Ideal жертвы - Анна Литвинова

– Да вы совсем простужены!

И распахнул пассажирскую дверцу:

– Садитесь, быстро.

Мужику было уже явно за пятьдесят, весь в морщинах, и глаза усталые. Вряд ли он маньяк. Да и лучше уж схлестнуться с маньяком, чем бесконечно ждать опаздывающий транспорт.

Я быстро нырнула в теплый, приятно пахнущий кожей салон. Мужчина аккуратно затворил за мной дверцу, вернулся на водительское место и нажал на газ. А левой рукой, между делом, заблокировал двери.

Так, так. Нехороший симптом. Требовать, чтобы отпер? Остановил машину? Выпустил меня? Но здесь так мягко, расслабляющее уютно – я сразу начала клевать носом. И стала себя уговаривать. Может, водитель просто за безопасность радеет? Заблокировал двери, чтоб они на ходу случайно не распахнулись? .. Непредусмотрительно, конечно, и глупо – но я так устала стоять на морозе…

А водитель словно бы почувствовал мои опасения. Галантно произнес:

– Давайте, прекрасная дама, сразу познакомимся. Чтобы вы понапрасну не волновались…

И, не отрываясь от руля, извлек из внутреннего кармана визитку, протянул мне.

– Старцев Георгий Семенович, – прочитала я. – Кандидат медицинских наук, суггестолог высшей категории.

Само наличие визитной карточки внушало уважение, и с кандидатом наук все было понятно, однако слово «суггестолог» мне прежде никогда не встречалось. Интересно, что бы это значило? Но спрашивать было неудобно: сразу примет за провинциальную дурочку. И я попыталась вспомнить давно похороненный школьный курс иностранного. В памяти, вот удивительно, всплыл глагол «suggest». Основное значение: «предлагать», но еще можно перевести как «внушать». Вот удивительно! Несмотря на простуду, даже какие-то мозги остались. Но что, интересно, означает – «внушитель высшей категории»?

Я вскинула на моего спасителя глаза:

– Суггестолог – это… гипнотизер?

– Ох, ничего себе! – с притворным ужасом произнес мужчина. – Какие в Кирсановке, оказывается, продвинутые девушки!

Я пропустила его иронию мимо ушей, задумчиво произнесла:

– И при этом – кандидат медицинских наук. А я всегда думала, что официальная медицина гипноза не признает…

По лицу Старцева промелькнула тень. Или мне показалось? Впрочем, когда он заговорил, на его челе уже вновь играла улыбка:

– Ну, что вы, милая? Как это – не признает? А кодирование от запоев? Курения? Избавление от героиновой зависимости? Среди моих клиентов, прошу заметить, до восьмидесяти процентов стойкой ремиссии, ни в одной наркологической клинике подобных результатов и близко нет! А от курения я вообще без срывов избавляю. Вы, кстати, не хотите бросить?

– Да нет, – хмыкнула я. – Наоборот, лучше бы сейчас покурила. У вас можно?

– Пожалуйста, пожалуйста, у меня кондиционер, – засуетился мужчина. – Или могу окошко открыть. Прикуриватель вам нужен?

Ф-фу, кажется, пронесло. На маньяка мой спаситель явно не тянул. Просто старый чудак. Чудак-благотворитель, пожалевший мерзнущую на остановке девушку.

Я с удовольствием закурила и, признаюсь, не без кокетства спросила:

– А от простуды… вы не можете закодировать?

– Увы, – вздохнул он. – Сия болезнь гипнозу не поддается.

Внимательно взглянул на меня и предложил:

– Но я могу организовать для вас горячий чай. И малиновое варенье. К тому же я неплохо знаком с китайской медициной, точечный массаж, скажу я вам, творит настоящие чудеса…

Ну, уж без точечного массажа мы как-нибудь обойдемся. Лишь бы до дома довез. Я пробормотала:

– Ко мне в Березовку – вот здесь направо надо.

Старцев – ура – безропотно повернул и галантно спросил:

– А как же вас зовут, моя очаровательная попутчица?

– Лиля, – улыбнулась я. – Кстати, спасибо вам большое, что остановились. А то эту маршрутку можно до бесконечности ждать.

– Зачем вы вообще из дома вышли? – Он снова искоса взглянул на меня. – В таком состоянии нужно не по холоду расхаживать, а в кровати лежать.

– Да ладно, – пожала я плечами. – Вон, американцы простуду вообще за болезнь не считают.

Хотя на самом деле мне дико хотелось в теплую постель. И чтобы рядом стакан с горячим чаем, и чтобы кто-нибудь меня жалел, сидел рядом и гладил по голове… Только кто ж меня пожалеет? Маме все время некогда – на ней и хозяйство, и Максимка. Сынуля мой – он навстречу, конечно, бросится и обнимет своими тепленькими ручками, но жалеть дети не умеют. Наоборот, станет требовать, чтоб я с ним в бесконечные машинки играла.

В голове вдруг мелькнула шальная мысль: а может, согласиться на предложение Старцева? ! Поехать с ним, и пусть он поит меня чаем и делает свой китайский массаж… Доктор, насколько мне удалось разглядеть в полумраке машины, вполне себе ничего. Пусть и дедок уже, и черты лица неправильные, зато глаза все искупают. Черные, прожигающие, пронзительные – и в то же время участливые.

Впрочем, что за бредовые мысли? Какой может быть Старцев, если дома меня ждет Максимка – едва оправившийся от своей болезни и потому особенно сейчас нуждавшийся в моей заботе и ласке? Да и разве можно куда-то ехать с первым встречным? ! Помрачение какое-то. Видно, этот мужик себя не зря суггестологом называет. Небось сидит сейчас и внушает мне: «Захоти меня! Захоти! .. »

Я инстинктивно отодвинулась от доктора подальше, на самый краешек сиденья. И пробормотала:

– Вот тут налево надо.

Слава богу, расстояния в нашем городке смешные, и мы уже приближались к моему дому.

Но в этот раз Старцев моего указания не выполнил. Вместо того чтобы повернуть, резко принял вправо и остановился. Он, что ли, думает, что уже меня загипнотизировал? И сейчас набросится с объятьями? !

Я дернула дверь – заперта.

А доктор вскинул на меня угольки своих глаз и вкрадчиво произнес:

– Вы такая красивая… Лиля.

Вот черт! Не бывает в нашем городке (да и в нашей стране! ), чтоб тебе кто-то за бесплатно добро сделал! Я-то, дурочка, раскрылилась: пожалел, подвез! А он не маньяк, конечно, но обычный старый приставала.

Я резко произнесла:

– Только посмей меня тронуть.

Получилось зло, да и смотрела я Старцеву точно в основание носа (Юрик когда-то учил, что одним таким взглядом можно деморализовать противника). Какого-нибудь Чикатило мои приемы вряд ли смутили бы – однако доктор аж отпрянул. Виновато пробормотал: