Восходящее солнце Астерии: Мондрад - Наталья Федюшина

– Да, но я хотел бы услышать ответ на свой вопрос, ? сказал Хаким, и, увидев мою вызывающе изогнутую бровь, добавил: ? Понял. Разговора по душам не выйдет.

– И много у тебя их? ? спросила я, имея в виду татуировки, чтобы лучше узнать, что еще от него можно ожидать, а не из-за простого интереса.

Враг остается врагом, как не назови…

– Достаточно, ? проницательно ответил он, ? но если ты пригласишь меня в свою постель, то сможешь рассмотреть их всех, даже самые миленькие. Они спрятаны под. ...

– Достаточно, ? перебила я Хакима и стукнула кулаком по плечу.

– Ты снова улыбаешься. Это хорошо.

Хаким был прав. Я и не заметила, как мои губы изогнулись в легкой улыбке. Мне было легко с ним, что очень сильно пугало. Привязанность к людям оставалось слабостью, которую многим удавалось отлично использовать против меня. Хаким хоть и душил любую возможность вырваться на свободу, но в то же время отлично поддерживал и не давал пасть духом, при этом держась на безопасном расстоянии. Наша игра в кошки-мышки продолжалась. Каждый хотел перетянуть другого на свою сторону.

Хорошо… Будь по-твоему. Поиграем…

– Я скучаю по нему. По Чаннингу, ? сказала я, разыгрывая сомнения, что видения с кораблем были правдивы. ? Вряд ли он отправился за мной…

– Я бы именно так и сделал…, ? неожиданно ответил Хаким, удивляя меня еще больше.

Скорее пугая… Где-то я облажалась и перегнула палку. Опять.

Увидев, как я попятилась, он поспешил добавить:

– …Если бы ты была моей женщиной. Но поскольку мы с тобой всего лишь друзья, то я не собираюсь делать ничего, даже с этой стороны Айдарского моря.

– Лишь развлекать меня черным котом, ? с улыбкой ответила я Хакиму.

– Видишь ли, Кейт, ? начал объяснять он, ? ты единственная настоящая, живая, а не ходишь с каменным лицом словно статуя. Капитан и Шу Ликин истинные воины. С ними невозможно разговаривать по душам, пока Дрого не напьется, а она не сыграет на своей любимой цитре. В остальных случаях они не понимают даже шуток, каждый раз пытаясь снести мне после них голову.

– Не думала, что Шу Ликин умеет делать что-либо еще, кроме того, как следовать за капитаном и одаривать меня убийственным взглядом.

– Я тоже, пока не услышал ее божественную игру на празднике Волчьей луны. Кстати, до него осталось меньше месяца.

Слова Хакима снова взбудоражили глубины моих воспоминаний. Черный волк, будто призрак из прошлого, возник посреди белоснежной комнаты. Это была всего лишь иллюзия. Плод моего разыгравшегося воображения. Но волк выглядел таким родным, что моя рука невольно дрогнула в его сторону. Вдруг звон колоколов рассек душный дневной воздух. Видение исчезло. Оно оставило лишь воспоминание, которое разбилось о нерушимую реальность.

Не смей даже так думать! … Нет! Чаннинг здесь! В Мондраде! Я найду тебя! Или ты меня! Я верю! Мы снова будем вместе!

– Шу Ликин вернулась, ? сухо произнес Хаким.

Я решила упустить тот факт, что ее не было во дворце и сразу перейти к сути:

– А зачем оповещать о приезде колоколами весь Золотой берег. Неужели возвращение Шу Ликин настолько знаменательное событие?

– Оно нет. Гораздо важнее то, что за ним последует. Король приказал ей лично доложить старейшинам кланов о твоем появлении. Звон колоколов говорит о том, что все они приняли приглашение посетить дворец. Это значит, что праздник Волчьей луны положит начало завоеванию твоей страны и Астерию скоро разрушат, чтобы возродить из пепла.

Глава 8. Пик Мертвецов

Закат показался Чаннингу особенно прекрасен, когда паруса «Цербера» слились воедино с мерцанием Снежной бухты. Он молчаливо стоял на верхней палубе и вдыхал долгожданный воздух свободы. Клык обещал отпустить его, как только корабль причалит к берегу. Долговязый Бен в свою очередь намеривался провести Астерийца через черные скалы к Блуждающей равнине. Бардимор сдержал слово. Благодаря монстру, Чаннинг смог не только освободиться от долга, но и заполучить волшебный браслет. С помощью украшения он хотел спасти Кейт. Оставалось только узнать: в чем же его сила?

– Астериец, может, останешься с нами? Из тебя бы вышел отличный пират, ? произнес Долговязый Бен, подойдя к Чаннингу со спины.

– Возможно, когда-нибудь, но сейчас…

– Верно. Так как этот ублюдок будет брошен с самой высокой скалы, ? перебил Чаннинга капитан. ? Схватить его и привести на Пик Мертвецов.

– Он спас нам жизнь! ? попытался вмешаться квартирмейстер, но пираты грубо оттолкнули его в сторону и крепко схватили Чаннинга под руки.

– Не знаю, каковы были твои мотивы, Астериец, но ты мог бы и не выпускать чудовище из трюма. Твой поступок оставил нас без самой крупной за многие годы добычи. Пираты такого не прощают.

– Ты поплатишься за это. Я вырву твою предательскую глотку и лично скормлю ее акулам! ? произнес Чаннинг.

Его утянули прочь с палубы качающегося на волнах «Цербера». Корабль метался между двух скал, к которым был привязан цепями словно пленник. Сейчас Чаннинг понимал его как никто другой. Долговязый Бен наблюдал, как Астерийца вели на верную смерть. Злость вскипала в нем, как в жерле вулкана, который вот-вот высвободит всю свою мощь и обрушит ее на Снежную бухту. Это оказался еще один повод насолить квартирмейстеру и подорвать его авторитет среди команды. Клык был уверен, что мягкотелость Бена сыграет с ним злую шутку. Он рассчитывал на нее, когда отдавал приказ.

– Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! Ты ведь обещал отпустить Астерийца? !? взорвался квартирмейстер, как только спина Чаннинга скрылась из виду.

– Он не пират, недоумок, ? сухо ответил Клык. ? Наш кодекс не имеет над ним власти. И если ты продолжишь в том же духе, то я сочту это как измену и отправлю вслед за ним.

Угроза капитана просачивалась сквозь кожу, но встретила штормовую волну, которая все ближе подбиралась к кораблю. Небо оставалось ясным, пока в парусах заискрились первые молнии. Клык был бы только рад свернуть квартирмейстеру шею. Команда напряглась, когда почувтсвовала переменный ветер. Все должно было разрешиться сегодня. Власть на корабле стала похожа на перетягивание каната. Пираты чтили кодекс, но отсутствие улова сильно пошатнуло веру. Они ждали развязки, но ее пришлось отложить. После длительного молчания Долговязый Бен, наконец, кивнул. Он отступал, но не собирался проигрывать капитану. Квартирмейстеру необходимо было время, чтобы подготовится к последнему рывку.