Хранитель вод - Чарльз Мартин

Я снова наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. И снова мне не хватает какого-то миллиметра.

Потом мы идем внутрь. Или, если учесть обстоятельства, шествуем. Впереди идут те, кто был в церкви. Затем – мы. Звучат аплодисменты. Приветственные крики. Кто-то свистит. Оркестр на эстраде старается вовсю. Вспыхивают огни, разбрасывая пятна света, крутится зеркальный шар. Под гром оваций и пожеланий счастья мы пробираемся к дальнему концу длинного стола. Вокруг – море цветов, смокинги, бриллианты, туфли на каблуках, смех. Еще один тост за новобрачных, еще одна попытка поцеловаться, но на этот раз нас разделяют уже два миллиона миль. Наконец мы встаем, чтобы идти на танцпол. Наш первый танец. Мистер и миссис.

Весь мир кажется прекрасным и добрым.

Мой шафер тоже встает. Покачнувшись (он начал еще с утра), он хватается за спинку стула. В руке у него бокал. Он очень счастлив за нас и хочет выпить, чтобы у нас все было так, как нам хочется. А еще у него есть для нас подарок. Ему стоило большого труда его приготовить, но еще труднее было дождаться подходящего момента, чтобы вручить…

Разговоры в зале стихают. Под взглядами всех гостей я вскрываю пухлый конверт. Жена берет меня под руку и с интересом глядит поверх моего плеча.

Даже во сне я знаю, что вот-вот проснусь. Я не хочу! Я изо всех сил стараюсь не просыпаться, но все тщетно. Я так ни разу и не потанцевал с ней – ни во сне, ни наяву. Никогда.

Я просыпаюсь в поту. Зубы стучат. Сердце бьется в груди как сумасшедшее. Широко открытый рот жадно втягивает воздух.

Господи, как же я ненавижу этот сон!

В то утро я наскоро ополоснул лицо и как раз кипятил воду для кофе, когда зазвонил мой мобильный телефон. Мне не нужно было смотреть на экран, чтобы догадаться, кто звонит. Она получила мое электронное письмо. Когда я ответил, она заплакала, но все же сумела выдавить:

– Привет… Как дела?

– Нормально. Стараюсь смотреть на вещи с оптимизмом, хотя с каждым днем это дается мне все труднее.

Она нервно рассмеялась, давая выход напряжению. Я поспешил перехватить инициативу.

– А ты как? Как Нью-Йорк?

Она громко шмыгнула носом, зашуршала газета.

– Я не представляла, что может быть так больно, хотя ты знаешь – я всякого навидалась. – Она высморкалась. – Ты действительно собираешься сделать то, о чем написал?

– Я обещал ему.

– А Мари?

Я прислонился к стене. Мой взгляд сам собой упал на темно-красную урну на кухонном столе.

– Не все сразу.

– Хочешь, я прилечу к тебе? Ты же знаешь, я сделаю для тебя все, что ты захочешь.

– Тебе здесь будет трудно, ты же городская девочка… – Я старался говорить как можно мягче. – Как ты сможешь обойтись без электричества, без Интернета, без «Старбакса»? .. Да здесь ты за три дня с ума сойдешь!

Она снова засмеялась. Выдохнула. Как мне показалось, с облегчением.

– Не волнуйся, я как-нибудь и один справлюсь.

– Сколько времени тебя не будет?

На этот вопрос ответа у меня не было.

– Трудно сказать. Неделю. Месяц. – Я потер глаза. – Не знаю.

– В прошлый раз ты уезжал почти на год. – Она попыталась засмеяться. – Не вынуждай меня приезжать и разыскивать тебя.

– У тебя это неплохо получается. – Я невольно вспомнил нашу встречу в баре. – Но, боюсь, на этот раз задачка будет потруднее.

– Однажды я тебя все-таки нашла, – не отступала она.

– Верно. – Я рассмеялся. – Но, откровенно сказать, я думаю, что тогда тебе просто повезло.

Я почувствовал, что она улыбается, потом услышал, как она закуривает. Похоже, она подумала о чем-то, о чем не удосужилась мне сказать.

– Мне кажется, в тот раз дело было не в везении, а в любви.

– Сильно сказано. – Я улыбнулся. – Особенно для женщины, которая решила навсегда завязать с мужчинами.

Она засмеялась.

– Мерф…

– Что?

– Некролог… – Она немного помолчала. – Это прекрасно! Я никогда… Она была бы очень… – Она не договорила. Я терпеливо ждал.

– …В общем, мне хотелось бы… – Она снова всхлипнула, но справилась с собой. – Спасибо тебе огромное. Если бы не ты, я бы никогда не узнала ни его, ни ее. Дэвид стал для меня отцом, которого у меня никогда не было. Он научил меня, каким должен быть настоящий мужчина. Благодаря ему я узнала, каково это – быть любимой таким человеком. – Она помолчала. – Возможно, именно по этой причине мне так трудно найти кого-то, кто мог бы сравниться с Дэвидом. Он установил планку слишком высоко, до нее не каждый способен дотянуться.

– Бог разбил форму, по которой Он его отливал. Других таких не было и не будет.

Некоторое время она боролась с рыданиями, потом снова заговорила:

– Что касается Мари… Я хотела бы быть такой, как она.

Мне нечего было сказать. Темно-красная урна молча смотрела на меня со стола.

– Ты вернешься?

Чайник на плите засвистел. Вода была готова.

– Извини, мне, кажется, пора.

– Мерф…

Я знал, что за этим последует. Еще одна попытка. Она просто обязана была сделать все, что могла.

– Что?

– Ты уверен, что непременно должен… В конце концов, вовсе не обязательно…

Я посмотрел в окно на свою лодку, потом перевел взгляд на океан – на все те десятки и сотни миль, которые лежали передо мной. Снова посмотрел на «Китобоя».

– Я обещал. – Я немного помолчал. – И потом, я перед ним в неоплатном долгу. – Слезы выступили у меня на глазах, но я смахнул их рукой.

Она вздохнула.

– Да, ты всегда держишь слово.

– Стараюсь.

– Это он научил тебя этому. Тебя и всех нас.

– Да, конечно. Ну ладно, до встречи. Береги себя.

Разговор взволновал меня сильнее, чем я ожидал. Он окончательно убедил меня в том, что я знал и раньше: я должен перерезать все нити, связывающие меня с прошлым. Если я этого не сделаю, мне не добраться и до Дайтоны, не говоря уже о южной оконечности Флориды. Мне никогда не исполнить свой долг, если я буду постоянно оглядываться назад. Когда же я его исполню, я должен буду вернуться, потому что здесь меня будет ждать Мари.