном месте. Давай по рюмашке за его целость, сохранность и научную ценность!

Николай недобро посмотрел на друга, покачал головой, разлил текилу по рюмкам и решительно проговорил:

– Поехали домой, Ветров!

– Нет! – отрезал Игорь. – Послушай, я не об этом сейчас. Я хочу тебе передать схему. Ну… набросал ее там, в городище… На всякий случай…

Николай взял протянутый ему листочек бумаги со странным рисунком и вопросительно посмотрел на друга.

– Городище я не стал записывать… На всякий случай… Так запомним, – произнес тот. – Хуш Те Тун Чикнаб. Я вот заучил. – И он несколько раз повторил неудобное для русского языка буквосочетание. – Я у Леонардо выспрашивал названия каждой археологической зоны. Он называл мне как современные, так и майяские названия… и даже перевод, если знал. Но название этого городища я спрашивал с особым пристрастием.

И Игорь снова повторил заковыристое слово.

– И что это значит? – отрешенно спросил Николай.

– Черт его знает. Смешно. Это значит – Три Камня у Смоляного Озера.

Утром следующего дня за Игорем Ветровым приехал молодой сотрудник Лаборатории майянистики в Кампече Антонио Льоса. Друзья обнялись на прощание. Николай Быстров отправился в Канкун.

Часть первая

Январь – март 2012 года

Глава первая

Коиштлауака

Уже затемно Александр Беловежский добрался до провинциального городка Ночиштлан, где его встретил сам босс Джордж Полонски. Можно было бы сказать, что от Мехико он протрясся в автобусе пять часов. Однако его основанные на фильмах представления как о латиноамериканских дорогах, так и автобусах оказались устаревшими. Вместо раздолбанной колымаги без дверей, с кучей латинов, висящих на подножках, он очутился в комфортабельном современном автобусе со всеми удобствами. И дорога изумительно гладкой лентой пролегла по инопланетной местности Мексики. Обозревая мелькавшие за окном ландшафты, молодой человек предался воспоминаниям.

В декабре прошлого, 2011 года он ворвался домой в радостном возбуждении.

– Все, семья, я еду в Мексику! – с порога брякнул он.

Родителям передалось волнение сына, и, как он и рассчитывал, они начали расспрашивать подробности.

– Я получил наконец письмо от Джорджа, взял разрешение в аспирантуре и благословение научника.

Американский университет Южной Каролины уже несколько лет организовывал археологическую экспедицию в районе Миштека Альта. Джордж Полонски, руководитель экспедиции, археолог и антрополог, известный в научных кругах как эксперт по мексиканским доколумбовым племенам штата Оахака, набирал интернациональную команду для очередного полевого сезона. Его приятель и участник одного из сезонов Дэн посоветовал ему пригласить русского паренька. Дэн познакомился с Александром Беловежским в Москве на конференции в Мезоамериканском центре, и тот сразу понравился ему своими горящими глазами и неподдельным интересом к Мезоамерике. Юношу активно рекомендовал приятель Дэна Андрей Михайлович Танеев, ученый-майянист, сам когда-то прошедший через экспедицию Джорджа. Танеев, научный руководитель Александра, считал, что его аспирант может быть полезен подобной экспедиции, а экспедиционная практика в Мексике – отличный опыт для начинающего майяниста.

Когда Саша Беловежский поступил в университет, он плохо себе представлял, какой точно раздел истории ему наиболее интересен. С детства он, подобно всем мальчишкам, увлекался древностью, викингами, археологией, в основном представляя все это себе по американским фильмам и по компьютерным играм. Даже его первые курсовые, замешанные на романтике, писались по поэтическим источникам, вроде «Песни о Нибелунгах». Его однокурсник и приятель, для которого вопрос выбора кафедры не стоял, просто бредил древними цивилизациями Америки. Молодой преподаватель кафедры Древнего мира Андрей Михайлович Танеев набирал спецкурс по цивилизации майя и для всех желающих устраивал занятия по языку майя. Вместе со своим другом Саша однажды забрел туда и пропал. С этого дня он не пропустил ни одной лекции. Танеев получил беззаветно преданного майя студента, который мог часами обсуждать историю этого загадочного народа и смаковать грамматические особенности майяского языка. Будучи активным и общительным, он вовлекал в сферу своих интересов окружавших его студентов и тем самым обеспечил Танееву непрерывающийся поток новых заинтересованных учеников и с последующих курсов. По окончании университета Александр Беловежский, несмотря на наличие безалаберности, не позволившей ему стать отличником, все же был, по общему мнению преподавателей, признан безоговорочно полезным для кафедры человеком и принят в заочную аспирантуру.