Хроника Убийцы Короля. День первый. Имя ветра - Патрик Ротфусс

И вот как-то раз, поздно ночью, Тейлу явился ей во сне. Предстал он пред нею, обликом подобный пламени или солнечному свету. Явился он ей во славе и спросил, знает ли она, кто перед ней.

– Воистину, – ответила она. Понимаете, она совсем не испугалась, потому что решила, будто это просто необычный сон. – Ты есть Господь Тейлу.

Он кивнул и спросил у нее, знает ли она, зачем он явился к ней.

– Ты собираешься что-то сделать для моей соседки Деборы? – спросила женщина. Потому что она молилась за Дебору, прежде чем лечь спать. – Быть может, ты наложишь руку на ее мужа, Лозеля, и сделаешь его немного добрее? Очень уж нехорошо он с ней обращается. Не следует мужчине прикладывать руку к женщине иначе, как с любовью.

Тейлу знал ее соседей. Ведал он, что люди они злые и творят много зла. Вся деревня была исполнена зла, кроме нее. Весь мир был исполнен зла. Так он ей и сказал.

– Нет, Дебора была очень добра ко мне, – возразила Периаль. – Да и Лозель, хоть и не очень он мне нравится, все же сосед мне!

Тейлу ей сказал, что Дебора проводит время в постелях многих мужей, а Лозель напивается каждый день, даже и в скорбенье. Нет, погодите – скорбенья же тогда еще не было. Но все равно, пил он много. И временами так выходил из себя, что колотил жену до тех пор, пока она уже не могла ни встать, ни кричать в голос.

Периаль долго молчала во сне. Она знала, что Тейлу говорит правду, но, хоть Периаль и была чиста сердцем, однако же она была не глупа. Она и без того подозревала, что соседи ее творят все то, о чем говорил Тейлу. Но, хотя теперь она знала это наверняка, судьба соседей по-прежнему была ей небезразлична.

– Так ты не поможешь ей?

Тейлу отвечал, что муж с женой оба – достойное наказание друг другу. Ибо они злы, а зло заслуживает наказания.

Периаль ответила от всей души, быть может, потому, что думала, будто все это ей снится, но может быть, что она поступила бы так же, даже если бы бодрствовала, ибо высказала она то, что было у нее на сердце.

– Не их то вина, что мир полон тяжкого выбора, и голода, и одиночества, – сказала она. – Чего и ждать от людей, когда в соседях у них демоны?

Однако, хотя Тейлу и открыл уши свои ее мудрым речам, ответил он ей, что род людской зол, а зло заслуживает наказания.

– По-моему, ты просто не понимаешь, что такое быть человеком, – сказала она ему. – Я бы все равно им помогла, если бы только умела, – решительно заявила Периаль.

«Да будет так! !! » – рек ей Тейлу, и протянул руку свою, и положил руку ей на сердце. И, когда коснулся ее Тейлу, ощутила Периаль, будто она – большой золотой колокол, который только что прозвенел впервые. И открыла она глаза, и поняла, что то был не обычный сон.

А потому не удивилась она, обнаружив, что беременна. И не прошло и трех месяцев, как родила она чудесного черноглазого мальчика. Дала она ему имя Менда. В тот же день, как родился, Менда научился ползать. Через два дня он начал ходить. Дивилась Периаль, но не тревожилась, ибо знала, что дитя это – дар Божий.

Однако же Периаль была мудра. Она знала, что люди могут этого не понять. И потому держала Менду при себе, и, когда друзья и соседи приходили ее навестить, отсылала их прочь.

Однако долго так длиться не могло, в маленьком городке тайну не сохранишь. Люди знали, что Периаль не замужем. И хотя дети, рожденные вне брака, в те времена были обычным делом, дети, всего за пару месяцев ставшие взрослыми, обычным делом не были. Все боялись того, что Периаль возлегла с демоном и что дитя ее – демонское отродье. В те мрачные годы в этом не было ничего неслыханного, и потому устрашились люди.

И вот в первый день седьмого оборота весь городок собрался и явился к крохотному домишке, где Периаль жила сама по себе вместе с сыном. Возглавлял их городской кузнец по имени Рэнген.

– Покажи мальчишку! – вскричал он. Однако из дома никто не отозвался. – Вынеси мальчишку, чтобы мы видели, что он – не более, чем дитя человеческое!

В домике по-прежнему было тихо, и, хотя там было немало мужей, ни один не захотел войти в дом, где могло находиться демонское отродье. И вот кузнец вскричал снова:

– Периаль, вынеси нам юного Менду, а не то мы спалим дом с тобой вместе!

Тут отворилась дверь и вышел человек. Никто из людей не понял, кто он такой, ибо, хотя миновало всего лишь семь оборотов, как Менда вышел из чрева, выглядел он, как юноша лет семнадцати. Стоял он, высокий и гордый, и волосы и глаза его были черны как уголь.

– Я тот, кого вы считаете Мендой, – рек он голосом мощным и глубоким. – Чего вы от меня хотите?

Услышав его голос, ахнула Периаль в своей хижине. Мало того, что Менда заговорил впервые, она узнала этот голос – голос был тот самый, что разговаривал с нею во сне, несколько месяцев тому назад.

– Что значит «кого вы считаете Мендой»? – переспросил кузнец, крепко стиснув свой молот. Кузнец знал, что бывают демоны, которые выглядят как люди, и демоны, что носят человеческую кожу как одежду, наподобие того, как человек может спрятаться в овечьей шкуре.

Дитя, что было уже не дитя, заговорило снова:

– Я сын Периаль, но я не Менда. И не демон я.

– Тогда коснись моего железного молота! – отвечал Рэнген. Ибо ведал он, что демоны боятся двух вещей: холодного железа и чистого пламени. И протянул он свой тяжкий кузнечный молот. Молот дрожал у него в руках, но никто не стал думать о нем хуже из-за этого.

Тот, что не был Мендой, шагнул вперед и возложил обе руки на железный молот. И ничего не случилось. Периаль, что стояла и смотрела в дверях своего дома, разрыдалась, ибо, как ни верила она Тейлу, а все же некая ее часть была исполнена материнской тревоги за сына.