Азбука счастливой семьи - Диана Машкова

Если ставить себя выше родителей, есть риск потерять часть собственной личности, а с ней и ресурсы, которые позволяют двигаться в нужном направлении – к созданию собственной жизни и семьи.

ПРИМЕР ИЗ ЖИЗНИ

Алексею 42 года, он бизнесмен. Мужчина уверен, что воспитал себя сам: недалекие родители, которые, по его меркам, ничего в жизни не достигли, не могли на него повлиять. Когда Леше было 16, он разочаровался в матери и в отце. Мать, по его словам, только кормила-поила, но не занималась развитием сына. Ничего не могла дать в плане интеллекта. Отец был в принципе «никакой» – у такого оказалось нечему научиться.

Сын отказывался признавать очевидный вклад родителей – они дали жизнь, вырастили, заложили устойчивость.

Вместе с отрицанием авторитета родителей у мужчины сохранилась подростковая импульсивность, эмоциональная нестабильность, страх перед принятием решений. Он поздно женился и не может наладить стабильных отношений с женой. У него нет детей. И в целом его сложно назвать зрелым, гармоничным человеком.

2. Ребенок «усыновляет» собственных родителей.

В этом виде нарушения иерархии дети и родители фактически меняются местами. Дочери и сыновья берут на себя ответственность за мам и пап с зависимостями, заболеваниями, психической неустойчивостью. Подобное искажение происходит и в ситуациях, когда родитель сам неуверенный, инфантильный, ведет себя «как ребенок», поневоле ставя настоящего ребенка в позицию взрослого. Такой «маленький взрослый» ночами разыскивает пьяного отца по улицам. Круглосуточно ухаживает за больной матерью, исполняя ее капризы. В этой конструкции ребенок, даже вырастая, не думает о себе, о своей карьере и семье. Проблема в том, что человек жертвует целым родом – будущим, которого не может себе позволить, – в угоду родителю.

ПРИМЕР ИЗ ЖИЗНИ

С таким видом искажения мы столкнулись в собственной семье, когда забрали из детского дома тринадцатилетнюю Дашу. Девочка с раннего детства ухаживала за кровной мамой с зависимостью. Примерно с 5 лет Даша сама готовила еду, ходила одна на улицу, иногда добывала продукты. Когда ей исполнилось 9 лет, мама попала в места лишения свободы, а Даша – в детский дом. Причем дочка винила себя в том, что «недосмотрела» за мамой. В нашей семье ей было сложно смириться с главенством родителей. Она не доверяла взрослым. Во всем контролировала нас с мужем. И первые несколько лет не могла переключиться на роль ребенка, от чего страдали отношения, развитие и учеба. Даша «потеряла» часть своего детства.

3. Родитель воспринимает ребенка как равного.

Случается, что родитель отказывается воспринимать ребенка как более слабого, беззащитного. Считает, что тот способен справляться с трудностями наравне со взрослым человеком, и нагружает его непосильной ответственностью. Например, мать заставляет дочь защищать ее во время ссор с отцом или бабушкой. Родители перекладывают финансовую ответственность на ребенка, жалуясь на свои кредиты, огромные траты и требуя вернуть вложения в него самого. Ребенок в такой семье лишается защиты и покровительства. Но детьми нельзя пользоваться как щитом – чтобы заслониться от конфликтов, жизненных невзгод и материальных проблем. Иначе они испытывают разрушительное чувство вины за то, чего по определению не в состоянии изменить.

ПРИМЕР ИЗ ЖИЗНИ

Ольга рано родила сына Мишу и по разным причинам, включая наркотическую зависимость, не справлялась. В результате все заботы о ребенке взяла на себя бабушка, заменив Мише мать. Неудивительно, что ребенок был привязан именно к ней. Со временем бабушка лишила Ольгу родительских прав и стала официальным опекуном ребенка. Однако все члены семьи продолжали жить под одной крышей. То и дело возникали конфликты между матерью и бабушкой. Доходило до драк. В этих ситуациях Миша всегда вставал на защиту бабушки, сражаясь с собственной матерью. И бабушка позволяла ему делать это как равному. В результате такого искажения ребенок рос с неустойчивой психикой. Его отношение к матери всегда было сложным: смесь ненависти и любви. Сегодня повзрослевший Миша уверен, что никогда не захочет иметь семью и детей.

4. Родитель делает из ребенка символического партнера.

Такое нарушение часто возникает, если в семье между супругами нет теплых доверительных отношений, утрачены страсть и взаимопонимание, а также когда второй половины в принципе нет. От ребенка ждут, что он восполнит недостающую близость, и нередко перекладывают на него задачи взрослого. Например, мама или папа неосознанно делятся с ребенком своими проблемами в личной жизни: жалуются на отношения с супругом, изливают негативные эмоции на вторую половину, еще хуже – погружают в интимные подробности. Для ребенка это невыносимо тяжело. Он не может отвечать за то, что происходит между родителями. Дети не в состоянии служить опорой своим родителям – у них недостаточно для этого прочности и сил.

ИСТОРИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

Максим взрослел. Он окончил школу, поступил в вуз, потом в аспирантуру. Отец к тому времени окончательно самоустранился, исключив себя из жизни семьи. Его функции выполнял сын, которого Антонина «назначила» своим партнером. Она советовалась с Максимом как с супругом, искала у него опоры, обращалась к нему за поддержкой. Все привыкли к тому, что за решение сложных вопросов отвечает Максим: если что-то случается, именно он дает верные советы и находит правильные ответы.

По мере взросления тот факт, что мать постоянно в нем нуждается, стал раздражать Максима. Он чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Антонина контролировала каждый шаг сына и распоряжалась его временем, словно имела на это право. Молодому человеку не удавалось даже обдумать собственные планы на жизнь – да он и не понимал, как это делается – четкий план всегда был у мамы. «Надо построить баню», – решала она, и Максим отправлялся на дачу. «Нужно купить квартиру», – говорила она, и Максим отдавал все свои сбережения на первый взнос. К моральной и физической ответственности за семью с возрастом добавилась еще и финансовая.

– Максим, ты в воскресенье вечером дома?

– Да. А что?

– Хочу познакомить тебя с чудесной девушкой. Дочкой тети Тани.

Отказы не принимались. Маме непременно нужно было «устроить судьбу» сына по своему выбору, и она не сдавалась. Отвергнутую дочь тети Тани сменяла дочь тети Мани, тети Любы, дяди Вовы и так далее.

К сожалению, не только сыновья, но и дочери нередко в нашей культуре – в России 60–70 % разводов и немало «отсутствующих» отцов – становятся жертвами таких нарушений. Символическое партнерство с сыном или дочерью блокирует личную жизнь самой матери – место супруга оказывается занято – и вносит огромные трудности в будущее ребенка. Хорошо, если он сумеет со временем взбунтоваться и разорвать нездоровые отношения. Но часто этого не происходит. Дети остаются подле своих родителей, возвращая им сыновий или дочерний «долг». Даже женившись или выйдя замуж, они продолжают жить интересами родительской семьи: основное внимание, ресурсы, финансовые потоки идут туда. Что, к сожалению, часто приводит к тому, что их собственная семья разрушается.