Метод 2. Обратная сторона любви - Даниил Лектор

– Черви! .. Черви! .. Не видите, ползут? !..

Следак дернулся к нему успокоить, но Есеня остановила его рукой.

– Там отпечатки могли быть!

– Нет, не было…

Лихорадочно проводит рукой по шкафу, демонстрируя отсутствие пыли.

– Прибрал он, видишь? ..

Меглин медленно перешел в кухню. Там царил идеальный порядок. Посуды в раковине не было, и все стояло на своих местах. Есеня зашла за ним и остановилась у двери.

– Бухала… а чисто. Кто так бухает? .. Не я, точно! ..

Дико засмеялся, но Есеня не поддержала этот смех. Он открыл ящики, шкафчик для посуды, взял тарелку и бросил на стол.

– Мокрая! Ушел недавно…

– Кто? .. Убийца? .. Сергей Антоныч, время смерти?

– С десяти вечера до полуночи, точнее днем скажу… – Антоныч ответил быстро.

– Так он что, до утра здесь сидел? И посуду вымыл?

Пока Есеня разговаривала с Антонычем, Меглин распахнул дверцу холодильника, он явно не находит того, что искал, скользил по полкам, заметив стоящую в дверце бутылку водки, обернулся на разговаривающих Есеню и Антоныча. Из детской комнаты вышел следователь.

– Девочки нигде нет, в школе не появлялась, больницы, морги – нет.

Меглин зашел в комнату и начал копаться в игрушках. Ворошит – ничего. Идет в прихожую.

– Объявляйте девочку в розыск…

– Нет! Не надо… Мишки нет… – Меглин быстро перемещается по квартире.

– Какого мишки?

Есеня бьет пальцем по стене за спиной следака – среди плакатов маленькое фото, селфи, мать обнимает улыбающуюся девочку в пижаме на кровати, с плюшевым мишкой в руках.

– Серьезно? ..

Меглин продолжает путь, видит кладовку. По лицу пробегает гримаса мгновенной вспышкой в памяти – крики из ночного сна. Он открывает кладовку и видит, что нижнее отделение завалено тряпками, какой-то дрянью, он убирает их.

– Выходи… милая…

В угол кладовки вжалась дрожащая девочка лет шести с мишкой в руках. В этот момент в квартиру прорывается мужчина.

– Пустите! .. Там сестра моя! ..

Демин бросается обнимать сестру. Полицейские сажают его на стул, к нему подходит Есеня и с ходу задает вопрос:

– Когда вы ее видели последний раз?

– Месяц назад… Полтора…

– А живете рядом. Какие у вас отношения были?

– Нормальные… хорошие…

– А почему же вы пришли не сразу? Соседи говорят, вам еще ночью звонили. Из-за телевизора…

– Я был на смене!

– Где работаете?

– Уборщиком. В городской…

Демин плачет. Всем становится неловко.

– Дина… Господи, Диночка…

Есеня протягивает ему стакан воды. Она измазалась в крови, ловя леденец, и кровавый отпечаток пальца остался на стакане. Демин не берет стакан, глазами показывает на стол – Есеня ставит его туда. Демин трясущимися руками достает из кармана салфетки, тщательно протирает стакан, потом пальцы с тщательностью, граничащей с яростью. Есеня обращает на это внимание.

– Пройдитесь по квартире. Может, что-то пропало. Деньги, драгоценности?

Демин бросает быстрый взгляд на шкаф.

– Да откуда у нее драгоценности? Не было никаких драгоценностей.

Демин встал и сделал неуверенные шаги по комнате и вдруг замер.

– Вот это! Тут ничего не было!

Есеня подошла к нему, посмотрев из-за его плеча на рисунок, здоровый, нарисованный цветными мелками, покрытый сверху лаком.

В центре рисунка был изображен мальчик с книгой, фоном – условный детский мир. Дорога. Домик. Дятел на дереве. Из приоткрытой двери на мальчика надвигается угрожающая темная тень. Мальчик не видит ее. Демин проходит к детской, где сидят Меглин с Верой.

– Верочка…

Шагает к ней, и девочка поднимает голову, видит его и кричит, прячась за Меглина. Ее страх передается Родиону – он тоже суматошно отдаляется, закрывая собой ребенка. После случившегося Меглин и Есеня вышли к подъезду.

– Рыбалку любишь? ..

Есеня недоуменно подняла бровь.

– Тебя накрыло, что ли?

Меглин достал из-за пазухи бутылку водки, которую ранее приметил в холодильнике.

– Ну… есть. Порыбачим? Кто клюнет?

Меглин ловко скрутил горлышко, отпил несколькими глотками едва ли не половину бутылки и пошел в сторону детской площадки, оставив бутылку у мусорного ведра. Той же ночью местный алкаш Киря, проходя мимо мусорки, подобрал ее.

– Эй! .. Стой! .. – Есеня быстро направилась в сторону Кири.

Мужчина, оглядываясь, ускорил шаг. Он оставляет бутылку на земле и бежит, подняв руки.

– Мужики, простите, не знал, что ваша!

– Твоя, твоя! Садись, поговорить надо.

Киря наливает вино в складной одноразовый стаканчик, протягивает Меглину.

– А баба твоя будет?

Меглин отрицательно качает головой.

– Динка давно зашилась, уж годика три, ага… Ради дочки. В деревню собиралась переехать, чтобы соблазна не было. Окружение здесь, сам знаешь. А так-то она баба добрая была, я заходил, занимал пару раз. Она уже и деньги взяла, летом собиралась, эх.

Меглин и Есеня переглянулись и решили, что на этом пока можно закончить, ведь информации для анализа было достаточно.

На следующий день у Следственного комитета Женя и Есеня наблюдали за Меглиным, который кружил вокруг уличной пепельницы, как ворона.

– Если это брат, все логично. Ее находят. Он приезжает последним, хотя живет рядом, устраивает для нас шоу. – Есеня пыталась рассуждать.

– У него же алиби, ты говоришь. – Женя внимательно посмотрел на нее.

– Работал в ночную, сослуживцы подтверждают, но отъехать он мог на полчаса. – Есеня продолжает: – Убил, потом вернулся порядок навести?

– Ладно. Мотив?

Есеня пожимает плечами.

– Она квартиру продавала. Деньги взяла. Он убил ее, дочка спряталась. Все сходится.

– А где работает?

– Уборщиком. В больнице. Я у него наколку видела на руке. Возможно, сидел.

– Не он это… – Есеня и Женя оглядываются на Меглина, который смотрит на полную жирных окурков уличную пепельницу. С некоторыми мерами предосторожности приближается к ней по касательной. Оглянувшись по сторонам, пикирует на окурок, хватает и быстро отходит, словно ничего и не было.

– Возвращение великого сыщика. – Женя с сочувствием смотрит на Родиона.

– Я сейчас не могу его бросить, – Есеня пожимает плечами.

– Слушай, может, он у нас поживет? Гостевая есть! Всем удобнее будет. – Женя раздраженно разводит руками.

Меглин ходил, бубня под нос, со стороны его движения казались пляской пьяного мима. Когда прокатило с первым окурком, он повторил операцию со вторым. Есеня всматривается в Женю, ища искусно спрятанную иронию.

– Жень, он талантливый сыщик!

– Не спорю, но и ты не хуже.