Где не светят звезды - Дарья Кандалинцева

– Ну-у, не знаю, – землянка пробежала глазами по фигуре фомора, для нее он все равно казался высоким, и она готова была поспорить, что и среди фоморов он тоже выделяется ростом. «А еще он какой-то напряженный сегодня», – поняла вдруг она, глядя, как Хэллхейт то и дело дергает плечами, точно пытается стряхнуть невидимый груз. – Слышала еще такое: Элеутерей убил настоящего сына Крейна, изменил внешность, вник в семью царя под прикрытием и все эти долгие годы добросовестно шпионил за врагом.

– Тот же вопрос остается открытым, – покачал головой Лир.

Аня вздохнула, она надеялась, что удивит Лира. Или хотя бы вызовет на его лице его фирменную ухмылку.

– Еще я слышала, что якобы во время одной из своих тайных вылазок в Забвенник ты обнаружил книгу заклятий и научился слышать голоса мертвых, – сделала последнюю попытку она. – Так познакомился с душой Тера, проникся его несчастной судьбой и позволил сосуществовать бок о бок с собственным сознанием.

– Эту байку я тоже слышал, – на уголках губ Лира все-таки появилась едва заметная полуусмешка. Он стукнул ногой по белоснежной ступеньке, и его ботинок оставил темный след с ошметками грязи. Где, интересно, Хэллхейт успел побывать? – Поэтично. И, если не придираться к деталям, в некотором смысле правда.

– Знаешь, меня лишь одно интересует в этой истории.

– Хм?

– Кто из вас двоих тогда влюблен в Даф?

– Оба? Если Лир проникся чувствами Тера…

– Нет, я имею в виду, – Аня скосила на него глаза, вложив в свой взгляд столько лукавства, сколько только могла, – кто из вас за рулем, когда вы наедине с Даф…

Улыбка резко исчезла с его лица, Лир повернул голову и уставился на землянку. Удивление исказило черты его лица на миг, только вот удивление вопросу или тому факту, что задала его Аня?

– Уже не поэтично, Ластер, – опять отвернулся, хмыкнул. – И я не стану отвечать тебе на этот вопрос.

– Зато познавательно. Чисто в научных целях, разумеется.

– Может, тогда поговорим про вас с Никком? Уверен, могу дать пару советов.

– Закрыли тему!

– Хорошо, хорошо, – теперь ее лукавство плясало в глаза Хэллхейта. – Если еще рано, позже спрошу.

Аня отвернулась, пряча румянец. Она даже не знала, что смутило ее больше: разговор с Лиром, перешедший внезапно на личную тему, или то, что этот разговор мог слышать Никк? «И почему все считают, что если мы с Никком постоянно вместе, мы должны быть… вместе? » – насупилась она. Чувства, они ведь в душе, а не в теле! Аня буквально ощущала все, что ощущал Никк, могла просто закрыть глаза и почувствовать, как ветер бежит мурашками по его рукам. Ей не нужно прикасаться к Никку, а Никку к ней, чтобы держаться за руки, чтобы их пальцы переплетались или…

«Отлично, – отругала себя Аня. Теперь Никк уж точно заметил внезапную смену ее эмоций, когда она представила то, что представила. Достаточно лишь немного сосредоточиться, и… Сейчас Никк смеялся над какой-то шуткой Шана. Ладно, кажется, ничего не заметил.

Чтобы не думать больше об этом, Аня уставилась на потолок. Там, прямо в воздухе парили кристаллы, и их яркий свет, как тысяча свечей, заливал все вокруг и подсвечивал узорчатый пол и стены.

Что интересно, ни в одном закутке даитьянского замка Аня не видела кресла, или статуи, или вазы с цветами. Ни единой лишней детали. В жилых комнатах – да, полно, даже слишком, а здесь все будто сделано так, чтобы в любой момент взмахнуть кристаллом и вырастить ледяную стену на месте коридора, а коридор на месте стены.

«А вдруг они так и делают? Поэтому я вечно теряюсь? » – осенило вдруг Аню. – А что, если это я ничего не замечаю, а не Никк? »

– …и знаешь, какая из версий моя любимая? – продолжал Лир, не видя, что Аня забыла об их разговоре.

И самое удивительное, думала она, это то, что их с Никком мысленная связь выходила так естественно, как будто они и были всегда единым целым. Всегда должны были быть. Ты не отдаешь себе отчет в том, что твое сердце бьется, пока не попытаешься услышать его ритм, но это не значит, что оно останавливается, когда не слушаешь.

«Мне нравится сравнение», – одобрил Никк. Черт.

«Не подслушивай! »

«Не думай слишком громко, не буду».

– Версия, в которой Элеутерей был настолько упрям и не желал покоиться с миром, – говорил Лир, сворачивая в коридор, – что достал богов на том свете, те разозлились и вышвырнули его обратно. Ад и Рай отказались его принимать, и Мунвард вернулся сюда. В ожесточенной схватке с настоящей душой Хэллхейта, он одержал верх и, – он триумфально развел руками, – забрал его тело себе.

– Звучит жутко, – заметила Аня.

– Согласен, но по крайней мере те, кто верят в эту версию, доставляют мне меньше всего хлопот.

– Хорошо, если спросят, скажу, ты довел богов до истерики.

– Благодарю.

Аня снова посмотрела на Лира. В отличие от Никка, он не казался ей родным и знакомым, наоборот, был… загадкой. Опасной тайной, которую ей так хотелось постичь. И уже не первый раз она отметила про себя, что Хэллхейт своей уверенной осанкой напоминает ей рыцаря из старинной легенды, такие всегда неуязвимы, всегда приходят на помощь и исчезают в ночи.

«Тамплиеры? »

«Никк! »

«Все, молчу».

– На меня просто смотрят, как на инопланетянку, Лир, – призналась она, зашвыривая сознание Никка в самый дальний уголок своих мыслей. – Одни с восхищением, другие с отвращением.

– Ну в это мы похожи, – согласился Лир. – Одни хотят плюнуть мне вслед, другие лезут с вопросами, будто я знаю, что ждет каждого после смерти. Один даже просил погадать… Как народ, управляющий снами, изобретший адри и путешествующий на другие планеты, может верить в пророков?

– Как тогда ты веришь в существование своей души?

– Наличие души как раз наукой не опровергается, – по его тону стало ясно, что рыцарь не прочь и поспорить на серьезные темы. – Естественно предположить, что существует некая долговечная – если не вечная – часть человеческого сознания, сгусток энергии, скажем, управляющий нашим телом, которое по сути является лишь инструментом для пребывания на земле. Иначе как объяснить, что люди впадает в кому? Сходят с ума? Видят сны, в конце концов, которые никак не вяжутся с реальностью? Сознание должно знать больше, чем тело.