Последний бой президента - Александр Тамоников

– Тебе, Эдвин, легко говорить. Ты только посредник и останешься в стороне. Вся ответственность за попытку мятежа ляжет на меня.

Бьяндо усмехнулся и заявил:

– Ты ошибаешься, Роберто.

Командир полка удивленно посмотрел на майора и осведомился:

– В чем?

– Зря считаешь, что за предстоящие действия ответственны только ты, начальник штаба полка, командиры первого батальона и роты, непосредственно задействованной в имитации. Я тоже буду принимать участие в этой операции, которая называется «Танкетасо». Еще в ней задействованы члены «Родины и Свободы».

– Кто лично на тебя возложит ответственность, сказать можешь?

– Тот человек, который совсем скоро сменит Альенде на посту президента.

– Это не ответ, Эдвин, а уход от него. Мне нужны должность и фамилия.

– На это у меня нет права, но со временем ты узнаешь все, будучи на свободе и при должности.

– Ничего не понимаю.

– А тебе не требуется ничего понимать, Роберто. Надо выполнить приказ, да и все! Об остальном позаботятся другие люди.

Суперо достал из коробки сигару, понюхал ее, положил обратно и неожиданно спросил:

– А если я, Эдвин, изменю решение и откажусь от участия в этой авантюре?

– Это плохо закончится, Роберто. Даже сегодняшний отказ наверняка имел бы весьма плачевные последствия, – ответил Бьяндо.

– О чем ты?

Бьяндо присел рядом с Суперо и полюбопытствовал:

– Ты когда-нибудь видел меня в обществе подполковника Роберта Фриаса?

– Нет, и удивлен его приезду. Я вообще о нем ничего не знаю.

– Тебя не удивило, что он вызвался отвезти Андерсона в отель?

Суперо пожал плечами.

– Я как-то не подумал об этом.

– А между тем все это неспроста.

– Объясни.

– Хорошо.

– Но сначала ответь, почему подставил меня. Ведь ты по телефону говорил, что надо просто показать власти, что не все военные стоят за Альенде, поднять батальон по тревоге, вывести роту, но недалеко от КПП. Это была бы не имитация переворота.

Бьяндо вздохнул и произнес:

– Так планировалось с самого начала, но Андерсон решил по-другому. Об истинных его планах я узнал незадолго до отъезда к тебе. Предупреждать тебя было бесполезно, да и не смог бы я это сделать, так как ко мне приставили Фриаса. Вот тебе объяснение насчет подполковника.

– Что значит приставили?

– А это, Роберто, значит то, что нам не дадут не выполнить приказ по мятежу «Танкетасо».

– Да пошел он к черту! – воскликнул Суперо. – Мы с ним в одном звании. Кто он, в конце концов, чтобы давить на меня?

– Он, Роберто, доверенное лицо того человека, который вскоре сменит Альенде.

– Черт возьми, Эдвин, откуда такая уверенность в том, что удастся свалить Альенде?

– Поверь мне, это произойдет в текущем году. Больше скажу, уже в начале осени.

Суперо уставился на Бьяндо и произнес:

– Почему ты недоговариваешь? Назови это лицо. Ведь это высокопоставленный военный, не так ли?

– Да. Но имени назвать не имею права. Скажу лишь, что Фриас обладает большими полномочиями и может принимать решения, связанные с подготовкой путча. Сюда же он явился, чтобы посмотреть на тебя, командиров батальона и роты. Вы показали себя не с лучшей стороны. Разве американец из ЦРУ и представитель будущей власти стали бы после отбоя просто так приезжать к какому-то, извини, командиру полка, даже если я посоветовал его как возможную кандидатуру на участие в перевороте? Нет. К тебе прислали бы одного меня.

Суперо прошелся по кабинету и произнес:

– Черт возьми, ну и положение. Ладно, я дал согласие на имитацию мятежа с выходом к президентскому дворцу усиленной роты капитана Фонта, но давай представим себе такую ситуацию. Допустим, я завтра с утра доложу о планах ЦРУ и этого Фриаса в штаб сухопутных войск. В этом случае генерал Пратс наверняка сообщит об угрозе переворота президенту. Тот даст приказ командующему корпуса карабинеров генерал-директору Сапульведе, и заговор будет пресечен в самом зародыше. Твой влиятельный Фриас, лишенный звания, станет давать показания военным следователям. Думаю, что он выдаст всех. Дальше последуют аресты в армии. У Сапульведы огромные возможности. Я же в то время останусь на своем месте или получу повышение. Тебя, конечно, не сдам. Мы же друзья.

Бьяндо покачал головой и заявил:

– Ты так и не понял, Роберто, с кем имеешь дело.

– Но ты же не называешь имя будущего главы государства.

– Не имею права и скажу вот что. Просто встретившись с Андерсоном и Фриасом, ты уже поставил себя на грань жизни и смерти. Как и своих подчиненных. Давай по порядку. Допустим, ты и вправду отказался бы. Тогда утром тебя нашли бы в этом кабинете. Ты застрелился бы из табельного пистолета и оставил бы записку, в которой винил бы в своей смерти жену, вернее сказать, ее бесконечные измены. Или что-то в этом роде. Майоры Баргас, Диес и капитан Фонт просто исчезли бы. Потом где-то у моря нашли бы разбитый и сожженный легковой «Фиат» комбата. С тремя трупами внутри. Чьи были бы эти трупы, догадываешься?

– Неужели все так серьезно? – воскликнул Суперо.

– Гораздо серьезней, чем ты себе представляешь.

– Но весь полк знает, что я никогда не стал бы стреляться. Да еще из-за измены жены, которая никогда не делала этого. Это тоже хорошо известно всему офицерскому составу.

– Кто стал бы разбираться в этом, Роберто? Следствие, естественно, начали бы, но дело закрыли бы быстро. Твою супругу вывезли бы в Аргентину в паре с молодым лейтенантом из корпуса карабинеров. Но ты согласился, и сейчас тебе ничего не угрожает. Теперь второй вариант. Ты докладываешь в штаб сухопутных войск о заговоре. Во-первых, зная тебя, уверен, что ты бы этого не сделал, потому как действительно не меняешь своих решений. Во-вторых, если все же допустить данную ситуацию, то твой доклад первым получил бы не оперативный дежурный по штабу, не офицер по особым поручениям Пратса, не его помощник в приемной, а все тот же подполковник Роберт Фриас. Дальше все было бы так, как я уже описал, только с небольшим отклонением по времени. Тебя, Баргаса, Диеса, Фонта убили бы в любом случае и сделали бы это профессионально. Супругу, возможно, не стали бы вывозить, но и не оставили бы в живых. Вот и все, Роберто. Извини и поверь, я сам не знал, что так получится.