Тройной риск - Рекс Стаут

– Напрасно вы попросили нас приехать сюда. – Говорил он спокойно, но очень мрачно, а его остекленевшие глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. – Мисс Гохин просто-напросто дурачит вас, и…

– Вовсе нет! – живо возразила Фифи, подскочив к Хиту. – Даже и не думала, – уверила она Вулфа. – Знаете, что-то в вас есть, несмотря даже на то, что вы такой жирный. – Она потянулась за бокалом с пивом и виски. – Откройте рот, и я… Эй! Вы куда?

Ответа она не получила. Вулф поднялся с кресла и направился к двери, а затем, оказавшись в прихожей, свернул налево, в сторону кухни.

Это положило конец встрече. Присутствующие, особенно Леддегард и Хит, обменялись весьма нелицеприятными замечаниями, и я испытал немалое облегчение, открыв перед ними дверь. Я тоже вышел наружу и постоял на крыльце, наблюдая, как они спускаются по ступенькам и двигаются в сторону Десятой авеню: просто на всякий случай, а вдруг на них кто-нибудь нападет. Слава богу, ничего такого не произошло, и я со спокойной душой вернулся обратно в дом. Поскольку в кабинете было пусто, я направился на кухню.

Фриц выливал что-то густое в большой глиняный кувшин. Вулф, с ломтиком осетрины в одной руке и стаканом пива в другой, стоял и наблюдал за ним. Рот у него был занят.

Я тут же устремился в атаку:

– Признаю, эта дамочка решительно была настроена влить в вас гремучую смесь, но я был рядом и положил бы конец ее шуточкам. Зачем же убегать? Для начала нам необходимо выяснить по меньшей мере восемьдесят шесть вещей, и ведь как удачно все складывалось: они все голубчики были перед вами, а вы даже и не попытались. И между прочим, в следующий понедельник у меня начинается отпуск. И как насчет вашего правила не есть перед сном?

Вулф прожевал и проглотил рыбу, а потом хлебнул пива, поставил на стол стакан, положил осетрину и достал с полки дыню. Затем он взял с подставки нож, разрезал дыню пополам и принялся ложкой вычерпывать семечки.

– Самое время поесть, – невозмутимо сказал он. – Хочешь кусочек?

– Кто же откажется.

Мякоть персикового цвета была такой сочной, что в половинках дыни даже собрались небольшие лужицы, а ветерок из открытого окна донес до меня божественный аромат. Я взял одну половинку и ложку, зачерпнул немножко… Потом еще…

Во время еды Вулф о деле не говорит, но дыня за еду не считается. Расправившись приблизительно с половиной своей доли, Вулф заметил:

– Прошлое для нас недостижимо.

Кончиком языка я слизнул сок:

– Вот как?

– Именно. Нам потребовалась бы целая армия. Полиция и ФБР и так уже занимаются этим целых четыре дня. Где убийца взял яд? Не подменила ли капсулу миссис Кремп? Верна ли гипотеза миссис Рэкелл о возможном мотиве? Мистер Хит, судя по всему, коммунист, но вот как насчет остальных? Любой может оказаться коммунистом, как у каждого может оказаться скрытая раковая опухоль. – Он зачерпнул еще дыни и пожевал. – Я уже не говорю о мотивах, которые перечислила эта… клоунесса. Для одной лишь их проверки нам потребовался бы целый полк. Причем на помощь полиции и ФБР, сам понимаешь, рассчитывать не приходится. Все ли пятеро коммунисты? А если даже и так, то все ли они замешаны в убийстве? Вопросов куча. Как по-твоему, сколько времени нам понадобится, чтобы все выяснить?

– Года должно хватить.

– Сомневаюсь. Прошлое безнадежно. Его слишком много. Прошлое для нас недостижимо.

Я картинно пожал плечами:

– Ладно, вовсе не обязательно повторять одно и то же сто раз. Стало быть, заканчиваем с этим делом. Мне выписать чек Рэкеллу на эти три штуки прямо сейчас или подождать до утра?

– Я просил тебя выписывать чек?

– Нет, сэр.

Вулф снова взял ломтик осетрины и откусил кусок. На пережевывание он никогда не жалел усилий, и ему понадобилось добрых четыре минуты, чтобы закончить. Я тем временем разделался со своей половинкой дыни.

– Арчи, – наконец сказал Вулф.

– Да, сэр.

– Как относится мистер Хит к мисс Гохин?

– Ну… – Я задумался. – Это можно сформулировать по-разному. Я бы сказал, примерно так, как вы бы отнеслись к блюду из тушенной черепахи с хересом, видя и осязая его, если бы считали, что знаете, каким оно будет на вкус, но при условии, что прежде никогда его не пробовали.

– Хватит паясничать! – рявкнул Вулф. – Это серьезный вопрос из области, в которой ты превосходно разбираешься, а я нет. Она волнует его? Пошел бы он ради нее на риск?

– Уж не знаю, насколько он рисковый парень, но я видел, как он смотрел на нее и как отреагировал, когда она к нему прикоснулась. Еще я видел Делию Девлин, равно как и вы. Я бы сказал, Хит может попытаться перейти по крайне шаткому мостику в ветреную погоду, но только если на мостике этом будут перила.

– Именно такое впечатление у меня и сложилось. Придется попробовать.

– Что попробовать?

– Подтолкнуть их. Нанести им удар под ребра. Если прошлое этой компании нам не по силам, то будущее – совсем другое дело. И нам придется попытаться. Если не сработает, попробуем снова. – Он нахмурился. – Даже при самом удачном раскладе у нас один шанс из двадцати. Черт побери, нам потребуется помощь миссис Рэкелл! Хочешь не хочешь, но придется снова с ней встретиться. – Он зачерпнул еще дыни. – Я дам тебе подробные инструкции. Сейчас закончим с едой и пойдем в кабинет. – И с этими словами Вулф положил кусочек дыни в рот и полностью сосредоточился на вкусовых ощущениях.

Глава 4

Жизнь внесла в наш план свои коррективы. Изначально предполагалось, что миссис Рэкелл появится в кабинете на следующий день, в четверг, в одиннадцать часов утра. Однако, когда я позвонил ей около девяти, горничная заявила, что еще слишком рано, чтобы беспокоить хозяйку. Поскольку до десяти клиентка наша так и не перезвонила, я снова проявил инициативу и на этот раз добился успеха. Я объяснил миссис Рэкелл, что Ниро Вулф хочет лично обсудить с ней чрезвычайно важный вопрос, и она заверила, что будет у нас не позднее половины двенадцатого. Но ближе к одиннадцати сообщила, что позвонила мужу на работу и тот сказал: если вопрос важный и конфиденциальный, то при его рассмотрении должны присутствовать они оба. Ее муж смог бы выкроить часок или даже больше после ланча, но на четыре у него назначена встреча, отменить которую не представляется возможным. В конце концов мы договорились на шесть.