Пастушья корона - Терри Пратчетт

Позже аркканцлер вернулся, оседлал метлу и полетел куда-то в сторону Анк-Морпорка. Метла его рыскала и покачивалась, когда он на прощанье помахал ведьмам, пролетая над лесом.

Нянюшка улыбнулась:

– Он же волшебник! Он может быть трезвым, когда ему надо, а если уж не смог, то сумеет справиться с метлой, несмотря на стаканчик-другой бренди. В конце концов, во что он может врезаться на такой-то высоте!

День разгорался, и всё больше и больше людей приходили к дому, чтобы отдать последние почести. Новости распространялись быстро, и чуть ли не все окрестные жители спешили с подношениями матушке Ветровоск. Ведьме, которая всегда помогала им, пусть даже они её никогда не любили. Эсме Ветровоск никому не пыталась понравиться. Она лишь делала то, что кто-то должен был сделать. Она приходила помочь в любое время дня и ночи, когда бы её ни позвали (а порой и когда не звали, что бывало весьма неудобно). И пока она жила по соседству, им было как-то… спокойнее. Они чувствовали себя в безопасности. И вот теперь они несли ветчину и сыр, молоко и соленья, варенье и пиво, хлеб и фрукты…

Потом со всех сторон к домику стали слетаться ведьмы, а ведьмы ничто так не уважают, как возможность немного перекусить задаром – Тиффани застукала одну старуху за попыткой спрятать в панталонах целую курицу. И когда в дом потянулись ведьмы, деревенские жители стали расходиться. Как бы чего не вышло, когда вокруг так много ведьм. Лучше уж не рисковать. Кому ж хочется, чтобы его превратили в лягушку – кто тогда будет урожай убирать, а? Один за другим они извинялись, ссылаясь на неотложные дела, и тихонько уходили, причём те, кто успел приложиться к знаменитым коктейлям нянюшки Ягг, – не слишком твёрдой походкой.

Никто из ведьм не получал приглашения, но Тиффани казалось, их притянуло к дому непреодолимой силой, как и аркканцлера. Даже госпожа Увёртка объявилась. Она прибыла в экипаже, запряжённом парой лошадей с чёрными плюмажами, на её руках звенели браслеты и талисманы – словно ударная секция оркестра в полном составе громыхала с обрыва, – а на её шляпе сияли серебряные звёзды. За собой она волокла мужа. Тиффани оставалось только пожалеть его.

– Приветствую вас, сёстры, и да оберегут руны сию знаменательную встречу! – провозгласила госпожа Увёртка достаточно громко, чтобы её услышали оставшиеся деревенские.

Она любила во всеуслышание объявлять о своём ведьмовском ремесле. Тиффани она адресовала долгий взгляд, чем вывела из себя нянюшку.

Нянюшка поклонилась госпоже Увёртке настолько символически, насколько это вообще возможно, после чего повернулась к Тиффани и воскликнула:

– Эй, Тифф, смотри, это Агнесса Нитт! Здоро? во, Агнесса!

Агнесса, талия которой явственно выдавала тот же подход к питанию, что и у кельды Нак-мак-Фиглей, выпалила, задыхаясь:

– Мы ездили с гастролями с «Много шума из всего» Шестпила и как раз были в Щеботане, когда я узнала! Я спешила, как могла.

Тиффани никогда прежде не встречалась с Агнессой, но ей хватило одного взгляда на её задумчивое лицо и добрую улыбку, чтобы понять: они поладят. Тут на поляну неловко опустилось очередное помело, послышалось знакомое «эмм…», и сердце Тиффани встрепенулось от радости.

– Эмм, Тиффани, я услышала, что ты здесь. Хочешь, помогу делать бутерброды? – предложила Петулия, помахивая здоровенным окороком.

Петулия была замужем за владельцем большой свинофермы и славилась как лучшая ускучивательница свиней [23 - Ускучивание свиней помогает обойтись без лишнего визга. Специалист вроде Петулии может заговаривать зубы свинье до тех пор, пока та просто не умрёт со скуки. ] во всех горах. А ещё она была лучшей подругой Тиффани.

– Поплина тоже здесь, и, эмм, Люси Уорбек, – добавила Петулия.

Она всегда начинала «эммкать» в обществе других ведьм. А вот ускучивая свиней, она не «эммкала» вовсе, и это многое говорит о Петулии и свиньях.

Тиффани и внуки нянюшки Ягг уже расставили на поляне несколько самодельных столиков. В конце концов, все ведь знают, зачем на самом деле нужны поминки, а большинство людей просто любит поесть и выпить, был бы повод. Играла музыка, но её едва ли не заглушал божественный голос Агнессы. Она пела «Плач Коломбины», и чарующая мелодия плыла над крышей домика и среди деревьев.

– Этот голос и из деревьев слезу выжмет, – шепнула нянюшка.

А потом были танцы, которым, без сомнения, сильно поспособствовали напитки от нянюшки Ягг. Нянюшка могла заставить любую компанию пуститься в пляс и запеть. Тиффани считала, что это особый дар. Нянюшка Ягг и кладбище бы в пляске закружила, если б захотела.

– Нечего тут строить кислые мины по Эсме Ветровоск, – объявила она. – Матушка умерла в своей постели, тихо и спокойно, всем на зависть. Ведьмы знают, что каждому отведён свой срок, и если срок этот был долгим, да к тому же ведьма успела изменить мир к лучшему, чем не повод порадоваться. Всё остальное – просто небольшая уборка. А теперь давайте-ка спляшем! Танцы заставляют мир вертеться. А если сперва принять капельку моего домашнего ликёра, то он завертится ещё быстрее.

Нак-мак-Фигли, устроившиеся на ветвях деревца, которое росло прямо на крыше домика, – Явор Заядло, Туп Вулли, Громазд Йан и гоннагл Ой-как-мал Билли Мордаст – были полностью с ней согласны, однако оставили танцы на потом. Они старались не попадаться на глаза, так что лишь одна-две самые наблюдательные ведьмы заметили маленьких синих человечков. Но теперь пиксты спустились в кладовку, где Тиффани уже приступила к тому, что, по мнению старших ведьм, полагается делать младшим: к уборке. Снаружи старшие ведьмы начали потихоньку сбиваться в группки, чтобы обсудить, кому должен отойти удел матушки Ветровоск, и Тиффани воспользовалась предлогом улизнуть. За работой у неё будет время подумать и решить, что сказать.

Тут в кладовке раздались пронзительно-высокие звуки визжали – Ой-как-мал Билли Мордаст негромко заиграл плач по Всекарге. Остальные Фигли отправились на вылазку по столам в поисках объедков, которые проглядели ведьмы.

– Беднявая матушка, я х’рошо её знавал, – заявил Громазд Йан, отхлёбывая из бутылки крепкое пойло нянюшкиного изготовления.

– Ничего ты её не знал, – резко сказала в ответ Тиффани. – Одна лишь матушка Ветровоск по-настоящему знала матушку Ветровоск.

Она была на взводе – день и так выдался нелёгким, да и совещание снаружи не прибавляло спокойствия.