Александр Алехин: партия с судьбой - Светлана Замлелова

Современники Алехина, его противники за шахматным столом, не всегда симпатизирующие ему в жизни, единодушны в оценке его мастерства и таланта. С Капабланкой Алехин подружился в юные годы, но со временем отношения двух гроссмейстеров испортились настолько, что, по воспоминаниям жены Капабланки Ольги Евгеньевны, первые слова, услышанные ею от мужа, когда она приехала в Ноттингем в 1936 г. , были: «Я ненавижу Алехина». В одном из писем Капабланка уверял, что может порассказать об Алехине «такие вещи, что, если это правда, вы с трудом сможете в них поверить». Но несмотря на возросшую неприязнь, Капабланка держался того мнения, что Алехин «…по общему развитию значительно превышает уровень среднего человека. По-видимому, он обладает наиболее замечательной шахматной памятью, какая имела когда-либо место в действительности. Говорят, что он помнит наизусть все партии, игранные за последние 25–30 лет клубными игроками первой категории или маэстро. Одно не подлежит сомнению, что все партии, когда-либо игранные первоклассными маэстро, он действительно знает наизусть. < …> В так называемых сеансах одновременной игры не глядя на доску, Алехин не имеет себе равных среди мастеров прошлого и настоящего. < …> Подражать ему в этой области абсолютно невозможно. Для этого нужно иметь его изумительную шахматную память в соединении с колоссальной способностью к мозговой работе в области шахмат. < …> Ни у кого из маэстро нет, пожалуй, такой законченности во всех стадиях игры, как у Алехина».

А вот мнения об Алехине других гроссмейстеров.

Эм. Ласкер: «Алехин вырос из комбинации, он влюблен в нее. Все стратегическое для него только подготовка, почти необходимое зло. Ошеломляющий удар, неожиданные pointes [1 - Пуанта комбинации (франц. pointe) – самый тонкий и скрытый ход (вершина, «гвоздь») комбинации в этюде. В этом же смысле термин используется в практической партии. ] – вот его стихия».

С. Тартаковер: «И если Морфи был поэтом шахмат, Стейниц – бойцом, Ласкер – философом, Капабланка – чудо-механиком, то Алехин, согласно русскому вечно мятежному и самобичующему духу, все больше сказывается как искатель шахматной правды. < …> У Капабланки титул, у Ласкера результаты, но только у Алехина стиль настоящего чемпиона мира».

Р. Рети: «Алехин по натуре также художник, но он обуздывает свою фантазию острым интеллектом. Он ищет победы не ради победы, но как доказательство истинности своих идей. Он идет сознательно по тому пути, по которому хочет идти, по пути познания и совершенствования».

М. Эйве: «Когда я думаю о том, какие творческие идеи вкладывал подчас Алехин в доигрываемые позиции, какие неожиданные пути он находил, я проникаюсь величайшим восхищением перед мастерством Алехина».

М. М. Ботвинник: «Безусловно, силой Алехина было удачное сочетание практического и творческого элементов, но Алехин дорог шахматному миру главным образом как художник. Он блестяще владел техникой шахмат – ведь без техники и мастерство невозможно. Глубина планов, далекий расчет, неистощимая выдумка характерны для Алехина. Однако главной его силой, развивающейся год от года, было комбинационное зрение: он видел комбинации, рассчитывал форсированные варианты с жертвами с большой легкостью и точностью. < …> Многие шахматные произведения Александра Алехина, крупнейшего шахматного художника недавнего прошлого, будут жить века. Разыгрывая алехинские партии, шахматисты грядущих поколений будут получать истинное эстетическое удовольствие и удивляться мощи его гения».

Г. Я. Левенфиш: «На мой взгляд, Алехин является феноменом, единственным в истории шахмат».

Сам Алехин говорил, что всего в своей жизни сыграл около 3000 серьезных партий с часами. В матчах и турнирах он сыграл 1272 партии, выиграв 741 и сведя к ничьей 127 партий. Он принял участие в 88 турнирах, в 63 из которых получил первый приз. Из 24 матчей, в том числе 5 на звание чемпиона мира, выиграл 18, а 4 сыграл вничью. Многие из партий, сыгранных Александром Алехиным, отмечались специальными призами за красоту.

Вполне вероятно, что в свое время Эм. Ласкер и Капабланка были правы, предсказывая шахматам скорую смерть и вырождение. Но никто из них не мог тогда предугадать, что именно Алехину суждено оживить древнюю игру и указать на богатство ее возможностей. С. Флор уподоблял историю международных шахматных соревнований полноводной реке, которая у истоков «была едва заметным маленьким ручейком». Сравнивая место и значение шахмат в XX и XXI вв. , можно утверждать, что именно благодаря Алехину, его школе, его примеру и его личности интерес самой широкой публики к шахматам в XX в. оставался неизменно и небывало высоким. Да, конечно, в СССР, США, а также в некоторых странах Европы шахматы имели всестороннюю поддержку, вплоть до государственной. Но не будь Алехина с его удивительной и неподражаемой игрой, с его харизмой и обаянием, с его умением превращать каждую шахматную партию в произведение искусства, в захватывающее действо, не будь этого импульса и вдохновляющего начала – кто знает, сохранялся бы интерес к шахматам на том же уровне…

Ныне река, о которой писал Флор, заметно обмелела. Ни в одной стране уже не следят за шахматными соревнованиями с тем же волнением, с той же страстью, как еще 40 или 30 лет назад. И не потому ли, что инерция алехинского обаяния постепенно иссякла, а новый, равный ему гений, способный вдохновить мир к познанию неизученных шахматных пространств и покорению неосвоенных вершин, пока не явил себя человечеству? ..

Но мы не склонны идеализировать образ нашего героя, стремясь, напротив, лучше понять мотивы многих его деяний и разобраться в противоречивой его натуре. Известно, что он был человеком сложным, и далеко не всегда поступки его, в отличие от его игры, заслуживали приза за красоту. О человеческих качествах Алехина сохранились весьма разноголосые свидетельства. «Алехин был человек неожиданностей – и в жизни, и на шахматной доске», – отзывался о нем С. Флор. А. Лилиенталь написал в книге воспоминаний, что сохранил «об Алехине впечатления самые наилучшие. Я у него часто бывал дома. Он устраивал своеобразные шахматные приемы. Независимо от того, какой шахматный ранг носил его гость, он охотно делился с ним дебютными анализами, исследовал различные позиции. Однажды в «Пале-Рояль» должен был быть интересный блиц-турнир. Я очень хотел играть, но по-прежнему мешали хронические финансовые затруднения. Узнав об этом, Алехин сделал за меня взнос. Конечно, на деньги чемпиона мира я чувствовал себя обязанным играть хорошо. Мне это удалось, и я занял первое место. Когда получив приз, я хотел вернуть Алехину долг, он ответил: «Это успеется. Вернете, когда станете мастером». М. Эйве, дважды игравший с Алехиным за титул чемпиона мира, поделился с А. А. Котовым своим восприятием русского шахматиста: «Как человек Алехин был загадкой. < …> За шахматной доской он был велик, вне шахмат, напротив, он походил на мальчишку, который напроказил и по своей наивности полагает, что его никто не видит».