Архитектор реальности - Алексей Зылев

– Так Богов воскуряю. Да ты проходи к костру поближе, мил человек, а то так не очень удобно разговаривать.

– Ишь ты, какой, воскуряет он… А ежели выйду, а ты убоишься меня?

– Так поменяю штаны, я на запас с собой взял.

– А-ха-ха-ха… Посмешил старика, молодец! Да ладно, не страшен ныне я.

Из темноты вышел старик. Невысокий, но кряжистый, лохматый, одет в темную костюмную пару, но без рубашки. Глаза черные, взгляд острый, даже колючий какой-то… Лица не разглядеть – заросло бородой и усами. Только глаза в темноте черным огнем вспыхивают… Волос темный, с сединой и слишком уж густой и длинный. И еще одна странность – старик был без обуви. Как есть – босиком.

– Опс… Проходи, садись, дедушка. Чай, кофе или чего посерьезней? Правда придется Серго будить, я не знаю, где он спирт припрятал…

– Не надо крепкого. А давай чаю, давно я что-то не чаевничал…

– Давно не чаевничал с людьми?

Старик хохотнул.

– Ха-ха! С людьми… Не так ты прост, оказывается, а с виду и не скажешь… Признал, стало быть…

Алекс налил чай в свою глиняную кружку. Протянул кружку деду.

– Так ведь, не в первый раз, дедушко…

Дед принял кружку, осмотрел со всех сторон, покивал.

– Благодарствуй… Эх, хороша кружка… Может подаришь?

– Тебе на подарок нес. Ты же металл да пластик не любишь шибко. А стекло долго в лесу не живет. Вот и нашел для тебя глиняную кружку…

– Ловок ты, внучек, однако…

– Так не в первый раз встречаемся… В смысле, что с тобой – впервые, но я с другими встречался…

– Ведомо то мне, что не в первый раз… Это-то и не ладно. Отвык я от таких вот посиделок. Да и человек ныне пошел смурной, боязливый и глуповатый… А ты вот – другой. Отчего?

– Другой, говоришь… Наверно, да, другой. Не задумывался об этом. А отчего – непростой вопрос… И ответ, наверное, должен быть не простым, но я не знаю как ответить… Видимо, так все сложилось, во всех Мирах… Значит, не с проста это все…

– Хм… Вот как… Что ж, есть такое, сложилось во всех Мирах, да… Ладно, вижу, глубок ты, аки колодец заветный… А с виду и не скажешь… Человек и человек… Удивительно как-то…

– Как величать тебя? Или как обращаться к тебе? Ты вроде в человеческом облике ныне…

– В человеческом, так. Ну, называй, хоть бы, Кузьма Кузьмич. Так?

Алекс кивнул.

– Как пожелаешь. Пусть будет Кузьма Кузьмич.

– Эх-эх… Все вам, людям, звание да название подавай… Чинами да титулами жизнь себе и другим усложняете… Да, ладно… То ваши дела, людские… Про другое пришел говорить. Тревожусь я, за хозяйство свое. Ты, как я вижу, копать собираешься?

– Да, вроде надо будет… Работа у меня такая, Кузьма Кузьмич…

– Вот-вот. Про то и разговор пойдет. Эту… как ее… Технику… пригонишь?

– Нет. Нет у меня таких полномочий. Да и техники считай, нет никакой. Мы все по старинке – лопатками да ручками…

– А деревья мои?

– Деревья трогать не будем. Обещаю, будем стараться деревья не губить зазря. И все что раскопаем – все ямы обязательно закопаем обратно. Такие у нас порядки.

– Оно, вроде и правильно, но не по нраву все это мне… А вот меня спросить?

– Кузьма Кузьмич, так мы вроде и договариваемся… Или нет?

– Эх-эх… Люди…

– Да знаю я, знаю… Не так это делается… Но ведь и времена изменились и люди, считай, далеко не те, что раньше были… Да и вы тоже меняетесь. Медленно, но меняетесь. И я бы пришел завтра, к тебе, с подарками и просьбами…

– Хм… Так и пришел бы?

– Конечно. Я, хоть и из «современных», но кое-что знаю и понимаю… Сегодня не пошел, потому что поздно уже было. Солнце садилось, а это не самое лучшее время для хождения по лесу, тем более по сильно заколдованному… Да и в гости вечером как-то не всякий раз приходят. А нынче не та пора, чтобы вечером к тебе идти. Так что отложил серьезный визит на завтра. Мы ведь не просто так приехали, дела у нас серьезные. И без тебя здесь нам не обойтись, без помощи твоей.

– Ладно сказываешь, поверю уж… Чего копать-то собрались? Вижу, серебро да злато мало тебя влечет.

– Это да, влечет и злато и серебро, но мало. За другим пришел… Есть у тебя в хозяйстве твоем, штука такая, которая границы между мирами периодически убирает и устанавливает почем зря, а это для нас, людей, достаточно опасно. Люди страдают. Много у тебя тут сгинуло путников да грибников. А сколько еще пропадет? Избавить лес от вещицы той только мы можем, другие про нее и не знают. А те, кто знает – те просто не понимают всей опасности. И, собственно, она и тебе ведь мешает… Из-за нее лес твой так нехорошо называют, а не из-за тебя…

– Много слов ты сказал… Да… Что ж… Вижу, нет в тебе корысти обычной, и правда помочь всем хочешь… А вещица та… Мешает, окаянная… Опостылела она мне… Ладно уж, давай, по порядку расскажу… Давно дело было… Так давно, что я и сам почти уж забывать начал… Деревня тут недалече стояла… Маленькая такая, но люди хорошие жили, лес берегли, меня уважали… Я им леса дал на дома… А потом появился тут человечишко странный, шибко нехороший, до чужого добра охочий… Он тогда вроде ко мне наперво, но я ему отворот сразу дал. Даже слушать не стал, так он мне противен был. Человечишко этот в деревню и подался. Не знаю уж, чего они там не поделили, но человечишку того почти сразу из деревни прогнали. Так он, другой раз, ночью возвернулся, и ту вещицу прямо посреди деревни и закопал. И ушел, неведомо куда. Хотя, это вам всем не ведомо, окромя меня… Но, тебе скажу, так и быть. Не туда он пошел. В голове, видать, все попуталось у него, от заговоров сильных. И в болото он попал. Там и днем-то не пройти было, а ночью… Даже я, в те времена давние, и сам через болото не хаживал, все округ, вот какое болото было! Да… В общем, в болоте том человечишко той же ночью и сгинул… А по утру все и началось. Вместо одной деревни – две стало, вместо одного погоста – второй появилось. Люди самих себя встречать начали. Сперва, удивлялись, потом бояться стали. В общем люди на четвертый день бросили все хозяйство свое и ушли. Кладбище второе потом исчезло, но первый погост вдруг в размерах увеличился… Да знаешь наверно – поляна, округлая такая…