Мечтатели Бродвея. Том 2. Танец с Фредом Астером - Малика Ферджух

Девушке волей-неволей пришлось поднять голову.

– Это пансион «Джибуле»?

Она кивнула, отгоняя упрямый локон.

– Вы здесь хозяйка? Положа руку на сердце, таких красивых глаз ни у одной хозяйки я еще не видел.

Девушка моргнула раз, другой, щеки ее залились краской, как будто она вдохнула сок розового плода.

– Нет… нет, – пробормотала она.

– О, не спорьте. Уверяю вас, таких красивых глаз…

– Нет, я здесь не хозяйка. Хозяйки – миссис Мерл и ее сестра Артемисия.

Он сунул руку в карман и небрежно прислонился плечом к лиловой каменной стене у самой таблички с выгравированными буквами «Пансион Джибуле». Еще выше подняв голову – пришлось, – она хотела вновь отбросить непослушную прядь – которая, однако, смирно лежала там, куда ее убрали, за левым ухом, – и, не найдя ее, просто погладила щеку.

– Уютный пансион, процветающий и, держу пари, с хорошим столом? – продолжал он шутливо. – Это я удачно попал.

Собачонка принюхивалась к складкам серого передника. У нее было пятнышко под глазом, как в кино, где все собаки игривы и добры. Девушка еще сильнее вытянула шею. Молодой человек был очень высокого роста.

– Здесь жилье предоставляется только женщинам. Мужчины не допускаются.

– О, я живу в Нью-Йорке! – весело отозвался он. – И вовсе не ищу комнату. Зато…

Он положил чемодан плашмя и, щелкнув замками, поднял крышку. Внутри лежали в ряд ножи – острые и закругленные, короткие и длинные, все до блеска начищенные.

– Так как вас зовут, красавица? – поспешно спросил он, упреждая предсказуемый отказ.

– Черити, но…

– Черити? .. Не может быть! У меня есть сестренка в Милуоки, ее зовут как вас, Черити.

Собачонка завертелась на месте, тоже радуясь такому совпадению.

– Милуоки? .. – Лицо Черити просияло. – Я ведь оттуда. Там живут мои родители. Слушайте, это правда? Вы из Милуоки?

– А как же! Вы наверняка знали миссис Трампас, воспитательницу в детском саду. Она еще носила красную шляпку.

Девушка задумалась, вопрошая взглядом туман, окутавший голубоватым шарфом лысые клены на 78-й улице. Брови ее нахмурились так сильно, что сошлись на переносице.

– …Миссис Трампас, вы сказали?

– Она переехала в Амарилло, когда я пошел в школу. Вы, наверно, ходили в сад много позже, вы такая молоденькая… Сколько вам лет, Черити?

В его золотистых глазах плясали шаловливые искорки. Завиток на лбу весело подпрыгивал от смеха. А уши у него были маленькие, вправду прелесть. И молодой, лет двадцати, не старше.

– Скоро восемнадцать, – сказала она и еще дважды моргнула.

Она немного преувеличила. Ей только что исполнилось семнадцать.

– А, ну вот, понятно! Красивая она была, миссис Трампас, но вы гораздо красивее, Черити.

Он повторял ее имя, как будто щекотал живот котенка, ласково и лукаво.

– Вы всё это продаете? – спросила она чуть дрогнувшим голосом, указав на приоткрытый чемодан.

– Туго, – вздохнул он с веселым фатализмом. – Моя бедная матушка одна растит маленькую Черити, я учился на бухгалтера, но пришлось бросить и стать коммивояжером. О, я не отчаиваюсь, когда-нибудь обязательно закончу учебу. А пока…

– Вы мужественный человек, сэр…

– Гэвин Эшли. Эшли, как в «Унесенных ветром». Таким красивым девушкам, как вы, – добавил он, облокотившись о стену, так близко, что рукав его куртки коснулся ее руки, – разрешается звать меня просто Гэвином.

Кончиком указательного пальца он дотронулся до ее подбородка и отстранился, как будто нехотя, чтобы взгромоздить открытый чемодан на стойку перил.

– Эта сталь выдерживает самые сильные моющие средства, ножи не тупятся с пожизненной гарантией. На всю жизнь, представляете? А этими лезвиями можно резать даже густейший немецкий акцент.

Девушка рассмеялась.

– Или такой туман, как сегодня? – поддержала она шутку.

Он тоже рассмеялся журчащим, теплым смехом.

– А вы еще и с юмором, Черити. Да уж, туман так туман. А ведь еще вчера был чудесный денек для конца января.

Она потерла руки о бедра, повернула, снова потерла тыльной стороной.

– Мне очень жаль, честное слово. Я бы с удовольствием купила у вас несколько ножей… Но я же вам сказала, я не хозяйка пансиона, не я решаю, что здесь делать и что покупать.

– Что ж, – весело отозвался он, – зато мы с вами познакомились, значит, день не пропал зря. Может быть, с вашими соседями мне повезет больше… Вы их знаете?

Он закрыл чемодан. Черити не хотелось, чтобы он уходил, не так скоро.

– Отлично знаю. Здесь живет мистер Беззеридес с дочерью Дидо. Их только двое, имейте в виду, вряд ли им нужно так много приборов.

– Надо полагать, – улыбнулся молодой человек. – Ваш пансион, конечно, был бы для меня прибыльнее. Их двое, говорите? ..

Его пальцы поглаживали замки чемодана и всё медлили их закрыть. Кажется, ему тоже хотелось здесь задержаться.

– Минутку, – решилась девушка. – Я позову миссис Мерл. Как знать?

Она скрылась за дверью.

Молодой человек сделал знак собачонке, и та послушно села. Оставив чемодан открытым, Гэвин Эшли спрыгнул со ступенек крыльца и пропал в тумане, стелившемся по улице надменными клубами целого конгресса банкиров в Гаване.

Сквозь ограду он быстрым взглядом окинул соседний садик, всмотрелся в эркерное окно. После чего в новом пируэте кошачьим прыжком взлетел на крыльцо, как раз когда появилась Черити вместе с дамой преклонных лет.

– Гэвин Эшли, – представился он, как будто так и ждал их не сходя с места, и шутливым жестом приподнял шляпу.

– Селеста Мерл, – ответила дама, оценив безупречный костюм и учтивые манеры. – Боюсь, нам, к сожалению, не нужны столовые приборы, ни сейчас, ни в обозримом будущем. Все наши в прекрасном состоянии.

– Ничего не поделаешь! – сказал молодой человек, приняв удар с улыбкой – в ней, правда, чуть сквозила грусть, но улыбка эта не собиралась сдаваться, сколько бы ни осталось еще дверей, в которые придется постучать. – Две приятные встречи – это тоже кое-что.

– Вы очень любезны. Удачи вам, – сказала миссис Мерл, скрываясь в доме.