Мои грани - Эрин Мосс

– Хорошо, – шепчу я. – Я поняла вас.

– Очень на это надеюсь, – голос мисс Росс смягчается. – Мистер Руис рядом?

– Да, – произношу я еле слышно.

Джеймс не выдерживает и вырывает из моих рук телефон, подносит его к уху.

– Росс, – коротко говорит он и внимательно слушает, что она говорит.

Джеймс хмурит брови и не смотрит на меня, глядит куда-то поверх моей головы, вглядываясь в ночные огни Венеции.

Я пытаюсь понять его настороженный взгляд, ныряю в черный океан противоречий Джеймса и хочу найти ответ на то, зачем мы на самом деле здесь? Я ищу, ищу, но ничего не нахожу. Все скрыто. Очень хорошо скрыто.

Что же ты задумал, Джеймс?

– Будет сделано, – отвечает он и, отключаясь, протягивает телефон мне.

– Пойдем, – Джеймс очень странно смотрит на меня, отчего холодок страха пробегается по моей спине. – Нужно поговорить.

Я беру у него из рук свой телефон и плетусь за Джеймсом. Мелькает нехорошая мысль сбежать подальше от всего этого. Мы спускаемся на первый этаж и проходим на кухню. Джулианы нигде не видно. За столом сидят два человека. Игнацио увлеченно разговаривает с незнакомым человеком, который сидит спиной ко мне.

– Альберт, – говорит Джеймс и незнакомый мужчина поворачивается.

О, боже, я чуть не падаю там же, где стояла и не верю своим глазам.

– Папа? – еле выговариваю я.

Он широко улыбается, и я вижу морщинки в уголках таких родных глаз.

– Привет, детка.

Глава 3

Я ошарашено смотрю на отца и не могу вымолвить ни слова. Как это вообще возможно? Я его не видела примерно года три, после развода с мамой он уехал, ничего никому не сказав, и наше общение прервалось. Он не звонил и я тоже, хотя в глубине души я очень хотела найти его, обнять, поговорить и вообще быть рядом, но была зла на него из-за его поступка. Ладно, мама, развод, в конце концов, они взрослые люди… Но дочери-то в чем виноваты? Со временем я поняла, что смысла злиться нет, а мы с сестрой тем временем стали взрослыми. Злость ушла, осталась легкая грусть, а я просто ждала, что он появится и дико по нему скучала.

И теперь, когда он сидит на кухне в бывшем доме моего парня в Венеции, это переходит все рамки возможного. Встретились бы в Штатах, недалеко от Портленда, скажем в Сиэтле, я не была бы так удивлена… но это же Венеция, черт возьми! Она в тысячах километрах от Америки!

– Джессика, присядь, – говорит Джеймс официально-деловым тоном, и я замечаю, что он довольно давно не называл меня полным именем.

Я неуверенными шагами прохожу на кухню и сразу же попадаю в такие теплые объятия отца, слезы текут из глаз и он тоже украдкой вытирает влажные веки. Джеймс молчит и ждет. Я выпутываюсь из рук отца и сажусь напротив него. Надо послушать, что они скажут. Папа внимательно следит за мной и улыбка не сходит с его лица.

– Что ты тут делаешь? – все-таки не выдерживаю я, и мое удивление растет с каждой секундой понимания всей абсурдности ситуации. Может быть, я схожу с ума, и моего отца здесь и в помине нет?

– Все вопросы потом, – обрывает меня Джеймс. – Игнацио, готовь катер, – коротко отдает он распоряжение, и водитель тут же подрывается с места.

– Ti capisco [10 - Ti capisco, (от итал. ) – Вас понял. ]*, мистер Джеймс! – говорит Игнацио, снова смешивая итальянский и американский языки.

Джеймс провожает взглядом своего водителя, терпеливо ждет, пока тот закроет за собой дверь и садится на место Игнацио, между мной и отцом.

– Итак, – Джеймс кладет руки на стол и сцепляет их в замок. – Для чего же мы собрались? А собрались мы, чтобы обсудить нашу дальнейшую работу, – Джеймс отвечает будто бы сам себе, смотрит на Альберта, переводит взгляд на меня и замолкает.

– Игнацио немного ввел меня в курс дела, – говорит отец.

– Хорошо, – отвечает Джеймс. – Но Джессика пока понятия не имеет, о чем пойдет разговор, поэтому я сначала объясню.

Я смотрю на отца и не могу отделаться от ощущения, что это не он здесь, не он сидит со мной за одним столом. Перевожу взгляд на загадочного Джеймса, который подбирает слова, смотрит на свои руки, и понимаю, что все секреты Джеймса мне предстоит разгадывать еще очень долго. Он поднимает глаза на меня и от черной бездны в его глазах веет страхом и недоверием. Черт. Да что тут вообще происходит?

– Прежде всего, хочу извиниться, что так внезапно исчез, – Джеймс медлит. – Нужно было уладить кое-какие дела.

От его слов мои ладони вспотели, и я их растираю под столом.

– Бейн здесь. В Венеции. Я знаю, где он, но торопиться не стоит. Сантьяго не знает что мы в городе, а если узнает, то это будет уже в скором будущем, – продолжает свою речь Джеймс.

Я стараюсь даже дышать тише, чтобы четко слышать каждое слово Джеймса. Смотрю на отца, но тот внимает рассказу Джеймса, и я снова обращаю внимание на пугающую меня черную бездну Джеймса.

– Твой отец, Джессика, уже работал с нами, – продолжает он. – Он изготавливал для наших заказов рамы и, насколько я помню, у Альберта своя багетная мастерская в городе. – Джеймс поворачивает голову к отцу. – Так?

Альберт ничего не отвечает, только кивает.

Интересно, папа знает, для каких заказов он делал рамы Бейну и Джеймсу, пока работал на них? И вообще, как причудливо сплетаются нити судьбы, соединяя отца и дочь? Поразмышлять над своим внутренним вопросом мне не удалось, с мысли меня сбивает продолжение рассказа Джеймса.

– Поэтому, чтобы подобраться к Бейну как можно ближе, Альберт пока будет работать на Бейна. – Джеймс обращается к отцу. – У меня есть информация, что сейчас у него несколько заказов, для которых потребуются твои рамы, Альберт.

Отец ничего не успевает ответить, так как я его опережаю.