Маленькое недопонимание - Егор Куликов

– Поговори. Обязательно поговори, – сдержано закончила Настя. А в голове уже ясно представила широкую беседку из темного дерева. Массивный стол со стульями. Какое-то растение вьющееся и взбирающееся на крышу беседки. Чайный сервиз и теплый летний вечер.

Всю неделю Филка работал на совесть. Обустроил себе спальное место в сарае. Заменил хлипкую раскладушку деревянными нарами. С позволения Олега, соорудил уличный душ. Нарубил дров полную поленницу и скоро должен был приняться за поросшие травой грядки.

Он уже освоился на новом месте. Настя перестала его стесняться и в какой-то мере бояться. Не следила за ним так тщательно как в первые дни. Олег с удовольствием и со спокойной душой разъезжал по своим объектам, зная, что дома все будет убрано. И, по крайней мере, одна назойливая проблема больше не будет докучать.

Спустя три дня, когда огород выглядел как у образцового агронома, Филка сообщил, что поедет домой на пару деньков.

– Мне ведь выходные полагаются?

– Естественно, – ответил Олег и сунул руку в карман, чтобы рассчитаться.

– Дня через два вернусь.

– Я туда завтра собираюсь ехать, так что могу подбросить.

– Не надо. Я на перекладных доберусь.

– Когда тебя ждать?

– В понедельник.

Филка взял деньги, попрощался с Настей и уехал.

В понедельник он не появился. Как и во вторник. Не было его и в среду. Тут уже и Настя занервничала, расспрашивая Олега про Филку.

2

– Откуда я знаю, где он. Скорее всего, сорвался и гуляет на селе.

– А ты возьмешь его обратно?

– Если так будет продолжаться, то нет. Мне стабильность нужна, а у него какая стабильность, разве что напиться раз в неделю.

Но Настины мечты о красивой беседке, клумбах и песочнице не давали ей покоя. Слишком близка была цель. И слишком живое воображение.

– Съезди, узнай, – перед сном сказала она супругу.

Как и предполагал Олег, Филку он нашел в доме.

– Все пропил? – строго спросил Олег.

– Все. – Ответил Филка и потупил взгляд.

Лохматый и снова небритый, он ковырял босой ногой землю, боясь посмотреть Олегу в глаза.

– Зачем пил?

Филка только плечами пожал.

– Сам ведь знаешь, что это плохо и не пройдет много времени, как ты сопьешься.

– Знаю.

– И все равно пьешь?

– Получается, что так. – Филка закурил. Обнял своей огромной лапой сигарету, словно охотник в засаде, чтобы не было видно огонька.

– Посмотри, как ты живешь, – начал читать мораль Олег. – У тебя ни черта нет. Все свободные деньги, ты спускаешь на водку. Запрещу в своем магазине продавать тебе водку тогда что?

– У других найду, дело нехитрое, – честно ответил Филка.

Олег понимал, что с Филкой не единожды проводили такие беседы. Да и парень он неглупый, сам все понимает. Но ему казалось, что именно его слова должны достучаться до разума Филки. Именно ему суждено спасти эту заблудшую душу. И только его Филка будет слушать.

– …собирайся, поехали. – закончил Олег и ушел к машине.

Всю следующую неделю Филка ходил смирный, стеснительный и немного грустный. Боялся смотреть в глаза. Молчал. А если и говорил, то без задора, как он обычно это делал раньше. Тихонечко и испуганно. Совсем не улыбался и жил так, словно его поневоле заперли во дворе и заставили работать на эту семью.

– Смотреть на него больно, – с жалостью говорила Настя, наблюдая за Филкой через окно.

– Сам виноват. – Сурово отвечал Олег, хотя тоже испытывал жалость.

– Может мне с ним поговорить?

– Попробуй.

В тот же вечер Настя выгадала момент.

Филка курил на крыльце у сарая. Он заметил, как Настя легкой походкой подошла, осмотрелась, затем встала на углу и, приложив ладонь козырьком от заходящего солнца, посмотрела на огород.

– Как же красиво выглядит, – вроде бы сама себе сказала Настя. – Молодец Артем, – она так и не смогла называть его Филкой, считая, что людям на то и даны имена, чтобы по именам их и звали. – У тебя ведь золотые руки. Ты вон как быстро со всем справился. Олег бы неделю с одним двором возился. А у тебя все так ладится… – Настя долго говорила, не зная, как же ей тактично подступиться к самому главному. Спустя множество пустых слов, она все-таки решилась. – Может тебе помочь. Ну, с этим, с твоим недугом.

– С водкой что ли? – равнодушно спросил Филка и взглянул на нее.

– Да.

– А как тут поможешь?

– А сам-то что об этом думаешь?

– Ничего, – сказал он и поджал нижнюю губу.

– Бросить пробовал?

– И не раз, – сказал Филка и широко улыбнулся. – Да вот только нет у меня силы воли. Я ж раньше нормально жил. Ну, как нормально… лучше, чем сейчас. Бывало, что и пил, но не постоянно. Раньше выпивка как будто жить помогала. Наклюкаешься до розовых слонов, опустишься на самое дно среди людей и потом месяца три спокойно на душе. Словно отталкиваешься от этого дна и снова плывешь к нормальной, к человеческой жизни. Будто только для того и опускался на это дно, чтобы сравнить. Чтобы увидеть как там плохо и отвратительно. Пьешь вот так пятый день к ряду, а потом открываешь глаза и начинаешь на больную голову мозги раскалять. Лежишь и изнутри себя грызешь: как же так? зачем все это надо? я последний человек. Больше ни капли… и все в таком духе. Потом, по трезвой, оглядываешься и думаешь, как же хорошо, что больше я не пью. Хватит, сравнил две разные жизни. И выбираю я жизнь нормальную. Людскую жизнь, а не жизнь собаки под забором. Но проходит время и внутри опять начинает скрести. Будто кто-то по душе сначала соломинкой водит, а потом вовсе хватает за грудки, тянет в магазин и… ну, а там и до самокопания опять недалеко.

– А сам-то ты бросить хочешь?

– Хочу! – довольно громко сказал Филка. И продолжил тише, – очень хочу. Но одного хотения видимо, мне не хватает.