Флакон смерти №5 - Антон Леонтьев

Наверное, он даже ничего не сочинял и не утрировал, Павлику действительно было тяжело, но что она могла поделать?

Вернуться к нему?

Он явно ожидал, что Зоя пригласит его к себе в квартиру, но этого она не желала. Потому что тогда Павлика с кухни не выковырять.

– Извини, что так вышло…

Зоя имела в виду не то, что ему пришлось так долго ждать ее, а то, что она бросила его.

Хотя можно ли за это извиняться – и могла ли она рассчитывать на то, что Павлик эти извинения примет?

Вероятно, нет.

– Он теперь тебя за город приглашает, в Чертову балку! – продолжил Павлик. – Он туда все свои трофеи свозит, чтобы потом оттрахать!

Вздохнув, Зоя произнесла:

– Ты что, снова выпил? Не стоит тебе…

Молодой человек, заплакав, попытался прижаться к ней, и Зоя даже позволила ему сделать это. По-матерински поглаживая его по растрепанной голове, она слушала его причитания:

– Не пара он тебе, рыбка моя, не пара! Не сделает он тебя счастливой. Как никого не сделал. Ну, проведете вместе несколько счастливых дней, потрахаетесь, а потом все закончится. Нет в нем постоянства, в отличие от меня!

Отодвинув хнычущего Павлика в сторону, девушка произнесла:

– Спасибо за твое компетентное мнение, но разреши мне самой решать, как поступать. Я уже совершеннолетняя.

– И это же он надоумил тебя мед бросить, ведь так? Он сам бросил и хочет, чтобы и ты так же поступила! Вот видишь, как он дурно на тебя влияет…

Слушать эти причитания было выше сил Зои, и она ответила:

– Решение уйти из меда я, к твоему сведению, приняла самостоятельно и уже давно. И никто к нему меня не склонял, а, наоборот, все пытались отговорить, в том числе и твой троюродный брат…

Павлик заявил:

– Никакой он мне больше не троюродный брат! Чтоб он сдох!

Зоя, развернувшись, подошла к подъездной двери.

– Рыбка моя, извини, просто вырвалось! Ну зачем он тебе? Понимаю, с ним приятно, он такой очаровательный, этот шаромыжник! До добра это все не доведет, уж поверь мне. Потому что нужен тебе такой, как я!

Открывая дверь, Зоя ответила:

– Поверь, я сама знаю, кто мне нужен. И также я знаю, что никакое счастье не длится вечно. И надо им пользоваться, пока оно у тебя есть. И наслаждаться им. Иначе все может очень быстро завершиться.

Она снова подумала о маме, поймав себя на мысли, что пока была вместе с Антоном, о произошедшей трагедии не вспоминала, хотя обычно делала это много раз в течение дня.

Павлик продолжал что-то бубнить, однако Зоя, не слушая его, закрыла дверь перед самым его носом.

А затем быстро взбежала по лестнице наверх и, оказавшись в квартире, произнесла:

– Добрый вечер, папа. Не мог бы ты взять Павлика на себя, потому что он сейчас сюда заявится? Говорить с ним выше моих сил.

В дверь квартиры резко позвонили.

Дачный автобус (автомобиль заполучить так и не удалось), который, тарахтя, вез их в направлении Чертовой балки, был наполовину пуст: все те, кто желал поработать во саду ли, в огороде, отправился туда намного раньше. Восседая на заднем сиденье, Антон и Зоя, не замечая ничего и никого вокруг себя, ворковали и целовались. Они даже не услышали, как объявили конечную.

А потом они наперегонки отправились в эту самую Чертову балку, где, хохоча, сновали по редкому лесу, все время продолжая целоваться. Наконец, они вышли к озеру, на берегу которого было достаточно большое количество загорающих.

Зоя резко остановилась, потому что на нее нахлынули жуткие воспоминания. Нет, местное небольшое озеро никак не походило на реку, в которую мама нырнула и не вынырнула, но все же…

Но все же с тех пор она не купалась ни в одном открытом водоеме.

Антон, заметив ее колебания, произнес:

– Все точно в порядке?

Непроизвольно взяв молодого человека за руку, Зоя ответила:

– С тобой да. С тобой, Антоша, всегда все в порядке!

Она назвала его Антошей?

И все же она долгое время опасалась заходить в озеро, словно зачарованная, глядя в его зеленоватые – как и тогда! – воды. Зоя пробовала ногой воду, чувствуя, как на пальцы накатывают ленивые теплые волны и наблюдая за Антоном, который рассекал озеро уверенными, быстрыми движениями.

– Ну что же ты, не хочешь? Тут так приятно! – сказал он, подплывая к ней и вдруг обрушивая на нее каскад брызг.

Оказавшись с головы до ног мокрой, Зоя решилась и зашла в воду, которая по температуре была как парное молоко.

Сердце у нее билось все сильнее.

– Ну, поплыли вон к тому островку? – Антон кивнул на заросший соснами крошечный участок суши посреди озера. – Давай кто быстрее!

И, не дожидаясь ее ответа, он ушел с головой под воду.

Шла секунда, вторая, третья, а молодой человек все не всплывал. Зоя, твердо стоя на бархатистом илистом дне, с ужасом вдруг осознала, что ее трясет – правда, не от холода в этот жаркий солнечный летний день, а от ужаса.

Потому что если он немедленно не всплывает, то она закричит.

Черноволосая голова Антона, разрезая гладь озера, появилась на поверхности, и он уверенными движениями поплыл к островку.

Обернувшись и заметив, что Зоя все еще стоит по грудь в воде, он крикнул:

– Ну что же ты? Или думаешь, что не сумеешь меня догнать? Конечно же, догонишь!

Решившись, Зоя осторожно погрузилась в воду по шею, не рискуя, однако, нырять. Все, что угодно, только не это.

Не это.

Она осторожно, словно не в воде, а в расплавленном хрустале, подплыла к лежавшему на спине Антону. Тот, перевернувшись, улыбнулся и схватил ее под водой за руку.

Зоя отчаянно закричала, да так, что на ее вопль обернулись прочие купающиеся.

Дернувшись, Антон произнес:

– Извини, не хотел тебя пугать. Извини меня, пожалуйста…

Понимая, что ведет себя неадекватно, Зоя ответила: