Жизнь на Repeat. За тобой - Эли Фрей

Мы пошли искать сестру, но впустую. Родители тоже вернулись ни с чем.

Эта ночь оказалась самой тяжелой в жизни нашей семьи. Чувство беспомощности сковывало по рукам и ногам. Я уже видела Нику, стучащую в подвале кандалами и кричащую от боли. Видела, как ее, запертую в гараже, разделывают, как свиную тушку, и снимают на камеру для снафф-видео, как к ней приближется маньяк в жуткой маске. Видела, как ее затаскивают в машину, насилуют, а потом бросают в канаву за обочину.

За ночь у меня появились первые седые волосы.

Все прояснилось на следующий день. Позвонили из полиции и попросили родителей забрать дочь из отделения. Они вернули Нику домой, и мы раскололи ее.

Сестру поймали в магазине в Беличах, за кражей продуктов. Она пыталась стащить из «Пятерочки» упаковку охотничьих колбасок и маленький пакет кефира.

– Большой не залез бы под куртку, – огорченно сказала она.

Ника сбежала из дома, прихватив немного денег, которых хватило только на билет до Беличей и на обед. В городе она гуляла по торговым центрам, чтобы провести время в тепле, до самого закрытия. Ника искала возможность украсть что-то, чтобы потом продать в скупку, но подходящего момента так и не дождалась. После закрытия торговых центров сестра бродила по городу в надежде найти круглосуточный бар, но таковых не было. Дошла до окраины, где располагался гаражный комплекс, попросила охранника приютить ее на ночь, и он пустил ее в теплое помещение шиномонтажа, предупредив, что нужно будет уйти до девяти утра. В шиномонтаже были кушетка и плед. Охранник принес Нике чай и бутерброд.

Наутро все повторилось – торговые центры, ловля подходящего момента для кражи. Денег у Ники не было. Проголодавшись, сестра спустилась на цокольный этаж, где находилась «Пятерочка», и попыталась стащить еду.

Я живо представила эту картину: Ника прячет под курткой охотничьи колбаски и маленький пакет кефира. Сердце защемило от жалости. Захотелось обнять сестру и прижать к себе. Я подошла к ней и уже положила руку на плечо, но Ника, вывернув свои колючки, отдернулась, и мой порыв сразу прошел.

Я бы хотела сказать, что по возвращении Ники проблемы остались позади, но это не так. Она больше не сбегала, все время вне учебы проводила дома. Сестра всегда оставалась под присмотром. Но это не значит, что все наладилось. Ника была похожа на песок, который пытаешься удержать в ладонях, но он все равно утекает сквозь пальцы.

Депрессия Ники прогрессировала. В страхе за сестру я решилась на отчаянный шаг.

* * *

Утром прозвенел будильник. Я отложила его на пять минут, нырнула под одеяло с головой и свернулась калачиком, выдохнула горячий воздух, но это не помогло: я тряслась от недосыпа, как стиральная машинка в режиме отжима. И снова будильник. Еще три минуточки… Две, одна.

Наконец, проснувшись и пройдя на кухню, я попыталась согреться о чашку кофе, но зубы отбивали «На улице дубак группы Anacondaz. Хм, откуда я знаю эту песню и где ее слышала? Я с тоской посмотрела в окно. На дворе был конец октября, темнота своей густотой напоминала перевзбитые сливки: почти как в кинговском рассказе про живой подвал, который жрет людей. Темнота настолько жуткая, что, казалось, стоит только выйти, как она тут же заглотит тебя, прожует и выплюнет останки. Темнота ненавидит детей. От этой мысли я поежилась. Прямо название для книжного ужастика. Осторожно, Кинг, а я ведь составлю тебе конкуренцию.

В школе перед первым уроком я пересела обратно к Вадиму. Тот удивленно посмотрел на меня. Достав из рюкзака тетрадь, учебник и пенал, я аккуратно разложила вещи на столе. Вадим внимательно наблюдал, зная, что за сменой места должно последовать что-то еще, но терпеливо ждал. Закончив расстановку, я вздохнула, собираясь с духом, и повернулась к нему.

– Я хочу тебя кое о чем попросить.

– И о чем же?

– Ты должен вернуть Нику.

Сказать, что он удивился, – ничего не сказать.

– Подожди, подожди, сейчас возьму ручку, – издевательски сказал он и действительно взял ручку, а еще придвинул тетрадку. – Так, что еще? Каким будет мой свадебный костюм? Сколько у нас будет детей? Может, что-то указать в завещании?

Я проигнорировала сарказм и продолжила:

– Ты заварил всю эту кашу. Влюбил ее в себя, а потом бросил. Ты бы видел, в каком она состоянии, родители уже не знают, что с ней делать. Посмотри на нее в школе – ходит, как привидение, ничего не ест. Скоро в анорексичку превратится.

Вадим побарабанил пальцами по парте – все тот же SOS.

– Я извинился перед ней, – тихо произнес он.

– Что? Когда?

– На днях. Сказал, что мне очень жаль. Наплел какую-то банальную фигню… Что это не из-за нее, что это я такой мудак. Я хотел, чтобы она поняла и меньше переживала… Но, видимо, не вышло. – Вадим грустно усмехнулся. – А теперь ты предлагаешь снова подойти к ней и сказать, что я передумал? Ты понимаешь, как это бредово?

– Но я не вижу другого выхода, – отозвалась я с отчаянием. – Она же тебе нравится! Ты порвал с ней из-за меня…

– Да, все так. Но ты понимаешь, что сейчас у нее ломка, она бы ее просто перетерпела. А что делаешь ты? – упрекнул он меня. – Снова подсаживаешь ее на иглу.

Я все это прекрасно понимала, но у меня был план. Он пришел в голову неожиданно, ночью, когда я не могла заснуть. Этот план казался блестящим и должен был сработать. Я воодушевленно затараторила:

– Понимаю. Но ее ломка не пройдет. Я не могу смотреть на нее. Я боюсь, как бы она действительно что-то с собой не сделала. Ты можешь расстаться с ней позже и сделать это не так резко. Идеально – чтобы ты постепенно рядом с ней превращался из идеального парня в полного мудака. Надо, чтобы у нее у самой прошли чувства и чтобы она первая с тобой порвала.

Вадим молчал, обдумывая мои слова.

– Ты ведь сможешь это сделать? – спросила я с надеждой. Насколько реалистичен мой план? Или то, о чем я прошу, что-то из области фантастики?