Дракон не спит никогда - Глен Кук

Едва заметный акцент на слове «жена». С чего бы вдруг? Брак был странным и экстравагантным обычаем, но не осуждаемым в обществе.

– Спасибо. Прошу прощения, мне нужно уйти.

Женщина поджала губы, но не стала возражать.

Преследование заняло несколько минут. Однажды определив цель, он тщательно прислушивался – не к словам, а к тембру и ритму. Мужчина говорил редко, но, когда это случалось, все его слушали. Под мягкостью его обхождения скрывались острые углы. Никто не знал, чем он занимался. Никто не желал это знать.

Спустя полчаса, когда он получил вызов от матери, Блаженный уже точно знал, что делает Никла Огдехван в интересах Дома.

* * *

Валерена дожидалась его в компании Линаса Масеранга, Мифа Воргемута и еще одного мужчины.

– Миф сказал мне, что ты уже все понял, – начала Валерена. – С таким умом ты можешь мне пригодиться.

Это был сарказм?

– Надо полагать, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз ты решила собрать столько свидетелей.

Валерена нахмурилась:

– Я получила сообщение, что странник моего отца прибыл сегодня днем. Эти тупицы наверху, – раздраженно добавила она, – обнаружили его только несколько минут назад. Они бы так ничего и не заметили, если бы проклятый сторожевик не послал ему запрос.

– Можно я посмотрю информацию, мама?

– На здоровье, – ответил Масеранг с откровенным сарказмом и показал на свой инфоцентр.

– Просто прокрутите сообщение со станции.

Масеранг так и сделал, не скрывая раздражения.

– Четыре часа двадцать три минуты с момента прорыва, – прочитал Блаженный. – Времени не хватит, чтобы пристыковать корабль и спуститься.

– Разумеется, нет! – взорвалась Валерена. – Он наверху, на малой высоте. Там прямо так и сказано.

– То, что, по нашему мнению, делает дедушка, и то, что он делает на самом деле, – это разные вещи, мама. Я полагаю, он хотел, чтобы его заметили.

– Чепуха, – сказал Масеранг. – Зачем ему это?

– Затем, что это дедушкин Другой. Их уже поменяли, а теперь Другого привезли для обратной замены.

– Твое воображение заносит тебя слишком далеко. Это невозможно было проделать так, чтобы наши агенты ничего не заметили.

– Ни вы сами, ни ваши агенты не заметили на веранде, среди приглашенных гостей, Лупо Провика, скрывающегося под именем Никла Огдехван. И он на Приме уже не первую неделю.

Воцарилась мертвая тишина. Потрясенная тишина. Словно сама смерть протянула когти в эту комнату.

Внезапно зажужжал инфоцентр Масеранга.

– Я же говорил, что не хочу, чтобы меня беспокоили, – раздраженно проворчал он.

Молчание сменилось недоверием.

– Разыгрывай кого-нибудь другого, Блаженный, – сказала Валерена. – Я больше не желаю терпеть твои шутки.

– Будет лучше, если ты поверишь в это, Вал, – посоветовал Масеранг.

Она отошла в сторону и что-то рявкнула в коммуникатор. Но в тот же момент включила звуковой экран, так что Блаженный не понял, почему она так рычит.

Когда Валерена вернулась, она выглядела убийственно спокойной.

– Это ручной артефакт моего отца.

– Пойду раздражать кого-нибудь другого, мама, – сказал Блаженный и направился к двери.

Она бросила ему вслед что-то оскорбительное, но Блаженный не расслышал. Он решил проверить, как дела у Лупо Провика.

27

Тиммербах буйствовал, завывал и метался по мостику, но ни разу не потерял контроля над «Славным утраченным». Он был бесподобен. Капитан честил всех подряд, без исключения: своих богов, своих хозяев, Канон, сторожевые корабли и саму Паутину… а в короткие паузы спокойным голосом раздавал советы техникам. Бо? льшую часть времени он казался безумным, но на самом деле просто пытался спасти корабль и, возможно, собственную жизнь.

Джо посмотрела на экран заднего вида. «IV Траяна» разрасталась все быстрее.

Кто-то из команды подозвал Тиммербаха. Они о чем-то пошептались, а затем капитан вернулся и запричитал еще громче:

– Коммандер, мы не доберемся до якорной точки. Нас догонят на несколько секунд раньше. Мы будем цепляться до тех пор, пока эти ублюдки не протаранят нас. И пусть они застрянут здесь и никогда не найдут выхода.

Джо припомнила истории о кораблях, запутавшихся в Паутине и, очевидно, не сумевших освободиться.

«Славное утраченное» трясло и подбрасывало, словно кто-то пинал его ногой. Сигнальные огни совсем взбесились. Джо ухватилась за Хагета и за перила. Сигнал тревоги визжал и свистел.

– Сбрось его! – вопил Тиммербах. – Сбрось его скорей!

И молись, чтобы система не вышла из строя.

Настоящий космос. Звездный космос. И ощущение, будто Джо избавилась от огромной тяжести. Несколько секунд спустя она поняла, в чем дело.

Страх исчез.

Они с Хагетом одновременно осознали, что все еще держатся друг за друга. Джо отпрянула:

– Прошу прощения, сэр.

– Не за что, сержант. Капитан, мы преждевременно оказались вне Паутины. Вы рассчитали, насколько мы выбьемся из графика?

Тиммербах медленно выдохнул, сдерживая себя:

– Мы были уже близко к якорной точке, когда вырвались из Паутины, коммандер. Если наши цифры верны, мы пробудем в звездном космосе четыре дня. Потом найдем другую нить и отправимся дальше.

Джо не прислушивалась к разговору. Она пыталась, не упуская из вида Чолота, следить за чудовищно огромной звездой, ярившейся где-то поблизости, и косяком других звезд, в котором она плыла. Солдату сторожевого корабля редко удается увидеть такое зрелище.

– Спасибо, капитан, – сказал Хагет. – Мы не будем больше мешаться у вас под ногами.

Коммуникатор Джо запищал. Она знаком руки остановила Хагета.

– Класс? – прошептал коммуникатор. – Это Ваджа. Искатель тронулся с места. Движется в вашу сторону.

– Поняла вас. Конец связи. Коммандер, полковник Ваджа сообщает, что Искатель направляется к мостику.

Тиммербах услышал ее.

– Только этого мне не хватало! Мерзкая ползучая тварь… Держите ее подальше от меня.

– Капитан, я не собираюсь подпускать негуманоида к мостику корабля Канона. Класс, зовите всех сюда.

– Да, сэр.

Вызывая Дега и Ани-Каат, она проверила наружные экраны. Невероятно, но казавшаяся страшней самой смерти громадина «IV Траяны» в звездном космосе ухитрилась проскользнуть незаметно.