Дитя Регтауна - Тини Вэй

Этан закрыл лицо руками, затем, глубоко вздохнув, произнёс:

– Как бы тебе объяснить? Думаю, тебе стоит понять одно – 4 стихии – это фундамент. К каждой стихии относятся различные способности. Об этом ты узнаешь чуть позже, в школе. Все, живущие здесь, имеют свою стихию. Не только люди, каждое создание, населяющее этот мир, относится к той или инной стихии. Но с ними проще. Каждый вид относится к одной стихии. С людьми дело обстоит иначе. Как я уже сказал, дети в тренадцать лет узнают свою стихию. Соответственно, дети и родители могут иметь разные. Это очень сложная наука, именно поэтому её начинают изучать за два года до того, как человек узнаёт свою стихию. Это сделано, чтобы избежать несчастных случаев.

– Несчастных случаев? Он может случайно кого-то убить? – насторожилась я.

– Бывали случаи, когда целые деревни погибали. Подробнее ты узнаешь в школе.

– А законы? Расскажи мне немного об этом, – пропросила я.

– Думаю, профессор Фрост сможет это сделать лучше. Единственное что тебе стоит знать на ближайшие две недели – это то, что любое твоё неверное движение может привести к огромным, ужасным, последствиям. Поэтому, тебе стоит слушаться меня и никогда не ходить одной. Будь максимально аккуратной. Ты поняла меня?

– Ясно, – ответила я, слегка закатив глаза.

– На кону наши жизни и весь мир, Клои, – негромко произнёс он.

Я понимающе кивнула.

– Были ещё вопросы? – уточнил он.

– Да. Когда я встречусь с моим дедушкой? – спросила я.

– Точно не знаю, но, думаю, в ближайшее время.

– А что насчет Моники? – неожиданно громко произнесла я.

– Тише, – прошептал Этан. – Мы тут можем быть не одни.

Я осмотрелась: на аллее были лишь мы.

– Если ты никого не видишь, это ещё не значит что рядом никого нет, – уточнил он. – Ты узнаешь об этом подробнее в школе.

– Узнаешь подробнее в школе, узнаешь подробнее в школе, – передразнила я его писклявым голосом. Затем добавила, на этот раз серьёзно, – Какой толк от нашей прогулки, если ты мне ничего не рассказываешь? Профессор Хьюманс дал тебе задание подготовить меня. Так сделай это, пожалуйста.

– Во-первых, я так не говорю, – сухо произнес он, – а во-вторых, я не теоретик, я практик. Первоначальные знания, которые, заметь, обычно дают родители детям, я тебе дал.

– Этан, – перебила я его, – объясни, будь так добр, причину своего недовольства по отношению ко мне, – потребовала я, едва сдерживая слёзы, готовые вот-вот вылиться от захлеснувшей меня обиды.

На протяжении всей прогулки по аллее, Этан ни разу не посмотрел в мою сторону, даже разговаривая со мной. Но после моих слов, он посмотрел на меня и, увидев поблёскивающие слёзы на моих глазах, приобнял меня за плечи и произнёс:

– Извини меня, я не прав. Я совсем не чувствую недовольства по отношению к тебе. Просто я… все мы… ужасно напуганы. Ты знаешь, что гласит пророчество. Но всё, абсолютно всё пошло не так, как мы рассчитывали. Прости, я совсем не подумал о твоих чувствах. Тебе и самой сейчас очень непросто. На твои неподготовленные плечи и так выпало слишком много.

– Ладно, – вытерев слёзы рукавом своего свитера, сказала я. – Нам, наверно, пора обратно?

– Пожалуй. Обед мы уже пропустили, но, если поспешим, можем успеть к ужину, – посмотрев на свои наручные часы, произнёс он в ответ.

Обратно мы шли уже молча, но, когда почти подошли к дому, меня вдруг осенило.

– Этан, – на этот раз негромко произнесла я, – ты сказал что каждый ребёнок Регтауна в тринадцать лет узнаёт свою стихию. Как это происходит?

– В тринадцать лет, каждый из нас обнаруживает определённую метку на своём теле. Например, на руке, ноге, шее. Меток всего четыре: огонь, ветер, уносящий листья и цветы, волна, принадлежащая к стихии воды, естественно, и веточка дерева, относящаяся к стихии Земля. Тут всё просто, точно не перепутаешь.

И тут я вспомнила, как однажды, на одной из вечеринок, Монику, перепившую слишком много алкоголя, начало выворачивать. Я придерживала её волосы, в то время как она стояла на коленках над унитазом и тошнила. Тогда я заметила татуировку ввиде изящной веточки сакуры, с которой плавно слетают листья. Она у Моники на шее. Обычно, шея у неё всегда закрыта волосами, воротником или шарфом. Теперь я понимаю почему.

– Я видела такую у Моники, – призналась я. – Этан, расскажи, пожалуйста, давно ли ты с ней знаком и что вас связывает. Какая она? Я думала, что и сама её знаю, словно свои пять пальцев, но теперь…

С минуту Этан молчал, смотря куда-то вдаль.

– С Моникой я знаком с самого детства, – начал он. – Помню, нам было по пять, время было не самое лёгкое. Её отец очень переживал и из-за ситуации, царившей тогда и сейчас, не позволял дочери ни с кем общаться, да и в целом выходить из дома. Он боялся за свою дочурку. Но Моника уже тогда была маленькой оторвой. Она всегда находила способ выбраться из дома, оставаясь незамеченной. В один из подобных её побегов мы и встретились. В детстве я очень любил проводить время, наслаждаясь водопадом, я и сейчас провожу там большую часть времени, особенно, когда мне хочется побыть одному. Как сейчас помню, как подошла ко мне заводная, рыжеволосая девчушка с веснушками на её маленьком, курносом носике, что-то пошутив, она уставилась на меня своими огромными голубыми глазами, ожидая мою реакцию. Я засмеялся, в ответ засмеялась она, и вот наш смех разносился по всему берегу. После, мы часто видились именно на этом месте. В год, когда нам предстояло исполниться одинадцать, мы пошли в школу. В один класс. В двенадцать, мы оба получили свои стихии и способности. Но затем её отец, совершенно свихнувшись от страха, решил, что будет лучше, если он с дочерью уедет. Он решил, что лучше будет жить в обычном мире, с иномирянами. Чтоб ты знала, наш закон подобных поступков не одобряет, поскольку наши силы вне Регтауна могут быть слишком опасны. В таких случаях принимаются меры по изъятию сил. Во избежание этого, отец Моники тайком забрал дочь и уехал в мир вне Регтауна.