Осиновая корона - Юлия Пушкарева

– Благодарю.

Шун-Ди откинулся спиной на гору подушек, отставив подальше чашу с хьяной. Выйдет неловко, если он позволит Ниль-Шайху себя напоить и в итоге выложит все подробности.

– Кстати, тебе идёт бородка, – с усмешкой сказал купец. – Не ожидал, что ты отпустишь её. Почувствовал себя мужчиной?

Шун-Ди притворился, что не заметил обидного намёка, и пожал плечами.

– Просто решил оставить. Нам часто приходилось идти днями напролёт и спать на голой земле. Вчера я впервые за полтора года помылся не в реке. А ещё на некоторых землях там половину года ежедневно идут дожди, а другая половина засушлива… Не очень удобно было бриться, знаешь ли.

Ниль-Шайх с уважением закивал.

– Понятно-понятно… А правда, что там растут лотосы, которые светятся в темноте? – с мальчишеской жадностью спросил он. – Знакомый с острова Гюлея рассказывал мне, но я не поверил.

Шун-Ди улыбнулся.

– Растут. И не только лотосы… Я привёз парочку образцов, могу показать чуть позже.

– Эх… – на этот раз Ниль-Шайх не скрывал зависть. Его пухлые пальцы так и бегали по ободку чаши. – Вот бы продавать их в нашей части Обетованного… На этом можно сделать невероятную прибыль, видит Прародитель!

– И сделаем: семена я тоже привёз. Ты же не допустил, что красота цветов лишила меня разума?

Ниль-Шайх подполз поближе, разбрасывая подушки, и в новом приступе хохота похлопал его по плечу. Мальчики-слуги у входа по-прежнему стояли навытяжку, с невозмутимыми лицами, но Шун-Ди видел, что им непросто сдерживать смех. Нечасто, должно быть, их господин настолько хмелеет.

Ниль-Шайх задумчиво пощупал редкую бородку Шун-Ди и прошептал, обдавая его пряным запахом хьяны:

– И всё-таки… Ну… Как там с этим?

Шун-Ди вздохнул. Его приятель, действительно, совершенно не изменился. Даже странно, если учесть, сколько изменений пережил он сам… Удивительно, как Ниль-Шайх сдержался и не позвал сегодня размалёванных девиц из весёлого дома – бывших рабынь, – чтобы потешить гостя. Наверное, он должен быть ему благодарен.

– Там нет людей, Ниль. Вообще. И… Даже Отражений нет. Никого, подобного нам. Как ты думаешь, меня могла интересовать эта сторона? ..

– И что, даже… – Ниль-Шайх подмигнул. – Даже по твоей части?

Шун-Ди осторожно отстранился от его руки. Пришлось напомнить себе, что купец пьян, а значит, оскорбляться нет смысла. Возможно.

– Ох, прости меня, друг… Я забылся. Прародитель отпустит мою вину. – (Ниль-Шайх смущённо коснулся жемчужных чёток на поясе. Шун-Ди помнил, что он любит перебирать их с сосредоточенным видом; но ни одной молитвы он, кажется, от Ниля не слышал). – И всё-таки мне любопытно… Почему там нет людей? Почему столько лет та часть Обетованного была нам недоступна?

– По-моему, это тайна для всех, не только для нас. Жители запада говорят, что наши предки жили там много веков назад, но потом уплыли на восток… Эти земли они и называли Обетованным, ибо почему-то сильно желали попасть сюда. Кто-то из других отправился за ними следом. Несколько веков – в первые века королевств – они жили здесь вместе с нами… Отсюда – наши легенды и древние песни. По крайней мере, так я понял.

– А что потом?

– Потом наши предки вытеснили других, – Шун-Ди проговорил это без сожаления, хотя чувствовал совсем иначе. – Они или вымерли, или вернулись на запад, к своим сородичам. Или остались.

– Как Отражения и гномы, – кивнул Ниль-Шайх. Его взгляд чуть прояснился. – Но что закрывало…

– Магия. Это всё, что мне удалось узнать. Чья-то могущественная магия, граница, проведённая в древности, не давала нашим мореходам переплыть океан и достичь западного материка, – Шун-Ди вздохнул. – А потом чары исчезли – около двадцати лет назад, как говорят местные… Это всё, Ниль-Шайх. Клянусь солнцем, что больше мне ничего неизвестно.

Ниль-Шайх помолчал, медленно перебирая чётки. Он всё ещё сидел чересчур близко к Шун-Ди, и тот раздумывал, как бы отодвинуться, не проявив грубость.

– Знаешь, друг… У меня недавно остановился один менестрель. Пришёл дней за шесть до твоего приезда. О, я не слышал такого богатого голоса и не встречал столь беглых пальцев на лире с тех пор, как привёл в дом вторую жену (да пожрёт её бездна; веришь ли – всё подумываю о третьей)… Но дело не в этом. Этот менестрель утверждает, что тоже бывал на западном материке. Когда я упомянул о тебе, он сказал, что там ваши пути пересекались. Это правда?

Шун-Ди, мягко говоря, удивился.

– Вот уж менестрелей я там точно не встречал… Запомнил бы. Он из Кезорре?

– Не знаю. Судя по виду и выговору – скорее из Феорна или Дорелии… А может, и из Ти’арга. Подозреваю, что он вообще всё Обетованное обшагал. Как многие менестрели, – Ниль-Шайх насмешливо сморщил нос. – Позвать его? Он так просил о встрече с тобой. И к тому же сейчас явно щебечет с моими жёнами, что отнюдь не приводит меня в восторг.

– Зови, – равнодушно согласился Шун-Ди. Он любил музыку, хоть и не разбирался в ней, – как и в магии. Приход менестреля, возможно, скрасит этот сумбурный день. Шун-Ди всегда привлекали эти странные, бездомные люди, посвятившие себя творчеству и часто обречённые на нищету. После Восстания менестрели охотнее стали появляться в Минши: раньше их, таких свободных, наверняка отталкивало рабство. – А как его имя?

Ниль-Шайх развёл руками и щелчком пальцев подозвал мальчика-слугу.

– Не знаю. Он скрывает своё имя: как многие из них, называет только глупое прозвище. Лис.

Внутри у Шун-Ди что-то оборвалось. Он не сразу сообразил, что надо бы дышать.

Не может такого быть. Просто не может.

– Лис?

– Да… Пригласи господина менестреля, Рах-Ту. Увидишь, какой он чудак, – Ниль-Шайх опять расплылся в улыбке – казалось, щёки у него никогда не устают. – Тебе ведь такие нравятся. По крайней мере, нравились раньше.

Шун-Ди взял одну из набитых пухом подушек и стал вертеть её в руках, не зная, что ответить. Он старался ровно дышать, но ничего не получалось.

Невозможно, немыслимо, что Лис здесь. Что его друг-враг с запада тоже пересёк океан, и теперь очутился в Минши, и ждал его.