Рецепт идеальной мечты - Анна Литвинова

Перечить Поле могла только экономка. Лишь она, Венера, могла уговорить хозяйку съесть натощак прописанную косметологом ложечку овсяной каши. Лишь ей разрешалось ворчать по поводу открытых платьев, спортивных машин и дураков-шоферов. Толстуха Венера обладала своеобразным чувством юмора – после каждой перепалки с хозяйкой шла к себе в кухню и старательно записывала в книжечку те эпитеты, которыми награждала ее Пола. Раз в год, в свой день рождения, экономка предъявляла хозяйке выписку из кондуита: «сука – 598 раз, стерва – 404, черная дура – 356…» Пола неизменно хохотала и выплачивала служанке по десять долларов за каждое нанесенное той оскорбление.

Только Венера осмелилась высказаться по поводу последнего увлечения миссис Шеви: «Этот парень – дешевка! »

Такое слово в устах экономки, самой дорогой во всем штате Вашингтон, звучало худшим из оскорблений.

Последним увлечением Полы был пепельный мальчик Андрэ – худощавый комок амбиций. Его безымянные тонкие пальцы обвивали татуировки-змейки. Андрэ носил фамилию Трубецкой, происходил из семьи русских эмигрантов второй волны и никогда не заказывал в ресторане устрицы. «Ты не любишь устрицы, Андрэ? » – «Я люблю только тебя, Пола…»

«Ему за устрицы – платить нечем», – рубила Венера, когда Андрэ уходил.

Пола только улыбалась.

Андрэ ненавидел море, но учился управлять яхтой. Андрэ изгонял из своих глаз ужас и занимался виндсерфингом. Он рано просыпался – чтобы бегать вместе с ней по утрам. Он не курил – потому что Пола ненавидела запах табачного дыма.

«Вы, миссис Пола, влюбились в ничтожество», – припечатывала Венера. Даже она, бедняга, не понимала…

Андрэ едва исполнилось тридцать. Исключительная внешность, роскошное тело и благородная фамилия. Лучший альфонс во всем Степлтоне. Говорит: «Я обожаю тебя, Пола! » – и его глаза смотрят почти искренне.

«Ты дурак, Андрэ! – думает Пола и просит: – Подойди ко мне… Ласкай меня здесь, еще, о боже, какой ты классный! »

Андрэ готовился к решительному разговору целый месяц. «Пола, милая, не могу без тебя! Хочу быть с тобой каждый день, все ночи, все утра, всю жизнь! Мы поженимся? »

Пола бросилась ему на шею: «Конечно, милый! Я скажу юристу, чтобы он подготовил брачный контракт».

Этим вечером Пола и старый юрист долго хохотали в кабинете миссис Шеви, а воспрявшая Венера таскала им ярко-голубой кюрасао в крошечных рюмочках. «Пола, какая же ты стерва! » – ласково приговаривал адвокат.

На следующий день Андрэ был отправлен контракт: «За право проживания в особняке «Бель Лэйк», принадлежащем госпоже Шеви, жених обязуется ежедневно подстригать все прилегающие к дому лужайки, а также мыть обе яхты и пирс… Жениху категорически запрещено даже заикаться о работе в принадлежащих миссис Шеви компаниях… В случае развода финансы невесты остаются в неприкосновенности, а жених выплачивает ей компенсацию в размере ста сорока тысяч семидесяти двух долларов».

Именно в эту сумму, как донесла финансовая разведка Полы, красавчик Андрэ оценил собственную внешность, когда заключал договор со страховой компанией.

– Зачем так жестоко? – спросил юрист, уходя.

Пола пожала плечами:

– Надоел…

Красавчика Андрэ подобрала вечная соперница Полы – лысая Шерри Пригс (за качественную пересадку волос та заплатила почти миллион, но Пола все равно звала ее лысой – и за глаза, и порой в глаза). Шерри в отличие от Полы, не афишировавшей связь с Андрэ, принялась таскать его с собой повсюду. Степлтон тут же заговорил о завоеванном ею пепельном красавчике. А «покинутая» Пола однажды даже услышала в свой адрес снисходительное: «Бедняжка! »

Но миссис Шеви хранила молчание, а роман Шерри и Андрэ ширился и креп. На следующей день после того, как парочка объявила о помолвке, папарацци завалили городские газеты снимками: Андрэ в чем мать родила в компании двух черных молодцев в недвусмысленных позах. И Андрэ, и его партнеры на фотографиях получились изумительно.

Добыть снимки из времен бурной юности Андрэ стоило Поле недешево – зато над Шерри потешался весь город, а Трубецкому пришлось бежать из Степлтона в двадцать четыре часа.

Долой еще один винтик, возомнивший себя божеством.

Пола иногда скучала по его жаркому телу и нервным пальцам и даже жалела, что Андрэ не машина, не робот: разрушил, дурак, все очарование секса своими идиотскими разговорами. Хотя зачем ей делить с Андрэ свой залив, и неспешные файв-о-клоки, и ослепительные на солнце вспышки рыбьих спинок?

«Отчего я так люблю воду? » – лениво думала Пола, щурясь на солнце и жадно вдыхая влажный воздух. Рыбья кормушка исправно работала, обнаглевшие рыбы уже объелись и двигались медленно и лениво. Над головой белыми стрелами носились чайки, возмущенно галдели, что не могут подобраться ближе к добыче – по утрам Пьер опрыскивал окрестность специальным составом: его запах отпугивал птиц. Так что рыбки могли безо всякого риска обжираться как им угодно.

Пола покончила с первой чашечкой чая. Съела фрукты. Рогалик швырнула в залив – рыбки с удовольствием слопали и его. Тут же появилась Венера, принялась наливать вторую чашку, проворчала: «Фу, как ваши селедки воняют! Велю поймать и зажарить».

– Попробуй, – широко улыбнулась Пола. – Хотя… мысль хорошая. Потуши к ужину стерлядь в белом вине. И артишоки.

– Гости?

– Нет. Только профессор. Проследи, кстати, чтоб он помылся. И дезодорант ему дай.

Венера дзынькнула чайной ложечкой – какая она все-таки неуклюжая, эта лучшая экономка штата Вашингтон!

Служанка, Пола знала, кормить профессора не любила – тот громко чавкал и собирал остатки соуса куском булочки.

– Да не стучи ты, зараза, – поморщилась от резкого звука Пола.

Венера промолчала и встревоженно взглянула на выставленный подле шезлонга термометр.

– Не сидите на солнце, веснушки вылезут, – велела она хозяйке.

– Уйди, калоша, – отмахнулась Пола. – Только пирожное мне еще принеси.

Служанка ретировалась. Пола знала, что первым делом карга побежит на кухню и запишет в свою книжечку две ругательные десятки.

Она отставила недопитый чай.

Пьер уже стоял рядом. Электронная записная книжка на изготовку. Пожирал хозяйку, как всегда, умильными, влюбленными глазами.

– Включай, – холодно кивнула ему Пола. – Записывай.

Ей предстоял интересный вечер.

* * *

Прошло пять дней.

Американское посольство выдало Диме визу с пугающей быстротой. Будь он шпиономаном, пожалуй, решил бы, что государственный департамент США тоже точит зубы на Полу и не против, чтоб госпожу Шеви на чем-нибудь да прихватили.