Человек-Паук - Диана Дуэйн

– Что ж, господа, – сказал, наконец, Бен, – есть еще что-нибудь, о чем бы вы хотели мне рассказать?

Все трое покачали головами.

– Я бы не хотел увидеть его еще раз, – признался один из них, – и это факт.

– Надеюсь, и не увидите, – откликнулся Бен и повернулся к Питеру: – Ты достаточно снимков сделал?

– Более чем. – Он вручил Бену уже отснятую и вытащенную пленку. Камера тем временем тихо гудела, перематывая вторую катушку. – Ты не прихватишь это с собой? – спросил он. – У меня сегодня вечером встреча, которую я бы не хотел пропускать.

– Без проблем, – ответил Бен, – я знаю, у тебя был очень долгий день, то одно, то другое. Кейт сказала, что сегодня твои снимки украсили две первые полосы, – улыбнулся он. – Что ж, – повернулся репортер к железнодорожным рабочим, – господа, спасибо вам за помощь. Могу ли я записать ваши имена или телефоны на случай, если нам потребуется уточнить информацию?

Несколько минут они улаживали формальности. Затем Бен и Питер вернулись в помещение для охранников, вышли на улицу и принялись ловить такси.

– Из этого может получиться интересное утреннее чтение, – заметил Бен, пряча диктофон.

– Каким думаешь делать заголовок? – спросил Питер.

– ВЕНОМ, – ответил Бен, – с огромным знаком вопроса.

– Ты все еще не убежден, – заметил Питер.

Бен покачал головой.

– Нет, не убежден. В их показаниях множество верных признаков, указывающих на причастность Венома, но не все.

– Костюм? – спросил Питер.

Бен кивнул.

– Отчасти. Но еще… – Он пожал плечами и оглядел улицу в поисках горящего огонька на крыше такси. – Веном всегда был жутким треплом. На него не похоже просто натворить дел и свалить, ничего не сказав, даже не похвалившись достижениями. Во всех отчетах, что я читал, он показан болтуном. Я просто не знаю…

Питер кивнул. Он радовался подтверждению собственных подозрений в рассуждениях Бена. У Уриха был острый ум. Сорвиголова, один из местных борцов с преступностью, признался Питеру, что Бен Урих самостоятельно разгадал его настоящее имя на основе минимальной информации, в то время как другие, имея гораздо больше, так и не смогли сложить два и два.

– Что ж, – произнес Бен, – Джоне это может не понравиться, но я не собираюсь придумывать историю, которой не было на самом деле. Я передам информацию в том виде, в котором ее мне сообщили, и пусть уже факты доделают все остальное.

Питер кивнул:

– Когда вернешься, можешь позвонить Алисии в техподдержке, она позаботится о проявке пленки…

Бен фыркнул.

– Я знаю, что она сделает, – отправит твою пленку в фотомастерскую за углом! Предоставь это мне – я прослежу, чтобы твои кадры проявили должным образом. – Он ухмыльнулся Питеру, когда перед ними затормозило такси. – Свидание с Мэри Джейн?

– Среди прочего, – ответил Питер. – Спасибо, Бен! Я это ценю!

– Хорошего вечера, юноша, – сказал Бен. Забрался в такси и уехал.

Питер проследил за растворяющейся вдали машиной, затем отступил в тень в поисках укромного местечка, где мог бы переодеться в гораздо более удобную одежду.

Вскоре один дружелюбный стенолаз уже проносился над темными городскими улицами, перепрыгивая с паутины на паутину и размышляя.

Больше всего Человек-Паук раздумывал над мыслью, пришедшей сравнительно недавно, после того как оправился от сумасшествия прошлой ночи. Неплохо бы действительно выяснить, что за радиоактивное вещество содержалось в похищенных бочках. Две кражи за одну ночь поднимали важный вопрос: о чем только думали в «Объединенной химической исследовательской корпорации», храня радиоактивные материалы на Манхэттене с настолько плохими мерами безопасности, да еще и в двух разных местах. «Зеленые», когда пронюхают об этом, просто с ума сойдут. Как и Агентство по защите окружающей среды, если уж на то пошло. Да и весь город, в обычных обстоятельствах. Подобные вещества не должны храниться в черте города. Материал, похищенный из поезда, с другой стороны, перевозился на совершенно законных основаниях и направлялся на юг, для захоронения на территории глубокой законсервированной соляной шахты, где ядерные отходы содержались в контролируемых условиях и под федеральным надзором.

Человек-Паук намеревался повнимательнее присмотреться к «ОХИК», желательно изнутри. Пусть небольшая незаметная проверка их подноготной и не обнаружит никаких доказательств незаконной деятельности – тем лучше. Но от всего этого мероприятия разило чем-то подозрительным.

Паучок аккуратно пересек весь город. Паучье чутье не показывало никаких признаков восстановления, заставляя Питера нервничать и пытаться смотреть сразу во все стороны. Хобгоблин при всем желании не смог бы найти более подходящего времени для нападения на него. «Разве что Хобби занят чем-то более важным в этот вечер, – подумал герой, – например возится со своей новой игрушкой». Человек-Паук покачал головой. Если Хобгоблин забился в какую-нибудь дыру и строит бомбу… «Вот что еще следует поискать в завтрашних газетах, – подумал Паук. – Нужно снова посмотреть в базе данных, не было ли в последнее время других зарегистрированных краж или потерь радиоактивных материалов где-то на территории страны. Хобгоблину не обязательно лично присутствовать при краже вещества, с него станется заплатить тому, кто выполнит всю грязную работу за него. А затем…» – Паучок нахмурился. Ему необходимо посчитать, какой конкретно окажется критическая масса при работе с изотопами урана. К сожалению, такое в уме не посчитаешь. Да и военное применение ядерной физики не входило в сферу его интересов. Некоторые его однокурсники радостно разрабатывали конструкторские решения и критерии для ядерных ракет, но Питеру мысли о подобной работе удовольствия не доставляли. «Займусь этим, когда вернусь домой», – решил он.

Прямо сейчас у него перед глазами маячило складское строение, откуда украли радиоактивный материал, а по соседству со складом возвышалось офисное здание, в котором располагалась нью-йоркская штаб-квартира «ОХИК». Офис «ОХИК» выглядел несколько потрепанным, но в целом находился в достаточно хорошем состоянии. Полиция оцепила улицу перед офисами и отгородила склад: желтая полицейская лента слегка шуршала под слабым теплым бризом, идущим со стороны реки, и стоящие на улице полицейские обмахивались фуражками. День клонился к вечеру, и машин на улице было немного. Копы выглядели скучающими.

Все их внимание сосредоточилось на улице, поэтому Паучок без особого труда прилетел с задней стороны здания, отпустил свою последнюю паутину, приземлился на верхней части стены и приклеился к поверхности. Какое-то время он висел неподвижно, проверяя, не повредил ли что-либо своим приземлением и не привлек ли внимание полиции. Все было отлично. Через какое-то время до него донеслись обрывки разговора: