Сердце и другие органы - Валерий Бочков

– Нет, вечера. Роллинг-стрит сто пять. Записать?

– Запомню, Роллинг-стрит сто пять.

– Хорошо… Это Даун-таун, от Уолл-стрит два квартала в сторону Ист-ривер, – он собрался уходить, словно припомнив, добавил. – Да, оденься. Костюм, галстук… Понял?

Лис кивнул. У него в жизни не было галстука.

6

Лис всю ночь не мог заснуть, вставал, бродил от стены к стене. Припадая к крану, пил воду. Около двух на углу кто-то затеял драку, женский голос пьяно кричал: «Ну ты сука, Алан! Ну ты и сука! ». Приехала полиция, синие и красные огни заметались по стенам. Лис сидел на койке, поджав под себя ноги, и зачарованно улыбался – он неожиданно очутился внутри волшебного калейдоскопа. На гвозде, вбитом в дверь ванной, висел новый костюм.

Лис купил его в «Файлинс» на углу Бродвея и Семьдесят второй, там продавали уценённые тряпки и обувь прошлого сезона. Мулатка, сочная и вертлявая, с кольцом в ноздре и в невероятно тугих джинсах, оглядела Лиса, прикидывая кредитоспособность.

– Цвет какой? – спросила.

– Цвет? – растерялся Лис. – Чёрный, наверное…

– На похороны что ли? – усмехнулась она.

– Почему?

Выбрали чёрную пару, белую рубашку, классические «оксфорды». С галстуками произошла заминка. Лис испуганно оглядел пёструю витрину: там рядами свисали обрывки тропических закатов, горели хвосты диковинных жар-птиц, переливались крылья заморских бабочек, сияла изумрудом чешуя сказочных рыб. Лис вздохнул и неловко вытянул узкий чёрный галстук.

– Ну нет! – возмутилась мулатка. – Похоронная контора какая-то! Вот!

Она решительно сдёрнула кроваво красную змеистую ленту, приложила к горлу Лиса.

– Вот так! И никак иначе!

Адрес Лис нашёл сразу. Он ожидал увидеть что-то вроде казино или бара. Там оказалась дверь в стене, ни вывески, ни даже таблички со звонком. До девяти оставалось двадцать минут, Лис перешёл на другую сторону и стал вышагивать по тротуару до фонаря и обратно. Прохожих не было, изредка проезжали машины. Тут не было ни магазинов, ни ресторанов, вокруг угрюмо высились серые здания банков и страховых контор. Остановилось такси, из него вылез коротышка.

– Хорош! – похлопал он Лиса по спине. – Галстук Армани? Пошли.

Им открыли. За дверью оказалась просторная прихожая, почти холл, с колоннами и большим зеркалом. В углах сияли почти античные вазы с сухой ботаникой. Коротышка, ухватив Лиса за рукав, потянул наверх по широкой лестнице. В туалетной комнате с дубовыми панелями и мраморными писсуарами он достал бумажник, вынул оттуда стопку сотенных купюр.

– Пять косых, – протянул деньги Лису. – Сразу не лезь, оглядись сперва. Лады?

– Лады.

– Я буду рядом, – он замешкался, потом сказал. – Меня Джеймс зовут.

– Меня Лис.

– Ты что, цыган?

– Почему?

Джеймс пожал плечами, толкнул его к выходу. Лис видел в зеркало, как коротышка мелко перекрестился и поцеловал перстенёк, быстро, будто клюнул.

Они устроились в глубоких креслах, кожаных, тёмно-шоколадных, неторопливая официантка, похожая на сытую рысь, принесла скотч Джеймсу.

– Спасибо, Кэрол, – он подмигнул ей.

– А что ваш друг будет пить? – тихо спросила томная рысь, словно интересовалась интимным.

– Минералку, – сипло ответил Лис, прокашлялся. – Воды минеральной, пожалуйста.

– Лёд, лимон?

– И лёд, и лимон, – кивнул Лис.

Он наклонился к Джеймсу:

– Что это? Клуб?

Джеймс отпил, достал из кармана «монтекристо», смял целлофан, поднёс к носу, глубоко вдохнул.

– Да, частный клуб. Тут народ с Уолл-стрит в основном. Наверху, кстати, номера.

Джеймс выпустил густое облако сизого дыма. Кэрол принесла воду.

– Макс обычно к десяти приезжает. Там, – он кивнул на дверь. – Там игровой зал, два покерных стола, рулетка. Три приватных комнаты, это для крупной игры.

Лис кивал головой, он почти залпом выпил воду. В углу за газетой дымил толстяк, курил трубку. Перед ним стоял какой-то напиток химической синевы в высоком стакане. По комнате расползался карамельный дух дорого табака. Официантка принесла ещё минералки, поставила перед Лисом. Улыбнулась ему жёлтыми кошачьими глазами. Лис подумал, что у него своих денег осталось меньше десятки.

– Ну, готов? – Джеймс взглянул на часы. – Вперёд!

В игровом зале было тихо и сумрачно. Джеймс подтолкнул Лиса к покерному столу.

– Что, садиться? – тихо спросил Лис. – Играть?

– Да, катнём по маленькой. Ты в блек-джек как?

– А чего там как – сиди себе, карты считай. Игра для недоумков.

Джеймс странно посмотрел на него, влез на табурет. Лис сел рядом.

– Только мне, – сказал Джеймс крупье. – Мой приятель пока только учится.

Крупье услужливо оскалился и с треском распечатал новую колоду.

Становилось многолюдней. Крупье сдавал, Джеймс рассеянно разглядывал карты, двигал фишки, постоянно озираясь через плечо. За соседним столом играл рыхлый мужчина в роговых очках, на его оплывшем лице застыло брезгливое выражение, словно ему было невыносимо противно то, чем он занимался. У рулетки два нетрезвых молодых человека в костюмах безукоризненного покроя энергично подначивали друг друга; тот что повыше, альбинос с рачьим взглядом, пытался говорить по-французски. Он с равными интервалами повторял одну и ту же фразу «J’aime votre grand? ne». Это напоминало неистребимую пьяную икоту. В глубине зала, за колоннами, в тускло-янтарном свете маячили какие-то тени, оттуда доносился тихий звук, словно кто-то время от времени пересыпал мелкую морскую гальку. Там играли в нарды.

– Вот он! – Джеймс толкнул Лиса локтем.

7

Лис повернулся к двери. Макс мог бы и не обыгрывать Джеймса, сам факт существования Макса был оскорбителен для Джеймса и ему подобных. Коротышка испытывал то же самое, что испытывает неказистая такса, очутившись на одной собачьей площадке с русской борзой. Макс, казалось, был выведен искусственным путём или Бог, отложив все дела, смастерил его персонально. И дело тут было не только в безупречных пропорциях лица и тела, хотя и тем и другим запросто, как эталоном, можно было проверять правильность золотого сечения, Макс вошёл, и словно что-то изменилось в зале, будто внезапно включился новый полюс притяжения.

Джеймс, не доиграв партии, слез с табурета, потащил Лиса к Максу. Представил. Макс белозубо улыбнулся, крепко пожал руку.