Дублер - Георгий Лопатин

– Не… В первый раз что ли? ! – искренне удивился Экскарт. – Я после первого такого выноса мозга все эти «важные» даты типа первого свидания, первого поцелуя и тому подобное, ну ты понял… вызнал и в отдельный календарик записал, чтобы не палиться и готовился к ним загодя. А так же отметил все эти женские дни, чтобы не обижаться на сопровождающие их раздражительное состояние.

– Разумно, – оценил Фришбоу придумку. – Надо бы и мне так же, а то… но да не обо мне речь. Может обиделась, что ты ее замуж не позвал? Все-таки четыре года уже вместе, при этом больше года в одной комнате ночуете, и вроде как все у вас было тип-топ, а такой срок обязывает к более серьезным отношениям.

– Да ты чего Фриш? ! В том-то и дело, что позвал! Еще неделю назад как раз на годовщину этого первого свидания! Помнишь, я еще у тебя бутылку шампанского взял? ! Кольцо купил, целый год на него откладывал…

– Да, точно, – кивнул Фришбоу и хлопнул легонько себя по лбу. – Прости, запамятовал чего-то. И чего она кстати ответила тогда?

– Согласилась. Свадьбу через полгода назначили, готовились усиленно, хотели твой бар под это дело заказать на дневные часы, пока у тебя тут пусто, и тут такой выверт с ее стороны. С моей стороны точно никаких косяков не было, я уже молчу о чем-то более серьезном…

– Хм-м… тогда действительно странно. Может она кого нашла?

На это Экскарт только нахмурился, вдруг отчего-то вспомнив того странного лощеного типа в красном сюртуке и таком же красном цилиндре, но ответил, скорее себе:

– Не…

Фришбоу снова кивнул с непроницаемым видом, чтобы не выказать своего мнения и не обидеть товарища, который из-за особенностей детдомовского воспитания, а оно было жеским до жестокости, но при этом оставался в иных случаях по жизни на удивление наивным.

Видел он подругу Экскарта. Не красавица, чтобы за ней забыв обо всем на свете стали табунами носиться мужики, да еще богатые, но и не уродина. Откровенных уродок горничными не брали, даже в третьесортные гостиницы в которых даже собственных прачечных нет. Очень даже милая девушка с которой можно хорошо пройти по жизни.

Хотя на взгляд Фришбоу, доморощенного психолога, а хорошие бармены по жизни все немного знатоки человеческих душ, и Фришбоу считал себя хорошим барменом, была в Кэтрин небольшая червоточинка… Правда не успел выяснить, в чем именно она выражалась.

«Ну да в ком ее нет? – философски подумал он. – Идеальных людей не бывает. Даже святые имеют изъян».

– Но как-то она все-таки объяснила свое решение? – налив третью порцию ликера, поинтересовался Фришбоу. – Все-таки взять просто так и уйти после почти четырех лет жизни практически душа в душу, без серьезных скандалов, это как-то за гранью добра и зла, как говорится…

– Да в том-то и дело что никак! Выкрикнула что-то о том, что она не хочет провести всю жизнь с вонючим говновозом!

Фришбоу с трудом подавил на своем лице улыбку.

«Все-таки это странно. Что ни говори, а Кэт не дура, умеет думать и считать, а значит не могла не понимать, что Экс далеко пойдет, учитывая, что раньше ее непрестижность работы жениха не сильно волновала, главное что работа есть, надежная и достаточно денежная, уж кто-кто, а ассенизаторы могут быть уверены в постоянстве своего заработка, объем работы их будет только расти. Сам он не пьет, не курит, по девкам другим не бегает, практически идеал…» – подумал Фришбоу, но вслух такого говорить не стал.

– Да и не воняю… всего один разок-то и было… но мы тогда еще вместе не жили…

Бармен поджал губы, чтобы уже откровенно не засмеяться, вспомнив историю в которую угодил его приятель три с половиной года назад. Тогда Экскарт еще только-только осваивал премудрости нелегкой, но очень нужной профессии и как любой новичок что-то напутал в сложной механике… системе откачки. И вместо того, чтобы закачать скопившиеся фекалии в огромную бочку, о чем-то мечтательно задумавшись (как раз сошелся вплотную с Кэт после нескольких недель планомерной «осады», парня можно понять), ошибся и переключил на слив из уже наполовину заполненной емкости.

Как результат все содержимое под хорошим давлением было слито в и без того переполненный судовой танк из которого собственно и следовало произвести откачку. Изрядно проржавевший переходник идущий от фекального танка не выдержал дополнительной порции и оторвался напрочь.

А учитывая, что корабельная команда обслуживала эту подванивающую систему из рук вон плохо, система отвода газа образующегося при брожении нечистот забилась, плюс еще какая-то сволочь с камбуза бросила в сортир просроченные дрожжи, то образовался эффект шампанского, то есть дерьмо вылетело фонтаном и зловонными каплями облило все и всех в радиусе двадцати метров, а самого Экскарта струей буквально снесло с пристани. В общем, отмывались все очень старательно и долго… еще где-то так с неделю от них носы воротили несмотря на литры выливаемых на себя душистых одеколонов.

– И что обиднее всего, мне сегодня повышение пообещали…

– Поздравляю! Я всегда в тебя верил! – искренне порадовался за друга Фришбоу. – Я знал, что ты не пропадешь!

– Спасибо…

– А насчет Кэт, наплюй Экс… найдешь новую и еще лучше. Выпей еще.

– Давай…

Посетителей стало больше, работяги после тяжелого трудового дня потянулись по барам промочить горло стаканчиком другим и Фришбоу пришлось оставить своего приятеля в одиночестве оставив тому бутылку с ликером, благо что там и оставалось-то не так много, так что сильно его развести не должно. А если что, то для старого друга всегда найдется закуток, где тот сможет отлежаться и протрезветь.

7

Стоило только бармену закрутившись с клиентами окончательно потерять Экскарта из виду, как к парню подсел хорошо одетый господин лет тридцати-тридцати пяти с чистым от растительности лицом (хотя в моде были тонкие усики), в черном пальто, под которым виднелся серый кожаный жилет с золотой цепочкой идущей от средней пуговицы к кармашку для часов на левом боку, красный галстук с золотой запонкой с каким-то символом, высокий кожаный цилиндр в руках. Трость, на вид слишком толстая, что говорило о наличии в нем скрытого клинка. Пулевого оружия не видно. В общем, это заведение было явно не его уровня. Но вот странность, на него, такого здесь чужеродного, почти никто не обратил внимание, а те, кто обратил, довольно быстро о нем забыли, вернувшись к собственным делам.