Погибель королей - Дженн Лайонс

Она улыбнулась мне, словно бабушка – внуку.

– Милое дитя, я не говорила, что он хочет тебя убить.

– Но ты сказала… – Я похолодел. Она, жрица богини смерти, наверняка предельно точно подбирает слова, связанные с убийством.

– Убить тебя – значит совершить грубую ошибку, такую, которая отправит тебя в загробный мир, после чего ты сможешь возродиться или вернуться. – Она похлопала меня по колену. – Пойми, это была невероятная удача… – Она кивнула. – Да, невероятная удача, что мы вообще узнали про этот аукцион. Один из наших агентов услышал, как про него говорил Релос Вар, и передал нам эти сведения, не понимая, насколько они важны. Однако я не могу взять в толк, откуда Релос Вар узнал, что на аукционе будешь ты.

– Должно быть, ему рассказали о моем похищении. Наверняка половина Куура уже знает, что я пропал. – Я поморщился. – Но как он понял, что меня нужно искать в Кишна-Фарриге, в тюрьме для рабов? .. Если Дарзин знал, где я… – Я помолчал. – Дарзину удалось меня найти. Может, он приказал этому Релосу Вару забрать меня, как только он выяснит, где я нахожусь?

Она заморгала, а затем ужасно и громко расхохоталась.

– Нет.

– Но…

– Возможно, Дарзин – подручный Релоса Вара, но не наоборот. До сих пор ты встречал маленьких людей со скромными амбициями. Но Релос Вар… Релос Вар – это сила, одна из самых главных во всем мире.

– Спасибо за ценные сведения. Теперь я смогу спокойно спать по ночам. – Я сглотнул. – Но почему я?

– Есть одно пророчество…

Я уставился на Хамезру.

Она уставилась на меня.

Я побледнел, отвернулся и напомнил себе о том, что не надо играть в гляделки с верховными жрицами культов смерти.

– Я в пророчества не верю.

– Я тоже. К сожалению, Релос Вар, похоже, относится к ним серьезно, поэтому я должна поступать точно так же. А пока что я хочу обучить тебя, чтобы в следующий раз ты был готов к неприятностям. – Она улыбнулась. – Считай, что я поступаю так ради Мии.

– Нет, спасибо, у меня уже есть… – Я хотел сказать «у меня уже есть богиня», но не смог выговорить эти слова.

Хамезра заметила, что я умолк, и прищурилась.

– Да, Таджа – твоя покровительница. Но в наш орден принимают не только тех, кто поклоняется богине смерти. Мне нужен солдат, а не жрец и не фанатик. Богиня удачи не будет возражать против того, чтобы мы тебя подготовили.

Я закрыл глаза и содрогнулся.

– Мне плевать на то, чего хочет от меня Таджа.

– Глупец, – шепнула она. Почти таким же тоном она говорила и с Релосом Варом.

Мои щеки запылали от прилившей к ним крови.

– Ты не понимаешь, что я пережил…

– Почему все мужчины в твоем роду – тупые и упрямые идиоты? ! Если одна из Сестер решила проявить к тебе свое благоволение, думаешь, от него можно отказаться? По-твоему, можно сказать: «Ох, со мной произошло что-то плохое, пропади она пропадом, эта богиня»? Таджа не бросила тебя, она по-прежнему с тобой. Она защищает и утешает тебя, и, если ты этого не видишь, она не виновата.

Я закатил глаза.

– Именно такие слова я ожидал услышать от жрицы. Тебе легко говорить, у тебя же нет гаэша, а на твоей спине нет рубцов и засохшей крови. Она… Она… – Я не мог произнести эти слова, но то, что произошло со мной, все еще причиняло мне боль. Хамезра исцелила мои раны, но мои чувства, моя душа, они все еще горели от лихорадки, они все еще были воспалены. – Она меня предала.

– Ты ошибаешься.

– Флот Куура нашел меня. Я несколько месяцев прятался на палубе для гребцов и молился о том, чтобы надсмотрщики про меня забыли. А потом прибыл флот, он искал меня. И что? Они меня не заметили – хотя это был первый и единственный раз в жизни, когда я не хотел быть невидимым. Капитан смотрел прямо сквозь меня, хотя именно меня он искал, и других светловолосых парней на корабле не было. В ту минуту я понял, что моя богиня не хочет, чтобы меня спасли.

– Нет, конечно. Если бы ты вернулся в Куур, это была бы катастрофа.

– Катастрофа? – переспросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал совершенно бесстрастно.

Хамезра взглянула на меня, прищурилась, и я понял, что попытка не удалась. Она прекрасно понимала, что я в ярости.

– Ты умрешь, если вернешься в Куур.

– Ты не можешь этого знать.

Она удивленно изогнула брови.

– О, дитя мое. Неужели ты так думаешь?

– Да. У меня был план. Он бы сработал. Но вместо этого люди, которых я любил, скорее всего, погибли.

– Кое-кто из них – да. Но если бы ты остался, погибло бы еще больше. Это я знаю гораздо лучше, чем ты.

Я посмотрел на нее.

– А что ты сказал всего пять минут назад? О том, как убедил Джувала не убивать тебя? У мертвецов нет секретов от Бледной Госпожи.

– Да, но Джувалу я солгал. Жрецы Госпожи меня не искали – мой дед перестал быть жрецом Таэны еще до моего рождения.

– С ней разговаривает не только он. – Она помолчала, словно решила сменить тактику. – Я хорошо знакома с Дарзином де Моном – с тем, кого ты зовешь Красавчиком. Знаешь, почему?

Не дожидаясь моего ответа, она продолжила:

– Когда-то он хотел вступить в наш орден, стать частью Черного Братства, найти утешение и забыть о выдуманной боли и несправедливости в объятиях Повелительницы смерти. Она отказала ему, как недостойному жениху, и теперь он постоянно о ней думает, словно недостойный жених, готовый силой взять даму, которая его не любит. Он упивается убийствами; каждое из них он посвящает богине, которой они не нужны. Каждая невинная жизнь – сгнившая роза, брошенная у ворот Таэны. Если бы ты смог осуществить свой великий план, он бы добавил еще один цветок к своему жуткому букету.

– Все равно, ты не можешь этого знать.