Небесный остров - Анна Литвинова

– Но если статью свою напишешь, батяня меня точно грохнет, – уверенно заявил мальчишка.

– А ты не признавайся, что мне рассказал, – пожал плечами журналист. – Мало ли, откуда я узнал?

Хотел еще спросить, как фамилия кума, того самого дяди Толика, но не стал – выяснит и сам, а пацан и без того весь на нервах. Спросил только:

– А эти двое, что к твоему отцу приходили, они местные? Ты их знаешь?

– Качка вроде видел пару раз, – откликнулся пацан. – В ларьке и в баре у пляжа. Второго, чистенького, – нет. Пытался у бати спросить – тот аж посерел. Только и сказал: Хозяин. Я и сам понял: мужик реально очень крутой. Злой и умный. Самое страшное… видно сразу, что плевать ему. И на Лидку, и на всех нас.

Помолчал. С обидой добавил:

– Я б у такого ни копейки не взял. Западло.

– Ты прав, – скупо улыбнулся Полуянов. – По-своему. А у отца твоего своя правда. Ему семью кормить, детей поднимать.

– Да пропьют все они! – отмахнулся Юрик. – Цемент вон, во дворе валяется, даже не укрыли, я сам пленкой заматывал.

И тяжело, будто старичок, поднялся. Буркнул:

– Ну, бывай, Дима. Спасибо типа за угощеньице. Только если что… я тебя не знаю. Ты меня тоже.

– Погоди, – остановил его Полуянов. – На, возьми. На пивко. – Он протянул парню тысячную купюру.

Глаза у Юрика жадно блеснули. Однако он твердо отвел Димину руку. Произнес:

– Давай уж хоть я сестру свою не буду продавать.

Дима спорить не стал. Нацарапал на визитной карточке номер мобильника, протянул парню:

– Звони, если что.

– Что мне тебе звонить, – буркнул парнишка.

– Ну, мало ли. Может, на журфак надумаешь поступать, – улыбнулся Полуянов. – Чем смогу – помогу.

– Через неделю меня и не вспомнишь, – хмыкнул парень.

Но карточку аккуратно поместил в карман шорт.

* * *

Гуляли вчера, как настоящие отпускники, – почти до двух ночи. И Надя не сомневалась: Димка, как и она, разоспится часов до одиннадцати.

Однако тот – вот фанат! – уже в девять утра вскочил. Топал по номеру, шумел водой в ванной комнате.

– Когда придешь? – сквозь сон пробормотала она.

– Не знаю. К обеду, наверно, – буркнул он.

Ну, и чудесно – она и выспаться успеет, и на море сходить.

Однако торчать на пляже одной оказалось скучно. Ну, искупалась. Повалялась на горячем песке, перебралась в тень. Полистала книгу, съела кисточку винограда. А дальше что делать? Поболтать не с кем, пиво в одиночку пить – явно не комильфо. И Надя решила посмотреть вчерашние фотки – Димка ее весь вечер щелкал. Старался, командовал ею, будто маститый фотохудожник. И клялся, что снимет истинные шедевры.

Девушка достала из пляжной сумки недавнее приобретение, цифровик, и приготовилась наслаждаться.

Что ж, беседки, фонтаны, клумбы с розами Полуянову давались неплохо. И юные девы, что вроде случайно попали в кадр, тоже выглядели эффектно. А вот она сама…

Надя крутила фотку за фоткой и все больше расстраивалась. Снимков полно, а распечатать нечего. Здесь она толстая, там – корявая. Неужели она действительно настолько ужасно выглядит? ! Хотя на диетах вечно сидит, зарядку иногда делает. Да и лицо не радовало: то испуганное, то усталое. Морщинки, опять же. Понятно, конечно, что с дороги, не выспалась накануне – но не настолько ж она крокодил? !

Надя безжалостно удалила почти все фотки. Досадливо вернула фотоаппарат в пляжную сумку. С обидой взглянула на стайку малолетних стройняшек – те валялись на надувном матрасе, смаковали коктейли из жестяных банок. Явно не утруждают себя диетами и уже к двадцати пяти расплывутся, поблекнут. Но пока – королевны. И на нее (полноватую, с книжкой и виноградом в пластиковом пакете) поглядывают снисходительно.

Надя улеглась на спину, прикрыла лицо широкополой шляпой (чтобы от солнца пигментные пятна не появились). И вдруг услышала:

– Вы из-за фотографий расстроились?

Вскинулась, увидела: рядом с ее соломенной подстилкой присел на корточки парень. Помладше Димы, плавки, как сейчас модно, широченные, вроде семейных трусов, распахнутая гавайка, кожа совсем белая. Только что приехал или местный – те, говорят, на море не ходят принципиально. Лицо приятное – умное и совсем не наглое.

И она решила поддержать разговор. С долей кокетства поинтересовалась:

– С чего вы взяли, что я расстроена?

– А я за вами давно наблюдаю, – легко признался парнишка. – Вы, когда на пляж пришли, улыбались. А потом фотографии посмотрели – и сразу поникли… Плохо получились, да?

– Вообще кошмар, – вздохнула Надя. И у нее вдруг вырвалось: – Неужели я такая страшная? !

– Вас, наверно, просто снимали без любви, – авторитетно заявил парень. И уверенно добавил: – А я бы ваш портрет мог сделать для обложки! Любого глянцевого журнала!

Первой мыслью было растроганно пробормотать: «Спасибо! » Однако Надя быстро взяла себя в руки. С какой стати сей поток комплиментов? И на обложку она точно никогда не тянула. Даже в самой ранней юности.

Надя подозрительно взглянула на молодого человека. Рукой машинально придержала сумку (там и фотоаппарат дорогой, и кошелек, и паспорт).

А тот, будто не замечая ее опасений, потребовал:

– Покажите фотки.

Сейчас вырвет сумку и умчится.

И Надя строго произнесла:

– Ничего я вам показывать не буду.

Он окинул ее внимательным взглядом. Явно разглядел и напряженную позу, и руку, что судорожно вцепилась в драгоценное имущество. Обиженно произнес:

– Решила, что я ворюга? Неужели похож?

– Неважно, что я решила, – отрезала Надя. – Я просто на пляже не знакомлюсь.

Получилось манерно, смешно – но очень уж она разозлилась. Сначала неудачные снимки, потом явно преувеличенный, нарочитый комплимент.

Однако парень не сдавался. Присел еще ниже, посмотрел на нее искоса, прищурился – будто ракурс подбирает. И авторитетно заявил:

– Вас в профиль надо снимать. Или, еще лучше, в две трети. Давайте фотик, покажу класс!