Альфонсы в телогрейках, или Сколько стоит забыть тебя? - Юлия Шилова

Им нужно найти женщину, лучше всего в трудный момент её жизни. Сначала просто её слушать, расспрашивать, сопереживать, смешить и поддерживать. Так она подсядет на общение, уже не сможет без этих разговоров. Нужно сказать, что любишь, что такое впервые… Потом важно строить планы. Как будем жить, поженимся, ребеночка родим, а лучше двух. Освобождаюсь через какой-то срок, лучше жди меня дома. Мне нужно на выход одежду купить, до тебя доехать. Один такой альфонс в телогрейке сказал: «Я женщин не обманываю, я говорю им то, что они хотят услышать…»

Женщин-заочниц на зоне называют «голодными». Все сидевшие зэки тут же становятся джентльменами. Нехватка женского тепла, двуличность с женщинами и цинизм – главные факторы, определяющие отношение к заочницам. Один зэк сказал, что после отсидки, возможно, заедет к своей возлюбленной и отблагодарит. А сказать «спасибо» было за что: кроме наполненных флюидами писем, она постоянно пересылала деньги на «отоварку» в тюремный магазин.

Как только после отбоя выключают свет, зэки достают телефоны и полночи разговаривают со своими подругами. Они якобы переживают, что их девушки куда-то пошли ночью, дают советы, просто изображают голосом страдание. При этом могут спокойно показывать друг другу переписку с заочницами и их обнаженные фото.

Это ж какая патология: ответить арестанту на его объявление и связать с ним судьбу. Вернее, попробовать связать. Потому что большинство таких попыток заканчивается неудачей, если не трагедией. Секс на свободе – обыденное дело. Мужчины-ловеласы пресыщены им. На свободе не найти голодного самца, который от воздержания лезет на стенку. Другое дело, за решёткой. Вот определенная часть дамочек и пишет заключённым.

Чтобы время не терять, в первом или втором послании она уже о неземной любви распинается. Кстати, чаще всего в первом письме, когда женщина ещё не знает, кому пишет, арестант тоже не дурак, видит, с кем дело имеет, отвечает в том же духе. После быстренько на короткое свидание приезжает. Там сразу о браке речь заходит.

Любая зона – большая деревня. Там все про всех знают. Есть женщины, которые сначала ездили к одному зэку. Но только до того времени, пока он сидел. Потом эти девицы крутили любовь с другим арестантом и ездили к нему на свидания. И так по многу раз, если у осуждённых сроки небольшие. Причем среди таких нимфоманок встречались и учительницы, и переводчицы, и инженеры, и артистки цирка.

Да, для многих зэков познакомиться, пообщаться, написать «маляву», пообещать золотые горы – ничего не стоит. И неизвестно, что будет после его освобождения. Большинство историй для девушек-заочниц имеют печальный исход. Есть исключения, но нам неведомо, попадет ли наша ситуация в эти исключения или станет еще одним подтверждением грустной статистики темы: «Дождалась. Вышел. Расстались…»

Иное дело, переписка с заочницами. В ней много цинизма, притворства, рисовки. Такие письма составляются коллективно. В них заключённые изображают себя жертвами трагических обстоятельств. Изъявляют горячее желание вернуться к созидательному труду. Сетуют на одиночество и людскую злобу.

На зоне есть корифеи эпистолярного жанра. Мастера по составлению душераздирающих текстов. Такие мужчины очень умны, за время своего заключения они и учатся разводить женщин. Это самые настоящие психологи. Знают, когда и что сказать, правильно выбирают жертву.

Почему женщины ведутся на их слова? Да потому что женщины любят ушами, вот аферисты и пользуются этим нагло.

У меня волосы дыбом встают от сумм, которые женщины тратят на своих мужиков ежемесячно, особенно на длительные свиданки. Я в ужасе, по каким статьям сидят их мужики. А женщины называют их «котиками», «лапочками», «зайками». Эти «зайки» убивали, грабили, насиловали. А наивные дамочки тратят на них время, деньги, свою жизнь.

Зэки разводят заочниц не потому что они такие плохие, просто у них нет другого выхода. Да, жизнь на зоне настолько тяжела, что приходится из человека превращаться в скотину, чтобы тупо выжить. Женщина зэку нужна как «тело» (в плане секса) и как материальная помощь. Никакой любви за решёткой нет! И даже если была, то исчезает, а точнее, уходит в самые глубины души. И её оттуда не вытащишь. ТАМ ТАКИЕ УСЛОВИЯ, ТАКАЯ ЖИЗНЬ, ИМ ПРИХОДИТСЯ спрятать всё святое далеко в себе, чтобы выжить.

В заключении человек тупо должен выжить, ему просто-напросто не до любви. Надо заботиться о самом насущном, а не о таких высоких материях, как любовь. Господи, какая же я дура… Умом всё понимаю, а сердце всё ещё верит и ждёт истинной любви.

Глава 2

Я знала, что в тех местах, где находится Игорь, есть два варианта игр – «без интереса» и «под интерес». Первое предполагает просто проведение времени, второе – ставки на игру. Игры – очень распространенное средство разведения лохов. Умело играя на чувствах важности и значимости, опытный кидала долго подводит жертву к игре, зачастую часто ему проигрывая, расточая похвалы или подкалывая. Заставляет его потерять бдительность и поставить на игру все, что тот имеет, и даже больше. Затем наносит решающий удар.

Если человеку нечем рассчитаться, он может превратиться в раба. Отработает жопой – навсегда уйдёт в касту «петухов». Или прикажут выполнить заказ, вплоть до убийства. Карточный долг – долг чести, и отказавшийся от его уплаты может быть безнаказанно убит или покалечен, изнасилован.

Самое страшное, что Игорь всегда был игроком. Именно поэтому карцер стал его вторым домом. Ещё раньше он рассказывал мне о том, что карты обычно делают сами зэки, и они получаются очень красивые. Клеят их из газет хлебным клейстером, долго выравнивают и шлифуют, наносят рисунок. К разрешенным играм относятся все настольные – шахматы, шашки, домино, нарды, кости. Но конечно, все они с не меньшим успехом могут быть использованы для игры под интерес.

Очень часто я получала сообщения от Игоря о том, что он проиграл какие-то деньги, не знает, что делать. Когда мы познакомились, он не хотел признаваться, что играет, не желал волновать меня. Но потом его перестало интересовать, что я чувствую. Получив подобное сообщение, я места себе не нахожу, переживаю, что с ним случится, если не найдет деньги. Его ж могут убить, опустить или еще что…

Но всё равно это не вызывает у меня мыслей отдать деньги. Он, когда играл, не спросил у меня, а сейчас я не собираюсь решать его проблемы. Взял ответственность на себя, пусть сам и расплачивается. Хотя очень тяжело такое говорить, но иначе это никогда не закончится, легко сойдет с рук, и он будет играть бесконечно.