Сказки Хафизы - Елена Хафизова

Выпьет ясное солнце

Темноту всю до донца!

Солнце, вновь растекайся,

Ты вокруг Растекайса! »

И в лучах растворился

Устрашавший всех Хийси.

3-4 ноября 2019 года

Маленький Мук

В Никее жил когда-то одиноко

Один старик, потешно невысокий.

А голова была большая слишком,

И мы дразнили нагло коротышку,

Нахальные жестокие мальчишки.

Мы наступали на большие туфли,

В которые нелепо был обут он,

И дергали халат его предлинный,

И вслед ему пускали крик ослиный.

Так мучали мы Маленького Мука,

Но за него досталась мне наука,

Когда однажды мой отец увидел,

Как зло я беззащитного обидел.

Он рассказал мне, что с рожденья Мука

Ему его уродство было мукой,

И сам отец его суров был с Муком

И не желал учить сынишку буквам,

И признавал его едва за сына.

Но рано умер этот злой мужчина,

И Мук один остался лишь на свете,

Летами отрок – ростом мал, как дети.

Дом заняли отцовские родные,

Отдав ему халат лишь да штаны

И без куска его отправив хлеба

Искать судьбы и счастия под небом.

Два дня терпел и жажду он и голод,

На третий же вдали увидел город.

И, вдвое он шаги свои ускорив,

Вошел в ворота, где шумел, как море,

И волновался меж домов народ.

Здесь затерялся робкий пешеход.

Прилавки все ломились от товара,

Но ничего не предлагали даром.

И вдруг услышал он: «Сюда скорее,

Обедом вкусным я друзей согрею! »

И поспешил на этот добрый зов,

Увидев стаю целую котов

У дома, где жила одна старушка,

И каждой кошке вышита подушка

Старушкой этой доброю была,

И Мук подумал: «Если уж могла

Она обед такой сварить для кошек,

Тогда покормит и меня немножко».

Старушка правда пожалела братца

И разрешила у нее остаться,

Чтоб двух котов и кошек четырех

Он холил и лелеял и берег.

Был счастлив поначалу карлик-кроха,

И служба поначалу шла неплохо.

И госпожа Ахавзи, та старуха,

Не обижала Маленького Мука.

Но вскоре звери сделались шальными,

При ней и без нее совсем иными.

Всю дорогую перебив посуду,

Ковры и мебель разбросав повсюду,

Носились, словно бешеные, кошки!

А только лишь Ахавзи на порожке,

Рядком ложились сонно и умильно,

Как будто эту дикую картину

Никто иной, как бедный Мук устроил,

И гнев старухи тем он лишь утроил,

Что не хотел в своей вине признаться,

А продолжал упрямо отпираться.

Тогда житья уже не стало Муку,

И он давно покинул бы старуху,

Но ни монеты все не получал он

Из тех, что та за службу обещала.

Весь дом кошачья стая облетала,

Одну лишь дверь Ахавзи запирала.

Раз Мук ее увидел приоткрытой

И вздумал: «Может, золото лежит там?

Возьму, что причитается за службу, –

И больше дом Ахавзи мне не нужен».

Внутри и пол заставлен был, и стены

Ларцами и посудой драгоценной.

Один кувшин привлек вниманье слишком,

Мук взял его, но не заметил крышку.

Хрусталь прозрачный раскололся звонко,

До полусмерти испугав ребенка.

Прибьет старуха, только лишь вернется!

Теперь одним он бегством и спасется.

В углу невзрачные пылились туфли,

Мук их надел, ведь был совсем разутый.

И тросточку со львиной головою

Решил в побег он захватить с собою.

Мгновенно вылетает он из дома,

Несется вдоль дороги незнакомой

Из городских ворот и за вратами,

А туфли передышки все не знают.

Лишь «Тпру! » крича, добился остановки

Несчастный Мук от редкостной обновки.

Но, отдохнув, сообразил он: надо

Благодарить Аллаха за награду.

Отныне кончились его невзгоды,

Он перестал быть жалким пешеходом.

Он где угодно может оказаться,

Лишь хорошенько стоит разбежаться.

И, пожелав прибыть в соседний город,

Пошел он наниматься в скороходы.

Здесь Мука смехом встретили привычным –

Был рост для скорохода необычным.

Но карлик все просил об испытанье,

И привели его тогда к султану.

Расхохотавшись, тот велел со смехом

Готовить для придворных всех потеху.

Своих позвал он лучших скороходов,

Но странный карлик победил природу.

Ни одному из бегунов султана

(Один был настоящим великаном)

Опередить не удавалось Мука,

И не понятно было, в чем тут штука.

Стал Мук султанским личным скороходом,

Росли его награды и доходы,

Но вместе с ними злых врагов нажил он.

Придворных зависть Мука окружила.

Однажды ночью полнолунье было,

И Мук гулял. Вдруг тросточка забила

Сама собой, как козочка копытцем,

И той же ночью Муку голос снится:

«Вернись туда и захвати лопату.

Где била трость, найдешь огромный клад ты».

И правда: Мук нашел несметный клад,

И, свет не зная, был безмерно рад

И думал: щедро расточая злато,

Друзьями станет наконец богатым.

Но, чем охотней и щедрей дарил он,

Тем зависть их была непримиримей.

Султанский главный повар Ахули

Заглазно Мука бедного хулил,

Рабов начальник, грубиян Ахмед,

Кричал, что карлика хитрее нет.

И сам коварный казначей Архаз,

Что из казны черпал уже не раз,

В своих грехах несчастного винил.